Игра в ложь. Я никогда не… - Сара Шепард

– Да, – отрезала Шарлотта, и по ее легкой усмешке можно было догадаться, что она упивается ролью босса.

Тинсли оглядела платье Шарлотты.

– Ты же не гримируешься под труп. Мы будем выглядеть уродками на твоем фоне!

В том-то и весь смысл, подумала я.

– Да бросьте, это добавит вам авангарда и шика, – авторитетно, словно редактор моды, заявила Мадлен. – Вы же мертвые красавицы с «Титаника»! Вы утонули в океане. И как, по-вашему, вы должны выглядеть? Как в рекламной кампании весенней коллекции Bobbi Brown? – Она указала рукой в сторону гримерных. – А теперь идите, переодевайтесь!

Девушки повернулись, посылая друг другу загадочные улыбки – «я знаю кое-что, чего не знаешь ты», – напоминая Эмме о том, что никому из них невдомек, кто станет жертвой сегодняшнего розыгрыша. Тинсли захлопнула дверь гримерки, прежде чем кто-либо смог туда проникнуть следом за ней. Алисия Янг – та, что сидела на очищающей диете, – нырнула в крошечный, отделенный занавеской альков. Мэдисон Кейтс воровато оглядываясь, проскользнула в темный уголок, где через голову надела черное платье с блестками, так что ни один волосок не выбился из ее прически. Остальные девушки разбрелись кто куда. Когда они вышли из раздевалок в черных вечерних платьях, на их лицах отразилось удивление.

– Я надеялась, что разыграют тебя. – Тинсли в платье без бретелек оглядела Нору Альварес.

– Ну а я думала, что тебя, – огрызнулась Нора, приглаживая воротник из перьев на своем платье в стиле флэппер[48].

Тут же крутились визажисты, подкрашивая губы девушек мертвецкой синеватой помадой. Эмма наклонилась к Шарлотте.

– Габби и Лили точно ничего не заподозрили?

Шарлотта покосилась на аппаратную. Дверь была плотно закрыта.

– Насколько мне известно, они в полном неведении. – Вытащив из кармана портативную рацию, она нажала на кнопку «связь».

– Как там у вас, Лорел?

– Все супер! – хрипло отозвалась рация голосом Лорел. – Я просто помогаю Габби и Лили одеться. Они выглядят потрясающе!

Лукавая улыбка промелькнула на губах Шарлотты.

– Отлично. Мы ждем их здесь через пять минут, ладно? Пока оставайтесь там, наверху. Мы пришлем к вам визажистов.

– Заметано!

Когда Лорел отключила рацию, Шарлотта потерла руки.

– Мы должны задержать их наверху до самого выхода на сцену. Тогда они не успеют переодеться.

К ним присоединилась хихикающая Мадлен.

– Это будет так здорово.

– Надеюсь. – Шарлотта уставилась на бархатный занавес, отделяющий сцену от зрительного зала, и ее лицо вдруг стало серьезным.

– Если только мы опять не доведем Габби до больницы.

Мадлен напряглась.

– Не мы упекли Габби в больницу. Во всем виновата Саттон.

Они обе обернулись и посмотрели на Эмму. У нее возникло такое чувство, будто ее ударили под дых. Она догадалась, что они намекают на розыгрыш с поездом. И ждала продолжения разговора, но Мадлен стала копаться в своем планшете, а Шарлотта ускакала прочь.

Прозвенел последний звонок, и двери зала распахнулись. Эмма выглянула из-за занавеса. Школьники повалили по центральному проходу, рассаживаясь в красные плюшевые кресла. Девятиклассницы, открыв рты, разглядывали декорации «Титаника», восклицая, как им не терпится повзрослеть, чтобы тоже участвовать в конкурсе на звание королевы бала. Группа девушек, которых Мадлен и другие окрестили «Веганскими девственницами» – Эмма не знала точно, почему, хотя догадывалась, – уселась рядом с парочкой мертвецов и сразу завизжала. Футбольная команда явилась в полном составе – парни сели рядком, пихаясь, толкаясь и привлекая к себе внимание. Почти все зрители сразу достали из сумок и карманов мобильники и украдкой проверили экраны.

Слова Шарлотты не шли у Эммы из головы. Если только мы опять не доведем Габби до больницы. Что же случилось в ту ночь? Неужели Саттон что-то сделала с Габби? В памяти всплыл текст записки, приложенной к подвеске-паровозику: «В моей памяти это останется навсегда».

– Шоу начинается! – Шарлотта поспешила к претенденткам, которые стопились у высоких зеркал, разглядывая свой макияж утопленниц. Эмма отошла от занавеса и уставилась в потолок, как будто могла видеть, что творится в раздевалке «двойняшек-твиттеряшек». – Всем построиться! Через пару минут я объявлю ваш выход! – Шесть девушек встали в пары к своим кавалерам – симпатичным ребятам, которые выглядели вконец перепуганными в своих нелепых смокингах.

