Верхом на тигре. Европейский ум и буддийская свобода - Оле Нидал

В Ницце Кармапа и Джамгён Конгтрул жили в красивом отеле у пляжа. Мы с Ханной и ламами долго говорили, вспоминая визит Калу Ринпоче. Ламы прожили во Франции все это время, с тех пор как мы возили их с Ринпоче по Европе. В Сен-Тропе нас ждал еще один очень богатый последователь «роллс-ройсового гуру» Раджниша. Он хотел подарить тибетцам несколько дней роскоши. Мы спрашивали себя, как ему удалось стать таким богатым, и очень быстро получили ответ: обед, на который нас пригласили, нам было позволено оплатить самим. После этого мы опять стали покупать еду в супермаркете. Еще одно изысканное приглашение такого рода было нам не по карману. А во время первой же прогулки на яхте Кармапа решил, что он будет полезней в других местах, и завершил визит раньше срока.

Мы уже три недели почти круглосуточно находились рядом с Кармапой. Эта поездка завершалась в его главном французском центре. Там все было готово к большим посвящениям.

Ханна переводит в Дордони

Дордонь очень впечатляет. Она расположена недалеко от Пиренеев. Узловатые дубы, красно-коричневые известковые горы и чудесные извилистые дороги – сплошное наслаждение для умеющих водить. Мистер Бенсон сделал великолепный подарок нашей линии преемственности. Правда, когда все собрались, его не было – но без него невозможно было завершить все формальности. Только после этого Кармапа мог начать посвящение в Высшую Радость и благословение места. Единственное, что у нас было, – номер телефона одного из его друзей в Нью-Йорке. Ютта Марштранд все же полетела туда и действительно обнаружила Бенсона на Гавайях. «Мы будем сейчас освящать место, – сказала она, – и надеемся, что ты хочешь присутствовать». Это подействовало. В последующих речах я много раз хвалил щедрость этого человека. У него было одиннадцать детей, и все же он подарил Учению такую драгоценность. Уже тогда в толпе слушателей преобладали белокурые головы датчан и немцев – хороший знак, что это место будет иметь международное значение. Это в точности соответствовало желаниям Кармапы, и было чудесно видеть, что страсть северных европейцев к путешествиям доставила ему эту радость.

Уже тогда в толпе слушателей преобладали белокурые головы датчан и немцев – хороший знак, что это место будет иметь международное значение.

Там я узнал, насколько неличностной может быть боль. Паво Ринпоче, держатель одной очень важной линии, когда-то перенес перелом позвоночника и из-за этого не мог сам взобраться на трон. Когда я обхватил и поднял все его 90 килограммов, его боль на мгновение перешла ко мне. Белая молния ударила меня в спину. Я позволил ей просто пройти и мягко опустил Ринпоче на его подушку. В ту же секунду боль прекратилась. Когда я потом его спросил, почему он так беспокойно сидел во время церемонии, он пояснил: «Я старался, чтобы мои ноги не оказались выше ступней Кармапы». Многие усвоенные образцы поведения явно давали о себе знать и на высших уровнях.

Некоторые высказывания Кармапы во Франции вновь подняли тему одного интервью, которое Кармапа дал до этого в Копенгагене. Журналистка из очень хорошей газеты, самая рослая из всех женщин, которых я когда-либо видел, прождала его тогда много часов. Она хотела выяснить у Кармапы только одно: в чем особенности сознания современных людей. «Честно говоря, я не должен отвечать на этот вопрос, – сказал Кармапа. – Это породит запутанность. Но раз ты спрашиваешь, я все-таки скажу. Современные люди перевозбуждены. У них все больше идей и все меньше доступа к своей вневременной природе».

«Современные люди перевозбуждены. У них все больше идей и все меньше доступа к своей вневременной природе».

Дальнейшие объяснения он дал в Ласко, в нескольких километрах от центра. Там в пещерах есть наскальные рисунки каменного века, которые мы с Бьорном видели раньше, еще когда приезжали туда с родителями. Незадолго до того, как пещеры навсегда закрыли для посетителей, мы побывали там еще раз, вместе с Кармапой. Во время просмотра я несколько раз упомянул, что это рисунки тотемных зверей, что люди их создавали, чтобы обрести власть над животными и более искусно их убивать. Поднимаясь по шахте к выходу, я вспомнил те слова Кармапы в Копенгагене, с которыми до сих пор не мог смириться. И хотя во всем остальном я был с ним согласен, этот пункт меня раздражал. Это никак не совпадало с моим собственным опытом. Мне люди и их умы видятся с каждым днем все более интересными и чистыми, а уж наши друзья всегда были самыми невероятными. «По крайней мере, мы лучше тех людей, которые жили тогда?» – попытал я счастья еще раз. «Нет», – ответил Кармапа и не стал ничего к этому добавлять.

