Я тебя (не) помню - Елена Кутукова

Когда мы поднялись на третий этаж, Вадим предложил мне оглядеться, пока он сходит в кабинет за печатью. А я все-таки решила воспользоваться приглашением осмотреть дом.

Из всех многочисленных комнат меня занесло именно в детскую. Комната напоминала картинку из журнала интерьеров, настолько гармонично все выглядело. Мебель, стены, декор – все в белых и голубых тонах. Большую часть пространства занимали игрушки: машинки разных размеров и моделей, палатки, велосипеды, мячи. Даже железная дорога была. Словом, игрушек здесь могло хватить на целый магазин. Наверное, было бы правильнее закрыть дверь и отправиться смотреть какую-нибудь другую комнату, Вадим что-то говорил о картинах, на которые непременно стоит взглянуть. Это было и правильнее, и логичнее.

Но тем не менее мои ноги продолжали ступать по мягкому пушистому белоснежному ковру вглубь комнаты. Мне хотелось все здесь рассмотреть, подойти к детской кроватке из белого дерева, украшенной балдахином. Сложись все иначе, у меня была бы такая же. Кирилл возмущался бы по поводу балдахина, называя его ненужным пылесборником, а я заявляла бы, что он ничего не понимает в красоте. Но все это лишь глупые мечты.

Любуясь детской, я не сразу заметила подошедшего ко мне Вадима.

– Извини, случайно сюда забрела.

Вадим лишь пожал плечами.

– Ничего, я почему-то ожидал тебя здесь найти. Вот, держи. – Вадим протянул мне папку с договором. Теперь можно было возвращаться на работу, но я почему-то не торопилась прощаться и продолжала стоять на месте.

– Красиво. – Я обвела комнату взглядом. – И игрушек на детский магазин. Наверное, лет на десять хватит.

– У моего сына должно быть все самое лучшее, – ответил Вадим. – Хочешь, покажу фотографию?

Сердце бешено забилось в каком-то непонятном предчувствии.

Вадим открыл на телефоне фотографию и протянул мне. Я дрожащими пальцами взяла его в руки. На экране был изображен очаровательный кареглазый пухлощекий карапуз в ярком синем комбинезоне.

Я испытала странное разочарование. Малыш совсем не походил на мою дочь, на мою Аленку. Впрочем, на что я надеялась? Ребенок Вадима был старше, и к тому же мальчик, а моей дочери никогда не было. Всего лишь выдумка израненного подсознания. Что я, теперь во всех младенцах буду искать схожесть с ней?

К глазам предательски подступили слезы, и я отвернулась, чтобы незаметно смахнуть их с ресниц.

– Хорошенький, – тихо проронила я. – Похож на папу.

Вадим довольно улыбнулся.

– Он скоро будет здесь. Если хочешь, можешь приезжать понянчиться.

– Спасибо. Значит, ты нашел жену?

– От меня не так-то легко спрятаться, Наташа.

– И вы не помирились. – Мой взгляд упал на рамку с фотографией, на которой был изображен Вадим с какой-то блондинкой в свадебном платье.

– Нет, – сказал Вадим и швырнул фотографию прямо в урну. Послышался звон разбитого стекла. – А ты своего Кирилла простила?

Я горько усмехнулась.

– Нет. Ему и не нужно мое прощение. Я думаю, он вполне счастлив без меня.

Я вспомнила свой опрометчивый бесполезный звонок. Пытался ли он вообще меня искать?

Вадим подошел ко мне.

– А ты, Наташ? Ты счастлива? – Он ласково коснулся щеки. – Ты даже сюда приехала ради подруги, а не ради себя.

Вадим стоял слишком близко. Сердце бешено билось в груди. Дышать становилось все труднее.

– Вадим… – Я что-то хотела сказать, но во рту пересохло.

Так и не дождавшись ответа, он жадно впился губами в мои, выбивая последнее дыхание, заставляя забыть обо всем.

* * *

Начальница разрешила мне не возвращаться на работу, что было явно к лучшему: работать я действительно сегодня не смогла бы. Слишком много было мыслей, слишком много всего произошло. Поэтому я отправилась домой сразу же, как покинула особняк Вадима.

Вечером пришла Марина и чуть ли не с порога принялась заваливать меня вопросами. За целый день я даже не догадалась, что стоило все-таки позвонить подруге. Сама же Марина не стала этого делать, боясь побеспокоить в самый неподходящий момент.

– Как все прошло? – спросила она, даже не успев снять обувь.

– Хорошо, – сказала я, чувствуя, как пылают щеки. Все-таки "хорошо" – слабая оценка для того, что произошло.

– Рассказывай подробности, я вижу, у тебя глаза горят, – произнесла Марина, вешая в шкаф пальто.

– Да, собственно, повезло, – пожала я плечами. – Мы оказались знакомы.

Брови подруги приподнялись вверх:

– Как знакомы?! – От удивления она чуть не выронила вешалку.

– Помнишь, я тебе рассказывала о недавнем свидании? Мы с ним у мусорного бака тогда пересеклись. А до этого познакомились в баре.

От полученной информации у Марины глаза округлились и отвисла челюсть. Придя в себя, она приоткрыла рот, чтобы что-то сказать, но тут в нашу дверь позвонили. И я мигом сорвалась с места и поспешила к дверному глазку, чтобы узнать, кто там. В дверном проеме стоял курьер – парнишка с черным пакетом в руках. Он уточнил мое имя, попросил расписаться в получении, отдал посылку и поспешил уйти.

– Что там? – торопливо сказала Марина, поглядывая с интересом на пакет. – Открывай скорее.

Наконец-то я разорвала упаковочную ленту и достала маленькую квадратную коробочку из бордового бархата, в которой оказались серьги с крупными прозрачными камнями. На пол к моим ногам упала записка.

«Подумай о моем предложении. Вадим», – написано было его почерком. На сердце тут же потеплело.

А вот подруга моих эмоций не разделяла. – Наташа, ты не хочешь мне что-то рассказать? – Марина встала в позу "руки в боки" и нависла коршуном надо мной. – Я так понимаю, вы с ним спали? Вот если сказать Марине правду, она же все равно не поверит. На ее месте я бы тоже не поверила. А кто мог бы поверить, что у нас с Вадимом ничего не было? Что он сдержит обещание? Особенно после таких-то подарков.

– Ничего не было, – все-таки произнесла я. Ничего не было, но это не значит, что мне не хотелось, чтобы было иначе. Я на секунду прикрыла глаза, вспоминая поцелуй Вадима. Такой манящий, зовущий. Его руки, обнимающие меня, и звонок, который заставил нас оторваться друг от друга. Так не вовремя. Вадиму нужно было ехать по делам.

Как я и предполагала, Марина мне не поверила, а если она что-то решила, то спорить с ней было бесполезно. Поэтому мне ожидаемо пришлось слушать нравоучения.

– Эх, Наташа, Наташа!

– Что Наташа? Ты сама говорила, чтобы я о личной жизни задумалась! – возмутилась я.

– Но не так же! Знаешь, я была о тебе лучшего мнения, – продолжала отчитывать меня подруга, направившись на кухню. Я пошла с ней. Все равно Марина