Никто не хотел убивать - Владимир Колычев

– С Беляхова спросить надо, – подсказал Басмач.

– Но сначала с Ясенем решить, да? – Подъярок усмехнулся.

– А если нет выхода?

– Он есть всегда. Ты сделай как я. Думаешь, я не понимаю, что к чему, почему с Кастетом ты решал сам? Никто не должен был знать, что там да как. Мы завалим Ясеня, и ты обезопасишь себя сверху. А потом ты убьешь меня, и обезопасишь себя снизу. Ты же так думаешь? – Подъярок смотрел на бутылку, но Басмачу вдруг показалось, что он вонзил свой взгляд в него.

– Да, идея, в принципе, неплохая… – вынужденно согласился он.

– Но зачем тебе это, если я могу пригодиться, да? – Стас усмехнулся.

– Спец ты серьезный, не вопрос.

– Нет, я уже не профи. Потому что убивать ты меня больше не заставишь. Да и в казино я работать не смогу, потому что у тебя камень за пазухой…

– Короче излагать можешь?

– Конечно. – Стас кивнул и продолжал рассматривать бутылку. – Ты заплатишь мне за все, что я для тебя сделал, и мы разойдемся.

– А если нет?

– Думаешь, я боюсь умереть? Нет. Можешь меня убить. Я это заслужил. На мне столько крови, что я не знаю, как быть дальше. Но в то же время я хочу жить, причем хорошо. Поэтому ты мне заплатишь. А если нет, то через месяц менты получат письмо, в котором во всех подробностях будет расписано, как, зачем и для кого были убиты Таммуз и Кастет.

– Письмо?! – Басмач озадаченно нахмурился.

– Заказное. От кого и кому конкретно, не скажу. Да ты все равно ничего не изменишь. Если со мной что-то случится, то менты обязательно узнают, кто заказал Таммуза и Кастета. Может, тебя и не посадят, но братва тебе предъявит.

Басмач рассеянно смотрел на Стаса. Будь этот парень тупоголовым бакланом, он ни в жизнь не поверил бы ему. Но голова, увы, у него варит чересчур хорошо. Это не баклан, а серьезный профи, которому по силам практически любая задача. Нет, Стас не блефовал.

– И сколько ты хочешь?

– Пятьсот тысяч долларов.

– Ты с ума сошел! – вскинулся Басмач.

– Нет. С ума ты меня свел. – Подъярок холодно посмотрел на него. – Но я тебя не виню, за Женю не предъявляю, но деньги на бочку!

– Нет у меня столько.

– Ясень пусть в долю войдет. Ты же вместе с ним Таммуза и Кастета заказывал.

– Ты вообще соображаешь, во что ввязываешься? – Басмач красноречиво постукал себя кулаком по голове.

– Я уже ввязался и ничего не боюсь. – Подъярок смотрел на бригадира невозмутимо, но в его голосе сквозило отчаяние солдата, падающего на пулемет, торчащий из амбразуры дзота.

– Пятьсот тысяч – это слишком много.

– За все надо платить.

– Ты псих!

– Тем я и опасен.

– Хорошо, я поговорю с Ясенем.

– Поговори. Это в твоих интересах. Пока я жив, Ясень тебя не тронет.

Басмач осененно посмотрел на Стаса. У этого парня не голова, а дом советов. Действительно, пока жив главный исполнитель, Ясеню нет смысла устранять посредника. К тому же он и сам может организовать посмертное письмо.

– Я сейчас, – поднимаясь со своего места, Стас коснулся пряжки ремня.

Похоже, отлить собрался. Пусть идет.

Басмач проводил его задумчивым взглядом. Действительно, почему бы не подстраховаться на случай насильственной смерти? Только деньги он с Ясеня требовать не будет.

А Подъярку надо бы заплатить. Пятьсот тысяч долларов – это, конечно же, чересчур, но сто или даже двести Ясень сможет потянуть. В конце концов, смерть Таммуза и Кастета принесла ему огромную выгоду.

А может, и нет никакого страховочного письма? Вдруг Стас все-таки блефует?..

Если письмо есть, то его можно будет перехватить и без Стаса. Подвесить Подъярка ребром за острый крюк, спустить с него шкуру и полить живое мясо рассолом. Еще пятки можно подпалить. Под пытками он расскажет все.

Басмач вдруг понял, что вместе со Стасом ушел в тот мистический туман, который смог напустить этот парень. Если так, то этого авантюриста надо брать за жабры.

Он рванул к туалету, закрыл дверь сначала на защелку, затем на швабру, вызвал охрану. Но Стаса в сортире не оказалось. В доме его тоже не было. Никто не видел, как он уходил. Тогда куда делся этот фрукт?

Басмач сжал пальцами болезненно пульсирующие виски. Стас был у бригадира в гостях и при этом умудрился обвести его вокруг пальца. Если он захочет убить Басмача, то сможет это сделать.

Этот парень реально способен наломать дров. Не проще ли откупиться от него?

