Горячие дозы - Лоуренс Гоуф

Фрэнк съел еще одно яйцо. Нэш изучал пузырьки, поднимающиеся в его пиве.

— Гэри сжег этот «БМВ» дотла. Потом пришел домой, до трех ночи смотрел телевидение, а затем позвонил ей. Сказал, что если она еще раз выкинет что-либо подобное, он прокрадется в ее дом, впрыснет стрихнин в каждый кусок мяса в холодильнике и отравит всю ее семью. Сметет их всех с лица земли. И собаку тоже, если она у нее есть. И знаешь что? Он не бросает слов на ветер, дурачок.

Нэш потянулся через стол, взял запечатанный пакет с крендельками и вскрыл его.

— А зачем ты мне все это говоришь?

— В отеле «Вэнс» стреляли в одного типа, Ренделла Демойна. Знал такого?

— Думаю, что нет, — ответил Нэш.

— Тот, кто стрелял, говорил, что нашел двадцать кило героина и хотел за него наличные. Ренди захотел получить все, но ему забили это в задницу. Он проговорился Гэри, и тот хочет подстроить встречу, забрать свой товар и оторвать тому наглецу голову.

— Ты хочешь, чтобы я стрелял? — спросил Нэш и покопался в пакете с крендельками, чтобы скрыть облегчение.

— Совершенно верно, только когда будешь делать это, уберешь заодно и Гэри. — Фрэнк сделал паузу, чтобы дать Нэшу время осмыслить сказанное. — Тогда мы с тобой все поделим. Мне восемьдесят процентов, а тебе — двадцать. Ну как?

Нэш кивнул, а сам думал, как бы ему захватить все. Можно выкинуть такую штуку: убрав Гэри, тут же прикончить Фрэнка, который совсем не похож на человека, способного с кем-то делиться.

Ну, ладно. Его стиль состоит в том, чтобы делать каждый раз только один шаг, медленно и осторожно.

Нэш взял еще кренделек. Фрэнк улыбнулся. Нэш жевал, глотал, улыбался в ответ. Фрэнк протянул руку, схватил третье яйцо и тоже засунул целиком в рот. Его щеки раздулись. Он выпил пива, проглотил. Рыгнул. Взял еще яйцо и широко повел рукой над столом.

— Давай не стесняйся.

— Спасибо за все, Фрэнк! — Нэш наблюдал, как работали челюсти Фрэнка. Глоток. Еще полный рот пива. Пятое яйцо. Нэш попивал свое пиво и старался, чтобы его лицо ничего не выражало. Но это было страшная картина, просто жутко было смотреть, как Фрэнк обжирается. Будто приговоренный к смерти уничтожает свой последний в этом мире обед.

Глядя, как Фрэнк рвет и пережевывает пищу своими искусственными зубами, Нэш думал, что сумеет опередить его и вытрясти из него душу, пусть только Фрэнк уберет наставленное на него оружие.

Глава 17

Был отлив, и вода, подгоняемая бризом с берега, стремительно уходила.

Уиллоус стоял спиной к ветру с засунутыми в карманы руками. Паркер и сержант из морского отряда полиции Кэртис стояли в двадцати футах от него. Уиллоус слышал, как сержант убеждал Паркер не ехать с ними.

— Вы что, никогда не видели утопленника, да?

— Пока нет, — ответила Паркер.

У Кэртиса были густые черные, зачесанные назад волосы и ухоженные усы цвета соли с перцем. Его темные глаза излучали спокойствие.

— Это не очень приятное зрелище, юная леди.

Паркер была выше его по званию и тщательно подбирала слова:

— Это моя работа, и я хотела бы сама разобраться. Меня специально учили, сержант. Поэтому не будем этого обсуждать.

Кэртис посмотрел на Уиллоуса, который упорно их не замечал.

— Ваш начальник не протестует.

Тело нашли в Фолс-Крик на Гренвилл-Айленде. На этом острове раньше была промышленная зона, а теперь там располагались вперемешку парки, рестораны, дорогие магазины и театры. Тело, застрявшее в сваях, обнаружил мужчина, ловивший крабов. Он нашел в себе силы вызвать полицию. Вот Уиллоус, Паркер и Кэртис и ожидали на базе морской полиции катера, который должен был отвезти их туда.

Паркер подошла к Уиллоусу. Ветер развевал ее волосы.

— Этот сержант так настойчив…

Уиллоус улыбнулся.

— Он и мне говорил нечто подобное, когда мы впервые встретились.

— И называл тебя юной леди?

— Молодым человеком! И я тогда был именно таким, хочешь верь, хочешь нет. — Уиллоус поднял воротник куртки. — Кэртис здесь служит давно, Клер. Я тоже дал бы тебе такой совет, как он, и тебе следовало бы его принять.

Они услышали низкий звук двигателя, а потом появился катер, идущий со скоростью пять узлов, чтобы не поднимать волну. Паркер даже отодвинулась от края, когда констебль, стоящий у штурвала, лихо развернул катер в дюйме от причала.

