Исполнитель желаний - Александр Скрягин

– Получится! Все у тебя получится! – не допускающим сомнения тоном произнесла женщина с черными глазами, внутри которых мелькали желтые ивовые листья.

Выйдя от Эммы Панеш, майор пытался анализировать. Но получалось у него плохо.

«Что это еще за Золотое число? – спрашивал он себя. – Чего это наболтал Эмме Женька Ювеналов? Неужели, он, на самом деле, выиграл в рулетку десять тысяч долларов? Никогда бы не поверил, что такое с кем-то из знакомых может случиться… Даже выиграть можно, а вот получить!.. И вот, смотри-ка ты! Хорошо, допустим, выиграл и получил! Но тогда зачем человеку с такими деньгами разгружать какие-то вагоны на станции? За пятьсот рублей за ночь? Да, что здесь происходит, в конце концов?»

21. Женщины на рыбалке или как получить власть над миром?

Рядом с Объектом находилось искусственное водохранилище.

Оно появилось, как приложение к гидроэлектростанции, построенной еще после войны.

Для большинства окрестных жителей этот водоем казался таким же вечным, как и сосновый лес вокруг. А дети вообще не могли представить себе, что этого большого зеленого озера когда-то не было.

Летом, в субботу Ефим с профессором любили отправляться на водохранилище порыбачить. Ловился, в основном, карась. Но встречался и жирный налим. Ерши вообще клевали без счета. Когда темнело, варили из пойманного уху.

Причем, не только из того, что было поймано удочками.

Основой настоящей рыбацкой ухи является вовсе не рыба. Курица – вот что дает ей вкус и крепость.

Ее выпотрошенную тушку сначала варят около часа в котелке над костром. При варке хорошо добавить два-три кусочка сахара-рафинада. Потом курицу вынимают, и уже в получившийся крепкий бульон кладут рыбу с луком, картошкой и пшенной крупой. Конечно, перца и лаврового листа жалеть не надо. После этого, действительно, получается уха, так уха! С ней рюмка охлажденной в озере водки – не оглушает, но – бодрит. Мысли бегут так, словно их включили на скоростной режим, как ленту видеомагнитофона.

А уж интерес к духовному миру противоположного пола после этой ухи с двойным дном возрастает многократно. Это не раз проверено опытным путем.

Возвращаясь однажды ночью с такой вот рыбалки, Ефим проходил мимо дома, где жила секретарша приемной особого отдела Люсьена. Она была женщиной не первой молодости, но мужчинам Объекта очень нравилась. Ефим также демонстрировал ей свои симпатии, но так вяло и нерегулярно, что перспектива перехода дружеских отношений в интимные представлялась очень сомнительной.

Несмотря на поздний час, окно в квартире Люсьены светилось загадочным лимонным светом. И Ефиму почему-то вдруг пришла в голову мысль, что Люсьена, в сущности, очень добрая и несчастная женщина. И почему это он решил, что она дура? Не всем же быть профессорами! Люсьену нужно пожалеть, решил он, и поднялся к ее двери. Осторожная женщина, дважды переспросила: «Кто там?», а, получив ответ, открыла, приятно удивленная. На это раз симпатии высказывались Ефимом так энергично, что квартиру Люсьены Ефим покинул только утром.

Вспоминая на следующий день свой ночной рейд, Ефим объяснял свой неожиданный энтузиазм только куриной ухой, переполненной биологически активными веществами.

Как люди одинокие, и профессор Вулканов и лейтенант Мимикьянов пользовались вниманием у женской общественности Объекта «17-17». Многие дамы строили в их отношении и серьезные планы. Причем, несмотря на солидный возраст, Вулканов, в количестве и качестве этого внимания, пожалуй, опережал лейтенанта Мимикьянова.

Многие женщины очень хотели порыбачить на водохранилище вместе с ними. Но обычно друзья представительниц прекрасного пола на рыбалку не брали: ведь ни о чем стоящем эти сороки поговорить не дадут. А разговоры во время рыбалки доставляли обоим не меньшее удовольствие, чем уха на курином бульоне. Однако, в ту субботу, под женским напором они как-то не устояли. В рыбалке участвовали две лаборантки из главного корпуса – Нэля и Тата.

Уютно трещал костер, ярко-алый в сыром ультрамариновом воздухе. Булькала в котелке уха, дразня острым запахом лаврового листа, куриного бульона и пресноводной рыбы.

С черного зеркала водоема время от времени доносился сильный плеск – то ли щука играла, то ли русалки. Вселенная с любопытством смотрела на компанию светлыми звездами.

