Перерождение (СИ) - Артур Прост

- Продолжим? – голос Шака был усталым и слегка надрывистым.

Каро замер на здоровяке. Его ноги были перекинуты через его плечи для отжиманий в воздухе.

- Мы уже закончили, - на лице Каро появилась задумчивая улыбка.

Он ловко соскочил с Шакирда, обрадовав вконец измотавшегося гиганта. Тяжело дыша, Шак опустился на землю и прилег. На площади показались первые ласточки групповых тренировок. Каро кивал в их сторону. Тяжелая тренировка вымотала и его.

- Приятно видеть, что и ты устал, - смотря на согнувшегося от усталости Каро, вздохнул Шак.

- А ты думал я сверхчеловек? – Каро устало смотрел на жителей.

- Признаться есть такие мысли.

Шакирд смотрел на медленно проплывающие тучи, раскинув руки в стороны. Напряжение медленно уходило. Злости, обуревавшей его, как небывало.

- Я просто очень быстро восстанавливаюсь, - отрешенно добавил Каро.

Шак понял, что внимание его молодого учителя что-то привлекло. Посмотрев в сторону главной дороги, туда, где было больше всего людей, он увидел сутулую фигуру Сергея Комарова. Не успел Шакирд задать себе вопрос о смысле появления Комарова на площади, как Каро уже направлялся к нему. Величественная глыба тут же вскочил на ноги. Он прекрасно знал с какой злостью Сергей любил нападать на Каро.

- … красавица и чудовище.

Подойдя, Шакирд услышал последние слова из уст Комарова. Сергей жил на зеленой стороне Деревни. Ему немногим более сорока лет.

- Комар жужжит, но не жалит, - демонстративно разминая толстые пальцы, произнес Шак.

Комаров стоял как ни в чем ни бывало. Его не пугал грозный вид амбала за спиной у Каро. Ведь в Деревне действовал строгий запрет на любые драки. Любому кто оказывался так или иначе вовлечен в конфликт светил ледяной карцер на нижнем уровне лаборатории. Комаров провел рукой по волосам зачесанным по обычаю назад. Они были настолько редкими, что его бледная лысина беззастенчиво выглядывала наружу. Несмотря на множество подколов от деревенских, Комаров не желал бриться на лысо, считая, это унижением своего достоинства.

- Вы своей утренней пробежкой разбудили половину Деревни, - с нескрываемым недовольством он глядел в глаза Шаку.

- Тебе что трусы во сне намочило, что ты вредный такой? – риторически интересовался Шак.

- Ты зачем пришел, Комар? – учтиво спросил Каро, не выражая и тени недовольства присутствием Сергея.

Комаров недовольно поморщился.

- Мила хотела тебя видеть. Просила зайти.

- Ей было плохо сегодня? – уточнил Каро, немного прищурившись.

- Достаточно того, что я на посылках.

Комар прожужжал себе что-то под нос и, фыркнув, развернулся в обратную сторону.

- Не понимаю, как ты сохраняешь спокойствие из-за этой швали.

- Что злиться на слабых? Их надо жалеть.

Деревенские собирались в группы и некоторые уже приступили к разминке. До общих занятий оставалось меньше полчаса. Каро распрощался с Шакирдом. Людмила была его хорошей подругой, несмотря на то, что она была вдвое старше его. И, несмотря на свой крутой нрав, она сдружилась с Каро и изредка просила его о помощи. Шакирд проводил взглядом своего мучителя и, завидев в толпе Аню, поспешил к ней. Она направлялась в оранжерею, находившейся на противоположной стороне площади. Несмотря на то, что Анна была ближайшей подругой Надежды, с Шаком они общались крайне редко. Это всегда происходило нечаянно и на общих собраниях, когда Таш собирал близкий круг. Каро однажды уличил их в том, что они избегают прямого столкновения друг с другом. Однако проницательность их общего знакомого была легендарной, и они перестали пересекаться втроем. Кто-то из них всегда избегал находиться одновременно в присутствии Каро. Его влияние было слишком довлеющим.

- Здравствуй, Ань, - огромная масса человека приблизилась к испугавшемуся зверьку.

- Ох, какой ты, - от неожиданности выдала Анна.

Вид взмокшего и измятого тренировками Шакирда действовал отталкивающе.

- Ой, привет, прости. Я не ожидала почему-то тебя здесь увидеть, - она обернулась на группу людей, готовящихся к занятиям.

- Я попросил Каро позаниматься со мной из-за увеличенной дозы активаторов…

- Да их нужно сжигать, - Анна старалась подавить волнение в голосе. – Надя рассказывала о твоей агрессии.

Сказав это, она немного поморщилась, посчитав, что ляпнула лишнего.

- Да уж, - потирая шею, выдал Шак. – Как ты справляешься?

- С ускорителями? – уточнила Аня, говоря еще тише.

Шакирд кивнул.