Глава 17

Век живи – век учись. Стас хорошо помнил, как Кастет расколол его на признание. Сопоставил факты, сделал выводы, а затем вонзил в душу взгляд и стал наматывать на него правду. Стас не сознавался в том, что убил Таммуза, но Кастет не верил ему.

Именно так поступил и сам Стас. Что-то дрогнуло в Басмаче, когда зашел разговор за Женю. Стас понимал, что бандиты вниманием ее не обделят, и Басмач обязательно нагрянет к ней. Потому и насел на него, сопоставив факты. Мешков признался в том, что пытался обидеть Женю, даже правду из глаз вытаскивать не пришлось.

Может, он ничего паскудного и не натворил, но ведь пытался. За одно только это ему нужно было оторвать голову, но Стас больше не хотел убивать. Он и сам понимал, что слишком далеко зашел, и Женя уже шарахалась от него. К тому же прав был Басмач, Женя в полный рост спала с Беляховым. Вот с кого надо было спросить в первую очередь. Но Стас не трогал этого козла. Он не хотел, чтобы Женя видела в нем жестокого и беспощадного монстра.

Да и не до Жени ему сейчас было. Он ее любил, очень нуждался в ней, но между ними лежала пропасть, которую надо было преодолеть. Парень мог и рухнуть в эту бездну, исчезнуть в ней. Стас прекрасно это понимал, поэтому не питал иллюзий насчет будущего. Он даже сумел настроиться на мысль о том, что ему, возможно, придется умереть, потому и к Басмачу в гости заявился без особого страха за себя. Может, потому блеф и удался.

Сказку о прощальном письме он придумал на ходу. Тут же к нему пришла и мысль о выкупе.

Он догадывался, что Басмач собирался избавиться от него, но все-таки надеялся на лучшее. Поэтому пришел к нему, выждав какое-то время, и узнал, что его заказали, а раз так, то надо выкручиваться. Но ведь Стас не какой-то лох, который убегает от своих врагов сломя голову. Он профи, поэтому должен получить достойную оплату за свой труд. Он оказал изгорским авторитетам неоценимую услугу, и они должны раскошелиться. Удар по их кошельку просто обязан быть ощутимым.

Жаль только, что у Стаса было очень мало шансов получить эти деньги. Но ведь он профи и обязательно что-нибудь придумает.

Стас уже засыпал, когда за окном послышался недовольный голос Паганини:

– Чего так поздно?

С этим пацаном Стас когда-то служил в армии.

Характер у Вити Андреева был дурной, скверный. Он чморил по-черному и молодых, и своих одногодков из тех, что не умели постоять за себя. За эту поганую натуру он и получил свою кличку.

На Стаса Паганини тоже наехал. Была драка, Стас тогда отстоял свое право на достойную жизнь, выбив Андрееву зуб. Витя мог и злобу на него затаить, затем ударить исподтишка, но вдруг выяснилось, что они земляки. Паганини, оказывается, жил в Купавинке, что находилась в каких-то десяти километрах от Изгорска. Именно у него Стас и нашел пристанище.

Дом у Паганини был небольшой, с вросшими в землю стенами и просевшей крышей. Зато свой. С работой у него не ладилось. Он ни на одном месте больше месяца не задерживался. И ведь не выгоняли его, сам уходил. Не нравилось ему работать, зато водочку он любил. А друзей у него было много, потому и собирались в доме шумные компании.

Стаса он принял с радостью. Как-никак, товарищ армейский, к тому же у него были деньги.

Первое время после убийства Кастета и его парней Стасу очень хотелось выпить. Он фактически не просыхал, мог бы и спиться, если бы вместо тяги к алкоголю не появилось вдруг отвращение к нему. Несколько дней Стас к стакану даже не прикасался, хотя деньги на поляны отстегивал.

Сегодня он выпил, на пару с Паганини оприходовал бутылочку под щедрую закуску и лег спать. Тут вдруг и нарисовалась шумная компания. Половина второго ночи, в это время расходиться надо, а не собираться.

Стас повернулся на бок, спиной к двери. Пусть они сами там гуляют, а он будет спать.

– Дела, потому и поздно, – с гордостью сказал Игорек. – Заказ срочный. Сам Ясень машину свою у нас поставил!

– Кто такой Ясень? – спросил Паганини.

– Ну, ты даешь!..

Что сказал Игорек по поводу Ясеня, Стас не услышал. Пацаны пошли под навес, где у Паганини стоял стол. Лето как-никак, а во дворе у него даже уютней, чем дома.

Стас поднялся, вышел из комнаты и поздоровался с парнями, которые уже устраивались за столом. Всех троих он знал по именам и по способностям принять на грудь.

– Чего так поздно? – зевнув, спросил Стас.

– И этот туда же! – Игорек засмеялся.

– Куда туда?

– Ты знаешь, кто такой Ясень?

– Ясень пень… не знаю.

– Темнота! – Широкоплечий Игорек пренебрежительно хмыкнул.