Исполнитель желаний - Александр Скрягин

По узкой тропинке, почти скрытой помидорными листьями, майор подошел к окну.

Он осторожно заглянул в щель между шторами.

Марта сидела за столом и занималась профессиональной деятельностью: гадала на картах. Кто сидел напротив нее, увидеть не удавалось. Но, судя по лежащей на скатерти ладони с маникюром и несколькими кольцами, это была женщина.

Мимикьянов прислушался, но у окна имелась хорошо пригнанная двойная рама, и он не различил ни звука. Бросая перед собой карты, Марта немо раскрывала рот, словно ее показывали по телевизору с выключенным звуком.

«А где же мои ребята?» – подумал майор.

И будто услышав его вопрос, на заднем плане комнаты проплыла сначала внушительная фигура Евгения Ювеналова, а затем и совсем маленькая рядом с ней – Толи Кукарцева.

Марта повернулась в их сторону. Она что-то сказала, и сурово покачала львиной головой.

Гости исчезли из поля зрения майора.

Он еще немного подождал. Но больше они в комнате не появились.

Мимикьянов решил больше не стоять под окном, отделился от стены, завернул за угол и, едва не столкнулся с живой горой, носящей имя Евгения Ювеналова. У ее подножья толокся гражданин Кукарцев. Гора замерла и мрачно взглянула на майора.

В фиолетовом воздухе повисла пауза.

17. Предсказание

Мимикьянов начал первым.

Все-таки он являлся профессиональным манипулятором людьми.

– Вы что здесь? – строго спросил он.

– Мы Марте смеситель в ванной делали. – дисциплинированно доложил сержант Ювеналов.

– Ну, и как? Сделали?– еще строже спросил майор.

– Да, все нормально! – заверил Женя. – Мы бы еще в обед все сделали. Только у нас переходника с сальником не было. Теперь достали, один мужик принес. Все в порядке! Не течет.

– Держит мертво, – заверил Кукарцев.

В его короткой академической бородке застрял обрывок шпагата, используемого сантехниками в качестве уплотнителя при соединении труб.

– Ну, молодцы! – похвалил Ефим. – Вы сейчас куда?

– Нам еще на станцию, – прогудел Евгений.

– Ладно! Идите! – согласился Ефим.

Друзья быстрым шагом устремились к калитке. Сначала в нее с трудом протиснулась горообразное тело Ювеналова, а затем мохнатым мышонком юркнул и Толя Кукарцев.

Раз уж он оказался во дворе дома Марты Арталетовой, Ефим решил ее навестить. Вдруг умная и хитрая гадалка что-нибудь знает о странных событиях, происходящих в поселке.

Мимикьянов поднялся на невысокое крыльцо, открыл дверь и оказался в полутемном коридоре. В тот же момент дверь в комнату отворилась и навстречу ему быстро вышла женщина. Они едва не столкнулись. Он посторонился, давая женщине дорогу, и понял, что знает ее. Но он настолько не ожидал ее здесь встретить, что засомневался: а она ли это? У него сложилось впечатление, что и женщина сразу не поняла, с кем столкнулась.

Они автоматически кивнули друг другу головами, произнесли: «здрасс!», и женщина выскользнула на улицу.

Майор Мимикьянов понял, кого ожидало недалеко от дома гадалки Марты городское такси фирмы «Компромисс».

Этой женщиной являлась супруга его начальника Людмила Пигот.

В принципе, ничего уж особенно удивительного здесь не было. Среди посетительниц Марты встречались дамы из самых разных слоев общества. Но встретить здесь Людмилу, женщину трезвомыслящую и далекую от всякой мистики, он никак не ожидал. Видимо, какие-то слухи о связях Гоши на стороне, несмотря на всю его профессиональную конспирацию, все-таки достигли ее ушей. Должно быть, Людмила забеспокоилась, отбросила трезвомыслие и, по совету подруг, отправилась к авторитетной гадалке. Узнать будущее семьи, и получить совет, как надежнее привязать мужа к дому. Ее мягкую руку и видел в щели между шторами подсматривающий Мимикьянов.

Ефим постучал в дверь.

– Входите! – услышал он за дверью низкий, словно виолончель, женский голос.

– Добрый вечер, Марта Сергеевна! – сказал майор, входя.

– Ой, Здравствуйте, Ефим Алексеевич! – поздоровалась хозяйка, не вставая. – Проходите! Присаживайтесь!

Большая комната, где гадалка принимала гостей, освещалась низко висящим розовым абажуром. За спиной у Марты стоял огромный, как уличный киоск, древний буфет из цельного темного дерева. За его гранеными стеклами посылали в комнату разноцветные искры хрустальные бокалы и вазы.

Ничего напоминающего театр в комнате не было.