- Тяжко. Очень тяжко быть безразличной ко всему. И я не о притворстве говорю. Если тебя что-то бесит, или наоборот ты хочешь сделать что-то что эмоциональное: обнять, кинуться в объятия или просто улыбнуться, то нет ничего проще, чем притвориться что тебе этого не хочется. Но ведь внутри-то все работает иначе. Понимаешь? Это как твоя агрессия. Важно ее не скрывать, важно ее не ощущать. А чтобы ее не ощущать нужно быть аморфным. И если дать слабину, то зеленые светлячки на стенах тут же загораются.

- Тренировки с Каро помогают?

- Ну, мы занимаемся не так как вы. Амбалов из себя не строем. Хотя удивительно. Каро как универсальный ключ к нам всем. Если тебе надо выжечь активаторы – он станет для тебя подушкой для битья.

- Или я для него, - уточнил Шак.

- Да или ты. А меня надо замедлять. Порой я даже завидую дурманам или сонным. Им даже не надо уметь быть черепахами. Они и есть черепахи. А меня так и норовит заставить все вокруг двигаться быстрее.

Аня нерешительно подняла голову и посмотрела на Шакирда. Но быстро отвела взгляд в сторону. Ей хотелось продолжить разговор. Ведь с Шаком они практически не общались и сейчас был самый подходящий момент. Но Аня вдруг испугалась того, куда может завести разговор об их тренировках.

- Мне показалось или тут был Комар? – она посмотрела на разминающуюся группу из десяти человек.

- Правда, был, - Шак глубоко вздохнул. – Ты шла, кажется, в оранжерею?

- Да… - облегченно вспомнила она.

- Можно я пройдусь с тобой? Мне передали, что у тебя эхинацея поспела, - Шакирд смотрел на Аню.

- В последнее время ее постоянно спрашивают. Хорошо что у меня много семян, надо будет высадить еще. Правда места нет уже, - Анна чуть не утонула в насущных рассуждениях, но вовремя опомнилась.

Она украдкой взглянула на Шакирда. И они пошли вместе.

- В лаборатории явно к чему-то готовятся, - тревожно произнесла Аня.

- Почему ты так решила?

- Ты не один кто хочет нейтрализовать активаторы эхинацеей. Даже зеленые ко мне заходили и тоже за ней. Я думала Комар опять ко мне.

- Он передал Каро, что его ждет Мила.

- Передал?! – удивилась Аня. – Вот это да. Комар на посылках. Его нужно было в бараний рог свернуть, чтобы он добровольно подошел к Каро.

- А он и не подходил. С расстояния общался. Стоял у столба. Мерзопакостный прыщ.

- Что от него еще ждать? – недовольно резюмировала Аня. – Когда-то был в авангарде соционики и с таким рвением отлавливал «отклонившихся в минус». Но вот вдруг сам отклонился. Стал носителем белого порока. Ты только представь себе, какого было его падение?

- Так он и продолжает всех делить на тех, кто достоин жить в зеленой зоне и остальных…

- Отбросы мы, - усмехнулась Аня. – В его неисправимом понятии. Такие как он не исправляются. Я даже уверена что ни сколько не усомнился в правильность работы соционики. Он фанатик, который попав под раздачу собственной машины с гордостью примет наказание. Такие как он готовы сжечь своих детей, если они вдруг окажутся больными «белой язвой».  Служение великой машине соционики их цель. Это их религия.

- Ты много о нем знаешь, - отметил Шак.

- Мне довелось встречаться, не с ним, но с теми, кто работал в многочисленных департаментах Института соционики. Кстати, говорят, Мила помнит, когда этот Институт еще был департаментом при министерстве науки. Я сама не спрашивала, ты же знаешь Милу.

- Да, характер у нее прескверный. Но Каро как-то терпит.

- Он и Комара терпит. Всех терпит. Все терпит, - обреченно заметила Анна.

- Самое смешное, что, несмотря на то, что Комарова, ученого из соционики, определили сюда, объявили угрозой федерации.  Казалось бы: попав сюда, он наказан за все свои деяния, за то, что подписывал документы, ставящие на людях ярлык «отклонившихся в минус». Но ему везет, и он попадает в зеленую зону. Странно, но его убежденность в правоте системы уберегла его от самой ужасной участи, которая могла его здесь настичь. Где справедливость?

Они дошли до оранжереи, полукруглое здание с прозрачной крышей и частью стен. Оно занимало четверть окружности периметра площади, и было самым большим общественным строением. Возле двери стояли несколько человек. Главного цветовода деревни уже ждали. Анна достала ключи из кармана штанов. Она улыбнулась кислой улыбкой ожидавшим ее и открыла дверь. Несомненно, по популярности могла соперничать с Каро и даже превосходила его за счет трав, за которыми приходят все в Деревне. Оранжерею Анна возглавила чуть больше шести лет назад. Тогда, Таш посодействовал в том, чтобы имеющийся цветник был расширен. Потом как-то незаметно к растениям прикипел и Максим. Что положительно отразилось и на его персоне. Неуместные шутки его с тех пор воспринимались с большим терпением.