Несколько человек из Южной Африки хотели создать у себя центр, и Кармапа перед отъездом посоветовал им меня пригласить. Я, естественно, согласился.

В Париже была запланирована большая встреча в одном из замков. Кармапа хотел, чтобы все французские группы Кагью сотрудничали, и на этой встрече можно было удалить причины будущих расколов. Но, к сожалению, на нее пришли только «уже спасенные». Те, кто пытались занять важные позиции в работе Калу Ринпоче, почуяли неладное и не явились. Таким образом, объединять было нечего. К счастью, некоторые влиятельные друзья пообещали посредничать между группами в случае разногласий.

Бельгия

В Антверпене мы услышали удивительные истории. Там как раз произошло то, чего Кармапа пытался избежать во Франции. В Бельгии столкнулись шотландские и французские интересы. Некоторые старые друзья были недовольны ламой, которого оставил у них Калу Ринпоче. Поэтому они перевезли кассу с пожертвованиями в Брюссель и внесли задаток за некое внушительное здание, которое должно было стать центром для Аконга Тулку. Мы снова столкнулись с групповщиной, которую Кармапа так не любил. Эта темная сторона индивидуализма на долгие годы осложнила сотрудничество между Англией и Шотландией. Многие идеалистически настроенные люди, казалось, совсем не умели думать неличностно и широко смотреть на вещи. С кривой ухмылкой Кармапа дал новому центру такое же имя, какое уже носил центр в Антверпене, сделал хорошие пожелания, и мы поехали дальше.

Великобритания

Вскоре по прибытии в Англию Кармапа отправил меня в Мюнхен организовывать немецкое общественное объединение Карма Кагью. Меня выбрали президентом всего объединения и представителем Кармапы во всех его центрах, как он и хотел. Чтобы его пожелания осуществились, необходимо выбирать меня президентом или вице-президентом каждой региональной ассоциации, и с тех пор это делается во всем мире. И было большой радостью, вернувшись на поделенный между Аконгом Тулку и Ламой Чиме остров, иметь возможность сказать Кармапе, что, по крайней мере, в Германии все единодушны.

Встреча в огромных залах почтенного «Буддийского общества» в Лондоне впечатляла. Были представлены многие буддийские традиции. Мы наслаждались и богатством Учения, и гибкостью Кармапы. Кристмас Хамфриз, председатель общества и автор многих книг, прочитал лекцию о страдании и о мировом зле. Кармапа сразу продолжил его речь. Он говорил об основополагающей чистоте и просветленной природе всех вещей. Показывая единство сансары и нирваны как различных состояний сознания, он добавил, что Просветление, как наша истинная природа, проявляется здесь и сейчас, когда удаляются все завесы ума. Это никак не противоречило словам предыдущего оратора, но было удачным дополнением. Во время обеда все радостно беседовали друг с другом.

Он говорил об основополагающей чистоте и просветленной природе всех вещей.

Потом автобус, минуя уже бывший Марпа-дом, повез нас в Самье Линг. Там Кармапа должен был провести Рождество. Сразу по прибытии он попросил людей в монастыре, чтобы кто-нибудь поехал на близлежащую ферму, открыл там чердачный люк и выпустил трех больших птиц, оказавшихся в неволе. И хотя он никогда до этого не видел той заброшенной фермы, он дал совершенно точное ее описание. Люди отправились туда и освободили сову и двух ворон, которые наверняка вскоре погибли бы от голода. Такие вещи Кармапа проделывал во Франции и раньше, и уже никто ничему не удивлялся.

Перед самым Рождеством Кармапа вручил нам пачку английских фунтов со словами: «Поезжайте в Ирландию и начните распространять Учение там». На поезде и пароме мы добрались до Дублина по знакомой и одновременно чужой местности. За время лекций, проходивших в основном в отелях, возникла группа, которая практикует до сих пор. Хотя ирландцы – католики, как поляки и испанцы, им почему-то намного труднее сделать шаг от среднестатистического уровня сознания до буддизма. Однако те, кто хотел медитировать, были непоколебимы. Правда, поскольку многие из них тяготели к традиционной практике, а приглашать меня каждый раз было дорого, я посоветовал им через какое-то время присоединиться к английским и шотландским центрам.