Великий Механизм - Иван Солин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вот, когда на часах было 19:23, а на моем счету, как я упоминал ранее, были тысячи гончих ну и неслабые +159460 ОМ, я порулил к Марине.
Да, да. Я знаю. Тряпка, балабол и всё такое. Утром задвигал одно, а сейчас заторопился под юбку. Но я, пипец как, заманался уже косплеить Робина Худа. У меня скоро рука и глаз начнут дергаться, а по ночам я буду пересчитывать зомбо-гончих, а не овечек. Хватит. Сил уже нет их отстреливать. А почему к Марине? Да просто захотелось женщину. И хоть Ната порывалась «сделать мне приятно» пока я рулю, но кроме как забавную, уж простите за эпитет, зверушку или интересный объект для наблюдения и поднятия себе настроения — я ее не воспринимаю.
На мою такую «холодность» она не обиделась и продолжала щебетать, всячески демонстрируя свое расположение и готовность быть востребованной в любое время. К ее чести стоит отметить, что не смотря на то, что ее рот не закрывался, она не грузила всевозможными тухлыми историями из своей или из жизни знакомых. В ее словоизлияниях, мне кажется, вообще не было никакого контекста и содержания. Так, милое и ненавязчивое фоновое журчание. Словно радио, галдящее в дороге, вроде и вещают что-то, но вспомнить о чем — не представляется возможным. В общем, милая девушка.
По пути уже встречались машины. И бусики с навьюченными баулами, и джипы с незакрывающимися от торчащих коробок багажниками, и даже фура один раз пророкотала. Ни машин служб, ни военных транспортов — не было.
Чем же вы, собаки такие, заняты? За что вам люди налоги платили? Гончих же ж вполне уже можно отстреливать! Неужто так напугались от того, что автоматы поперву не сработали, что больше даже не стали и пробовать?
Эх, как же Система подгадила тем, что всё так внезапно случилось-то. А ведь какие Герои могли бы выйти из тех же профессиональных разгонщиков всяких там несанкционированных масс, когда в привычном строю с почти такими же, как их, щитами да с гладиусами вместо дубинок они любых бы тварей размазали во всех трёх битвах. Только и надо-то что было — решиться руководству, ну и успеть доставить бойцов к первой битве. В третьей, против гончих, у них даже во всей их экипировке уже навряд ли был шанс. Гончие им тупо за спины бы прыгали и, пусть не так легко, но рвали бы да ломали, трепля как ту подушку, даже тяжеленных мужиков. Там, пожалуй, только всякими ухищрениями можно было бы как-то обеспечить выживание бойцам, которых решили вот так, с опозданием, героизировать. Но и то, пусть даже и выжив, много ОМ они бы в итоге не набили. Так что после битв Герои из силовиков могли бы эффективно работать против по-прежнему опасных им гончих лишь в сплоченных командах да при поддержке какой-нибудь тяжёлой техники, используемой, как те бульдозеры, для сдерживания клыкастых свор. Хотя и не факт, уж больно прыгучие да шустрые.
Надеюсь, что кто-то — не столько даже додумался, ведь соображающий людей полно, а именно что взял на себя ответственность, проявив инициативу организовать всё, не укладывающееся ведь ни в какие нормативы. При этом наплевав на политику, в том числе и внутриведомственную, где командиры мирного времени немного не на то заточены, что нужно сейчас.
Однако ж что-то не видно пока, даже уже когда и обычное ополчение со стрелковкой справилось бы, никаких телодвижений наших дуболомов в погонах, которые гибкие, аж до скользкости порой, и динамичные лишь только в своих гнилых интригах за бо́льшие звезды, а не на полях сражений. Там-то как раз всё достигается тренировкой и на чужих, как правило, кровях. Вот только всё слишком уж быстро, и личный состав может тупо закончиться раньше, чем нормальные командиры успеют выкристаллизоваться из той жижи.
Наконец подъехали к своему ЖК. Надо же, уже своим стал. На второй-то день, после осознания себя в этом... Мире? Игре? Сне? Здесь, а общем. Выгрузились. Маринкиного Фокуса у подъезда не было. Наверное, брошенная мною женщина самостоятельно осуществила переезд. Мда(пошаркав ножкой).
Позвонил в домофон. Тишина. Отошел от подъезда, чтобы заглянуть в окна, пока Наталия, оставшись на месте, с милой непосредственностью оглядывалась.
Вот ведь, умеет же ж тупость отыгрывать.
Окна и балкон оказались закрыты. Свет не горел.
Надо телефон себе, что ли, завести. Пока, вроде бы, связь есть. Наверное, не проверял. Жаль, номера Маринкиного не знаю, а то бы у Натахи взял позвонить. Если ее розовенький ещё не сел.
Что ж, в квартире, как видно, никого. Ну и ладно. Есть у меня одна задумка. Побезобразничаем!
К новому дому подъехали, спустя всего несколько минут. Тут недалеко совсем. Вышли. Позвонил в звонок. На резонный вопрос: «Кто». Что звонко прозвучало откуда-то из-за закрытых ворот. Дал верный отзыв: «Свои». Ждем.
Дверь чуть левее открыла Марина. Предстала она, видимо, в доспехах 3 уровня. Типичный конец 14 века: латные руки и ноги, бригантина. Шлем — помесь салада с барбютом, ибо лицо ничем не защищено. Под железом я злорадно предвкушал колготаны.
Окинув ласковым взглядом меня, она увидела и Наташеньку, которая виртуозно морозилась, залипнув на ворон, что важничали на краю забора. Изучив мой «довесок», рыжая перевела теперь вопросительный взгляд снова на меня.
— Вот, подобрал, — с честными глазами, отвечаю на незаданный, но очевидный вопрос.
Вздохнув с, как мне показалось, понимающим видом, Марина отошла вглубь, пропуская гостей. Прошли внутрь в полной тишине, даже Натали не выдала ничего, навроде: «Ой, это что, баня? Какая прелесть!» — что было бы в ее стиле.
Когда уже зашли в дом, выскочила Маша и начала беспощадно лить позитивом, сбивая напором оптимизма всё на своем пути. Ну и, вот это номер, моментально обрела лучшую подругу в лице «ой, Наташечки», которая, в свою очередь, включила девочку подростка, на лету перепозиционировав себя из «угрозы семье» в объект приложения целомудренной заботы и опеки.
Восхищает меня эта гибкость. Меня, порою, просто-таки снедает любопытство. А с насколько честными и невинными глазами, она бы всадила и провернула мне нож в спину, если бы ей это было нужно, и главное, было бы по силам?
Что ж, лучшие подруги умчали мыть и переодевать ой-Наташечку. Предвкушаю, в каком виде она предстанет при следующей нашей встрече. Так и
