Медовый месяц под прицелом - Марина Серова

— Как только, тетечка, так сразу. Мне кажется, что пока я к этому еще не готова.

Тетя Мила хотела у меня еще что-то спросить, но тут в дверном проеме кухни появились Никита и Егор. Сын сидел верхом на отце. Лица обоих светились от счастья.

В тот момент я подумала, что жена Никиты — достаточно глупая женщина. Если бы я была на ее месте, то ни за какие коврижки не сбежала бы от них.

— Мойте руки — и за стол, — приказала тетя.

— Есть, мэм! — Егор откозырял тете и повернул своего вороного в ванную.

— Ты их теперь не скоро дождешься, — смеясь, сказала я тете.

— Ничего, пускай порезвятся. Егор очень сильно скучает по отцу, — грустно сказала тетя.

Я предполагала, что после столь бурного начала утра завтрак будет не менее бурным, но ошиблась. И рыцарь, и его верный «конь», утомленные долгими скачками, уплетали гренки за обе щеки и даже не подумали дурачиться. В общем, завтрак у нас прошел довольно спокойно.

— Спасибо большое, все было очень вкусно. Мы с Егором наелись на пять лет вперед. Правда, сын?

— Не знаю, как ты, папа, но боюсь, что я пять лет на одних воспоминаниях об этих вкусных гренках не протяну, — серьезно заявил Егор и потянулся за последним кусочком.

После завтрака посуду вызвался мыть Никита. Я согласилась ему помочь — ради приличия, конечно, а вовсе не потому, что у меня проснулась совесть. Я уже давно поняла, что наличие совести в чрезмерном количестве мешает жить так, как тебе того хочется. Поэтому я борюсь с ней по мере сил и возможностей.

Никита надел передник тети Милы и встал к раковине. Я вооружилась полотенцем и приготовилась вытирать чистую посуду. Работали мы слаженно и дружно, и через несколько минут вся посуда была перемыта.

— Ты готова? — спросил меня Никита после того, как последняя тарелка была убрана в посудный шкаф.

— К чему?

— К тому, чтобы пойти в загс и стать моей законной супругой, — спокойно пояснил Никита.

— А я думала, что после вчерашнего разговора мы этот поход ненадолго отменим.

— Нет, я сегодня ночью все продумал, взвесил и решил, что развестись мы всегда успеем…

— А пожениться — нет? — перебила я его.

— Просто если мы поженимся позже, когда меня совсем прижмут, и сразу соберемся уезжать, то это будет выглядеть весьма подозрительно. А так все очень правдоподобно.

— Даже если мы обойдемся без торжественной церемонии и гостей?

— Об этом ты можешь совершенно не беспокоиться…

— Только не говори, — снова перебила я Никиту, — что ты уже пригласил кучу народа.

— Нет, я даже об этом и не думал. Мне кажется, что все мои знакомые поймут, почему я во второй раз не хочу устраивать торжество, а надеюсь провести этот день в семейной обстановке.

— Ладно, уговорил, — согласилась я. — Пойду подыщу подходящее платье. Только не забудь про другой паспорт и брачное соглашение, — напомнила я Никите свои условия.

— Иди наряжайся, только не слишком, а то я не захочу тебя отпускать, — пошутил Никита.

Я переворошила весь свой гардероб, но ничего подходящего так найти и не смогла. Просто я никогда не задумывалась над тем, что буду так поспешно собираться замуж. Да, собственно, я как-то вообще об этом не думала.

Я нашла розовое просторное платье, которое не требовало каблуков и прочих причиндалов. Не знаю, каким макаром оно у меня оказалось? Даже не помню, чтобы я его покупала. Наверное, это произошло в один из приступов депрессии, когда я вообще мало что соображаю. Но платье мне понравилось. Оно было достаточно милым, хоть и немного не моего стиля. Совершенно случайно в своем гардеробе я обнаружила и сумочку, которая как нельзя кстати подошла к платью.

Так, Женя, тебе надо серьезно бороться с приступами депрессии, если ты уже совершенно не помнишь, что, когда и при каких обстоятельствах ты покупала. Это чревато последствиями. Например, в один прекрасный день ты можешь проснуться и не найти в кошельке даже пяти рублей.

Я посмотрела в зеркало, и мне очень даже понравилось то, что я там увидела.

Неплохо, Женечка, совсем неплохо для девушки, которая узнала, что через несколько часов станет замужней женщиной. И не просто рядовой замужней бабой, а миссис Панкратовой, женой владельца сети ресторанов, да еще и матерью пятилетнего ребенка.