Шарлотта бросила взгляд через плечо и замахала руками как авиадиспетчер.

– Мадс, ты приветствуешь народ. Саттон, выходишь на сцену слева – твое место отмечено на полу большой буквой «Х», – выносишь нагрудные ленты для девушек и парней. Я выхожу из-за правой кулисы. Саттон, можешь принести коробку с лентами? Она у зеркала. Саттон?

Эмма вздрогнула, возвращаясь к реальности.

– Да-да. – Она подошла к коробке, стоявшей в левом углу.

Голос Лорел затрещал в рации.

– Эй, Мадс? Уже можно спускаться?

Мадлен посмотрела на часы.

– Нет! Нужно, чтобы вы еще немного побыли там.

– Э-э… – В динамиках рации раздался вой. – Ты уверена? Не думаю, что это возможно.

Дверь аппаратной распахнулась, и на лестничной площадке появились «двойняшки-твиттеряшки» – в весьма откровенных бикини и серебряных босоножках на шпильке. Их загорелая кожа блестела. Ноги росли как будто от ушей. Но они выглядели голыми на фоне остальных девушек в вечерних платьях. Лорел стояла позади них, посылая беспомощные взгляды Шарлотте, Мадлен и Эмме.

– Я пыталась! – одними губами произнесла она.

Габби и Лили с надменно царственными улыбками на лицах гордо прогарцевали вниз по лестнице, и Эмма уловила момент, когда они заметили, как одеты остальные конкурсантки. У них отвисли челюсти. Они застыли как вкопанные. Нора локтем подтолкнула Мэдисон. Алисия захихикала. Все разом почувствовали подвох.

– Бесподобно, – взволнованно прошептала Шарлотта.

– Мило, – откликнулась Мадлен, привставая на цыпочки, готовая выпорхнуть на сцену.

Эмма напряглась, ожидая реакции близняшек. Но полураздетые «твиттеряшки» лишь обменялись многозначительными взглядами, после чего Лили двинулась к темной нише в глубине сцены.

– Не дрейфь, Габс!

Она откопала мятый пакет из универмага Saks – очевидно, оставленный там несколько часов, если не дней назад. Пакет захрустел в ее руках, когда она полезла внутрь и вытащила два облегающих черных платья из немнущегося джерси.

Шарлотта и Мадлен недоуменно уставились друг на друга, а Лорел смущенно потупила взор.

– Откуда эти чудо-платья от Yigal Azrouel? – с деланым удивлением воскликнула Габби. – Вау! Да они даже нашего размера!

«Двойняшки-твиттеряшки» нацепили платья, покрутились и сердито посмотрели на Шарлотту, Мадлен, Лорел и Эмму.

– Зря старались, – ледяным тоном произнесла Лили, когда к ней подскочил визажист, чтобы нанести голубые тени под глаза.

– Разгадать ваш неуклюжий замысел не составило труда.

Габби повернулась к Эмме.

– Мы не настолько глупы, как может показаться, Саттон. И тебе это известно лучше, чем кому-либо.

Эмма прижала руку к груди.

– Я никогда не говорила, что вы глупые.

Саркастический смешок вырвался у Габби.

– Верно. – Не отводя взгляда, она подошла к Эмме, сунула руку в пакет Saks и достала оттуда тот самый пузырек таблеток с розовой крышкой, который Эмма заприметила на днях. Она успела прочесть надпись на пузырьке, сделанную жирными черными буквами. TOПАМАКС. Она почему-то думала, что Габби принимает риталин или валиум, а то и какой-нибудь легкий наркотик. Но топамакс – это уже серьезно.

Габби открутила крышку и вытряхнула на ладонь две капсулы, которые проглотила, не запивая водой. Потом она потрясла бутылочкой, как кастаньетами, неотрывно глядя на Эмму.

– А теперь, Саттон, не пора ли тебе выдать нам наши ленты и занять свое место? – произнесла она насмешливым тоном. – Ты ведь стоишь на сцене слева?

Эмма словно оцепенела и не могла пошевелиться. Габби как будто наложила на нее парализующее проклятие. Шарлотта пихнула ее в бок.

– Все это фигня, но она права. Пора идти. Девочки, все по местам!

– Секундочку! – вскрикнула Лили, бросаясь к лестнице, ведущей наверх. – Я забыла свой айфон!

– Тебе не понадобится айфон! – прорычала Мадлен. – На сцене будет не до него!

Но Лили даже не остановилась, и ее каблуки уже цокали по металлическим ступенькам.

– Это займет всего секунду.

Грохнула дверь будки. Эмма повернулась, схватила шестнадцать оранжевых шелковых нагрудных лент, отыскала букву X на сцене – сбоку, вдалеке от конкурсанток и ведущих.

– Занавес! – скомандовала Шарлотта.