— Хороший катер, правда? — сказал Кэртис. — Два двигателя по четыреста сорок лошадиных сил, максимальная скорость около тридцати пяти узлов. Но сегодня она не понадобится.

Кэртис взошел на борт первым и предложил Паркер руку. Но она сделала вид, что не заметила этого. Кэртис подмигнул Уиллоусу. В экипаже катера было двое констеблей, оба в темно-синих нейлоновых куртках, форменных брюках и бейсбольных кепи. На рукавах эмблемы с изображением морского конька. Констеблей звали Холлис и Лейтон.

— Отходим, — скомандовал Кэртис. — Двадцать минут одиннадцатого.

— Внизу вам будет удобнее, — предложил Лейтон.

Они прошли мимо королевского яхт-клуба и островов, где раньше были кладбища индейцев, а теперь располагались морские учреждения. Кэртис раздал бумажные пакетики, в которых были затычки для ушей. Их используют, когда обороты превышают две сотни в минуту. Таковы правила.

Катер, взревев, рванулся в море. Затычки для ушей были из мягкого пористого материала. Кэртис размял массу руками, придав ей форму шарика, вставил в уши. Паркер повторила точь-в-точь то, что сделал Кэртис.

Уиллоус смотрел на грузовое судно, шедшее из Владивостока. На молу черные бакланы чистили перья. Пролетела стая большеголовых уток, которых здесь называли «убийцами китов». По правому борту на высоте не более ста футов пролетел гидросамолет с ярко-желтыми крыльями. Он пошел на посадку в южной части гавани, где находился терминал.

Кастер обогнул мыс с бронзовой статуей Гарри Джерома и пушкой, при помощи которой раньше подавали рыбакам в Английском заливе сигнал об окончании дня. Однажды какой-то шутник зарядил ее булыжником размером с шар для боулинга, и этот камень пробил дыру в плавучей заправочной станции компании «Шелл».

— Какая у нас скорость? — спросил Уиллоус у Лейтона. Ему приходилось кричать из-за этих ушных затычек.

— Около двадцати пяти узлов. Мы можем идти быстрее, но на коротких отрезках. Слишком большая нагрузка на двигатели.

Слева остался Броктон-Пойнт, излюбленное место парковки нежных парочек. Дорожка вдоль набережной была заполнена велосипедистами, бегунами и просто гуляющими людьми. Поверхность воды блистала под солнцем. Теперь ветер дул прямо в лицо. Прошли под мостом Лайонс-Бридж, автомобили, грузовики и автобусы на нем снизу казались не более игрушечных.

Радиосвязь с берегом поддерживалась при помощи рации и полицейской системы связи «Моторола», работающей в специальном диапазоне частот. Уиллоус отметил также, что на катере есть кроме этого также мобильная радиодиспетчерская система, передающая информацию на небольшой телевизионный экран. Эти данные не могли перехватить радио- и телерепортеры, хотя Уиллоус знал, что телеоператоры были уже на месте. И если там картина будет достаточно отвратительная, то она появится уже в шестичасовых новостях.

За Спениш-Бенкс было видно множество парусов. Сержант поднял бинокль и прокомментировал:

— Яхтсмены из разных клубов. Ходят по восьмерке.

Паркер думала о стройных красивых яхтах, бороздивших поверхность воды. И не могла не думать о теле, найденном там, внизу. Над кленами Вениер-парк поднялась стая ворон. Обороты двигателя были сбавлены, и нос катера немного опустился. Кэртис вынул заглушки из ушей. Стал слышен гул уличного движения. Паркер вышла на палубу.

Мимо прошел морской буксир. Моряк с него помахал рукой, но никто ему не ответил. Волна от буксира заставила покачнуться катер, и Уиллоус был вынужден схватиться за спинку кресла Кэртиса.

Холлис развернул катер к пристани, которую использовали главным образом маленькие паромы с электрическими двигателями, которые делали прогулочные рейсы.

Констебль Лейтон вышел на палубу для швартовки.

— Поможете мне с носилками? — спросил Кэртис.

Уиллоус прошел с ним на нос катера. Носилки были около шести футов длиной. Собственно, это была проволочная сетка на раме из полудюймовых труб и на ней настил со специальными планками, чтобы ноги трупа лежали раскинутыми.

— Чувствуете запах?

Уиллоус втянул носом воздух.

— Последний утопленник был у нас месяца два назад, поэтому, думаю, запах выветрился. Но, поверьте, это самая страшная вонь на свете. Проникает в волосы и одежду. Все хорошо, пока мы не вытащим его из воды. — Кэртис откинул крышку белого ящика и достал пару хирургических масок. — Вы справитесь с носилками, Джек?

— Разумеется.

Уиллоус перегнулся через фибергласовый борт и ощутил медленное движение катера и прохладу воды.