Конечно же, собираясь в загс, я не забыла положить в сумочку ручной набор телохранителя: баллончик, пистолет, свой любимый кортик, шокер, а на всякий случай пудреницу и губную помаду. Все-таки у меня свадьба. Пускай и фиктивная. Кстати, вполне возможно, что эта свадьба окажется первой и последней в моей жизни, поэтому я должна выглядеть как настоящая невеста.

Когда я вышла из комнаты во всеоружии, то обнаружила своего будущего мужа ползающим по полу с сыном.

— Что вы делаете? — грозно спросила я.

— Мы играем в змеек, — радостно сообщил мне Егор. — Присоединяйся к нам.

— Это все, конечно, очень интересно, но в чем заключается ваша игра?

— А ни в чем, ты просто ползаешь по полу и шипишь, как змея, — пояснил мне Никита.

Я вытаращила на них глаза. Я могла представить какие угодно игры, потому что за недолгий период общения с Панкратовым-младшим поняла, что фантазия у него богата и неиссякаема. Но я не думала, что все может зайти так далеко.

— Спасибо, конечно, за приглашение, но я немного не одета для вашей увлекательной игры, — вежливо отказалась я.

Никита оглядел меня с ног до головы. По выражению его лица я поняла, что ему нравится то, что он видит перед собой.

— Да, действительно, сынок, тетя Женя немного не готова для такой игры, — поддержал он меня.

— Только не говорите, что вы сейчас опять уедете на целый день, — захныкал малыш. — Ты, тетя Женя, нехорошая, я не люблю тебя больше. И не надо меня учить драться.

Никита вопросительно посмотрел на меня и Егора.

— Я что-то не понимаю, о чем вы говорите.

— Тетя Женя обещала научить меня драться, как она, — объяснил Егор отцу.

— Раз обещала, значит, научит, — пообещал Никита. — Но сейчас, малыш, нам действительно надо идти.

— Я не малыш, я уже большой мальчик! — закричал Егор.

— Вот видишь, — продолжал Никита воспитательную работу, — ты сам говоришь, что большой, поэтому должен понимать, что иногда у взрослых есть проблемы, которые им надо срочно решить, иначе будет очень плохо. Ты же не хочешь, чтобы твоему папе было плохо?

— Не хочу, — согласился Никита с доводами отца, вытирая слезы.

— Поэтому мы сейчас с тетей Женей сходим в одно место, а когда вернемся, то все вместе пойдем гулять в парк. Ладно?

— А вы с ней идете на свидание? — уточнил Егор.

— Нет, с чего ты это взял?

— Тогда почему она такая красивая?

Тут трудно было спорить: я действительно выглядела сногсшибательно. Я и сама это прекрасно знала, но когда то же самое говорит и пятилетний ребенок… Непросто объяснить ребенку, почему женщина вдруг в одночасье так преобразилась и из серой посредственности стала красивой принцессой. Ну, насчет посредственности я, конечно, загнула, потому что никогда таковой не была. Но то, что я сейчас выглядела совершенно не такой, какой привык видеть меня Егор, было чистой правдой.

На вопрос Егора мы с Никитой по немому договору решили не отвечать. Никита просто молча поднялся с пола, отряхнулся и сообщил мне, что готов.

Я посмотрела на него и подумала, что с нарядом я явно переборщила. Никита умел хорошо выглядеть в любом виде, но сейчас я его затмевала. Было похоже на то, что это я тащу его под венец, а не он меня. Мне стало даже обидно. Я понимаю, что брак у нас фиктивный, но все же и в него вступать без соответствующего прикида негоже.

— Женя, ты просто прелесть, — услышала я за спиной голос тети.

После этого мне вообще захотелось разрыдаться, убежать и переодеться в свои старые, но очень мною любимые джинсы. Однако вместо этого я разгладила платье и поблагодарила тетю за комплимент.

— Мы заберем Егора вечером, — пообещал ей Никита.

— Как скажете. Мне очень нравится проводить время в его обществе, — призналась тетя. — Другое дело, что он, наверное, уже устал от старой грымзы, — шутливо произнесла она.

Егор решительно подошел к тете Миле и взял ее за руку.

— Зачем ты так говоришь? Ты вовсе не грымза, и мне нравится быть с тобой. Просто я очень скучаю по папе.

Никита подошел к сыну, присел на корточки и проговорил серьезным тоном:

— Я обещаю тебе, сынок, что скоро все изменится.

Он поцеловал сына, и мы ушли.

— Знаешь, Женя, ты действительно потрясающе выглядишь, — уже в машине признался мне Никита. — Если честно, то я такого даже и не ожидал. Я чувствую себя полным идиотом. Может, заедем ко мне и я переоденусь? — предложил он.

— Как хочешь, — равнодушно произнесла я.

Мне и правда было уже глубоко на все плевать. Хотелось поскорее разделаться с этим маскарадом.