Полное лицо хозяйки в свете абажура казалось розовым. Ее волосы были окрашены в каштановый цвет, подстрижены в каре и походили на львиную гриву. Лежащие на узорчатой скатерти полные белые руки унизывали разнообразные кольца. Видимо, сведения о будущем ценились высоко и продавались успешно.

Ефим опустился на стул, где только что сидела супруга его начальника.

– Давно вас не было! – улыбалась ему хозяйка, поправляя наброшенную на полные плечи цветастую шаль с бахромой.

Глаза Марты совсем утонули в мешочках припухлых век.

– Все некогда было. Я и сам соскучился. Вот и решил зайти, – сказал Ефим. – Как дочка? Пишет из Германии? Как ей там?

– Пи-и-ишет… с материнской гордостью пропела Марта. – В прошлую пятницу звонила… Так, все вроде у нее хорошо! Генку ее в какую-то новую фирму пригласили. Говорит, зарплату прибавили… Только скучно, говорит там. Никто ни с кем не разговаривает… В гости просто так не сходишь, заранее договариваться надо… А и придешь, поговорить не о чем… Угощают так, что у нас бы постыдились… Да и пища невкусная – химия одна! Они с Генкой общаются только с теми, кто из России приехал… Я и сама, когда в прошлом году к ним ездила, на все это насмотрелась! Говорят, это – культура!.. А, зачем она, такая культура, а?

Ефим сочувственно покивал головой и деловито осведомился:

– Смеситель больше не течет?

– Смеситель? Не-е-ет… А вы откуда про смеситель знаете? – настороженно взглянула на него Марта.

– Ясновидение, Марта Сергеевна!

– Ну! – удивилась она. – А-а-а! Поняла! Это вы Толю с Евгением Ивановичем встретили, да?

– Конечно! – кивнул он. – По всяким угадываниям, это вы, Марта Сергеевна, у нас специалист, а не я.

– А-а-а! Только бы вам над бабушкой Мартой шутить! А как что – сразу Марта Сергеевна, помоги!

Майор уловил щекочущий аромат тушеных овощей. Видимо, в кухне Марту ожидал ужин.

– Куда ж нам без вас, Марта Сергеевна! – сказал он. – Вот, допустим, узнала женщина, что у ее мужа любовница на стороне. Женщину, кстати, Людмилой зовут. К кому она пойдет? Не к врачу же! К вам, Марта Сергеевна. А вы ей всю правду и скажете, дескать, права ты, милая, в подозрениях своих. Есть у твоего мужа любовница, да не одна! И по доброте душевной научите, как ей быть. А как быть? А так: ходить веселой, горемыку несчастную из себя не строить, хочешь – не хочешь, а покоя мужу в постели ночью не давать. Особенно под утро. И все образуется.

Гадалка округлила глаза и откинулась на спинку стула.

– Да вы что это? Как это? Вы это что, микрофон мне в стенку воткнули, как в кино показывают? – подозрительно посмотрела она на Ефима.

– Да, нет. Я женщину-то эту знаю, что от вас сейчас вышла, – не стал морочить голову гадалке майор. – А советы такие любой умный человек дать может. Не бойтесь, Марта Сергеевна, нет у вас никакого микрофона! Трудитесь спокойно!

Марта облегченно вздохнула:

– Ну, Ефим Алексеевич! Напугали прямо! А я уж подумала – все! Опять за бабушку взялись! Снова налоги вытягивать будут, да страш-ш-шать, что без лицензии работаю!

– Не будут! – заверил Ефим. – Мы своих друзей в обиду не даем!

– Вот хорошо! Вот, спасибо вам! – встряхнула крашеной гривой гадалка.

– Но и вы мне, Марта Сергеевна, должны помочь… – профессионально начал подъезжать майор Мимикьянов.

– Да, отчего ж не помочь? Разве я когда отказывала? – развела пухлые ладошки Марта.

– Никогда. Так вот, Марта Сергеевна, как, по-вашему, в последнее время ничего такого… необычного в поселке не происходит, а?

Гадалка молчала.

В глаза не смотрела.

Майор ждал.

– Происходит или не происходит – не знаю… – наконец тихо произнесла она. – Я из дому-то редко теперь выхожу… А после Германии вон даже в магазин трудно ходить стало… Ноги не держат. Происходит или не происходит – не знаю. А скоро произойдет…

На майора как будто дунуло холодным сквознячком через наглухо закрытое окно.

– Что? Что произойдет? – услышав свое сердце, спросил он.

Гадалка вздохнула, поправила наброшенный на плечи большой шелковый платок и еще тише сказала:

– Смерть.

У майора по тыльной стороне ладони как будто пробежал муравей. Он посмотрел: никаких муравьев на руке не было.

– Чья смерть? – сердито проговорил майор. – Говорите толком, Марта Сергеевна!

– Того, кто придет, – не поднимая глаз, почти прошептала женщина.

– К кому придет? – начал терять терпение Мимикьянов.

– К вам придет…

Майор сцепил пальцы в замок и поставил на них подбородок.