Профессор собирал выброшенный на берег сушняк. А Ефим учил лаборанток готовить. Женщины, узнав о том, что основой настоящей ухи является рыба по имени курица, удивленно округляли глаза и качали головами.

Идиллию нарушали только комары. Подошедший профессор бросил в костер зеленую сосновую лапу, чтобы рожденный ей густой дым отогнал летающих вампиров. Но это помогло слабо. Только защипало в глазах. Пришлось прибегнуть к помощи химии. Они смазали руки и шею специальной жидкостью, пугающей комаров. Сырой доисторический запах тайги сменился острым химическим ароматом.

Уха в котелке дозревала. Женщины начали раскладывать на клеенке ложки, и расставлять металлические походные стопочки. А профессор с Ефимом присели в сторонке на сухой ствол, как-то незаметно увлеклись разговором, и перестали замечать все вокруг.

Вулканов рассказывал.

– Задача состояла в том, – говорил он, – чтобы раскрыть секрет устройства мозга людей-передатчиков . Нужно было выяснить, каким образом им удается доводить свои желания до сведения Большого Сознания ? Какие особые волны их мозг генерирует и посылает в окружающее пространство? Узнав это, мы могли бы передавать любые желания Сознанию Вселенной. И тогда какие угодно события в мире начали бы совершаться так, как мы этого хотим! Если Вселенная услышит нашу просьбу, она станет выстраивать события так, как нам нужно. Шарик рулетки остановится на той цифре, которая означает наш выигрыш. Или…

Вулканов оборвал себя на полуслове, словно услышав чей-то окрик.

– Или?… – подтолкнул его Ефим.

– Или, – медленно продолжил профессор, – тайфун внезапно изменит предполагаемый путь своего движения и смоет в океан прибрежный город… В районе лесных массивов установится такая жара, что вспыхнут сплошные пожары… Внезапно отслоится термостойкая обшивка многоразового космического корабля, и он сгорит в плотных слоях атмосферы… Произойдет утечка кислорода и баллистическая ракета взорвется на старте…

Главнокомандующего вражеской армией поразит внезапный инфаркт, и он умрет по дороге в свой штаб… Причем, с точки зрения любой компетентной комиссии или врачебного консилиума, все это случится по вполне естественным причинам, которые будут точно установлены.

Мимикьянов обдумывал услышанное.

– Это же – полная власть над миром… – еще до конца не осознав услышанное, произнес он. – Абсолютная власть!..

– В том-то и дело! – кивнул серебряной головой старый лис.

Уммм-у-у-у! – загудел за лесом электровоз. – Уммм-у-у-у!

– Мужчины, ну хватит вам про вашу работу! – упрекающим голосом произнесла Нэля из-за костра. – Мы отдыхать пришли или что?

– Вы про нас совсем забыли! Нам скучно! – поддержала подругу Тата.

Вулканов поднялся на ноги.

– Сейчас мы за вас возьмемся! – грозно пообещал он и направился к воде за лежащей там бутылкой «Пшеничной».

Лаборантка Тата протянула Ефиму нож. Она попросила его порезать хлеб.

Но Ефим не услышал Тату.

Лаборантка удивленно посмотрела на его отсутствующее лицо:

– Ефим! Ты чего такой?

– Какой? – Мимикьянов очнулся и обнаружил перед собой женские глаза с пляшущим в них малиновым пламенем.

– Ну, сонный какой-то? Что с тобой? Ты не заболел? – в голосе Таты звучало наполовину искреннее, наполовину сыгранное женское участие.

– Нет, – неуверенно ответил Ефим.

Вернулся профессор с бутылкой «Пшеничной» в руке.

Он молодецки свернул винтовую пробку и стал аккуратно наполнять стопки. Тата разливала предусмотрительно захваченной из дому поварешкой изумительно пахнущую уху.

– За науку! – провозгласил традиционный на Объекте первый тост профессор. – Она нас поит, кормит и дает смысл существования!

Сидящие у костра подняли лица к звездному небу и опрокинули в раскрытые рты походные стопочки.

Потом с настроением принялись за уху.

С пустой ложкой в руке сидел только Ефим.

Он, наконец, начал понимать, что же скрывалось за сверхсекретным проектом «Атомос», который ему выпало охранять.

22. Стоящие около

На краю поселка стояла одинокая крепостная башня.

Она была видна с любого конца поселка. Гордая кирпичная колонна рождала мысли о легендарных временах средневековья, закованных в броню рыцарях и тайных алхимических лабораториях. Но могучее сооружение являлась совсем не осколком средневековой крепости, разрушенной безжалостным временем. На самом деле, это была отслужившая свой век заброшенная водонапорная башня.