Охотник. Дилогия - Александр Сухов

Поначалу на полученную информацию не обратили должного внимания – мало ли на какие причуды способно племя подгорных карликов. Ну, приспичило достать из-под земли какой-то перстень Талана, флаг им в руки и большую гномью литавру на объемистое брюхо. Информацию хотели замариновать в одном из дальних закоулков, и без того заваленных всякой ерундой орденских архивов.

По какому-то счастливому стечению обстоятельств папка с докладом попала на глаза молодому, но весьма перспективному и очень амбициозному сотруднику. Ему не было известно о той давней неудачной экспедиции в недра Драконьих гор, но цепкий взгляд юноши царапнуло предлагаемое гномами баснословное вознаграждение за какой-то неведомый артефакт. Дело в том, что по долгу службы этот сотрудник немало общался с представителями именно подгорного народа и, зная их феноменальную жадность, сделал правильный вывод о том, что перстень Талана для гномов вещица архиважная. А что гному хорошо – может вполне пригодиться и ордену Огненной Чаши.

Не теряя времени, молодой человек затребовал из архива все документы, имеющие отношение к ничем не примечательной давно заброшенной горной выработке, и вот тут-то он выяснил кое-какие интересные подробности десятилетней давности. Свести полученные данные воедино было для него все равно, что сложить пару двоек или же их перемножить. Вне всяких сомнений, гномы охотились за каким-то боевым артефактом, позволяющим контролировать затаившееся в глубине горы Зло. Вряд ли посконные бородачи, панически страшащиеся всякой магической жути, станут использовать силу перстня по назначению – у них и без этого хватает разных убойных штучек, но в умелых руках магов Огненной Чаши этот перстенек мог бы стать весьма весомым аргументом в разрешении внутри– и внешнеполитических конфликтов.

И тут сообразительный чиновник понял: это тот самый счастливый случай, что выпадает людям, может быть, единственный раз в жизни, и упустить шанс уцепиться за хвост пресловутой Синей Птицы он не имеет права. Изложив собственные выводы на бумаге, он не отправил отчет на стол вышестоящему начальнику, а самолично заявился в приемную Магистра и в ультимативной форме потребовал аудиенции, мол, вопрос государственной безопасности.

Его приняли, выслушали и оценили усердие. После продолжительной беседы с Исполнительным Секретарем Верховного Совета Дарклана его тут же существенно повысили в должности. Однако от дальнейшего ведения данного дела отстранили, поскольку этим занялись специалисты из тайной канцелярии, подчиняющейся непосредственно Магистру.

Это случилось чуть больше месяца назад, и, откровенно говоря, мэтр Захри успел основательно подзабыть и о заброшенной шахте в Южных Драконьих горах, и о таящихся там чудовищах, а также о загадочном гномьем артефакте. И вот теперь в этой темной истории что-то начало проясняться.

– Рассказывай, Фаррук, что там у тебя за вести? – Магистр нарочито небрежно махнул ладошкой, мол, расслабься, юноша, официальный рабочий день уже давно закончился.

Молодой человек тут же выполнил указание своего патрона – ослабил одну ногу (выражаясь военным языком, встал по стойке «вольно»), развернул папку, поднес к глазам и уже начал было зачитывать содержание одного из вложенных в нее документов. Но Магистр скривился, будто увидел дохлую крысу в кастрюле с супом, и, бесцеремонно оборвав секретаря на полуслове, потребовал, чтобы тот пересказал все своими словами.

– Начальник тайной канцелярии пишет, что акция гномов клана Рунгвальд по изъятию известного вам артефакта частично осуществлена…

– Что значит это твое «частично», Фаррук? – вновь перебил секретаря мэтр Захри.

– Это означает, ваша магическая милость, что Охотник, принявший заказ гномов, вернулся из подземелий в полном здравии и трезвой памяти, вот только никакого перстня у него не оказалось. Хотя сам Охотник клянется всеми богами Хаттана, что перед тем, как телепортироваться из пещеры прямиком в Гномий Удел, перстень находился при нем…

– Погоди тарахтеть, как гномий пулеметатель! – громко воскликнул архимаг. – Ты когда-нибудь научишься строить логически завершенные речевые конструкции, или мне самому всю оставшуюся жизнь придется разгребать кашу в твоей голове?

На что секретарь обиженно пробормотал, впрочем, не так уж и громко:

– Так я и прошу ваше магичество перевести меня в действующую армию, например в Заполье на границу с баронствами.

Их магичество не страдало тугоухостью и услышало недовольное бормотание подчиненного.

– Ага, чтобы ты, безмозглый дурень, на второй день остался без башки?! Похвально, конечно, что не все выпускники Академии стремятся осесть в столице, чтобы в компании похотливых шлюх отчаянно сражаться с несметными ратями игристого хаятского. Но что я в случае твоей безвременной гибели скажу твоему папаше – славному Кипелиусу, после того как моя душа распрощается с бренной оболочкой и воспарит в горние выси? «Прости, друг, не выполнил клятвы, данной тебе перед тем, как ты отошел в мир иной, пав от злодейской руки роялиста, не сохранил твоего сына», – ты считаешь, что именно это я должен буду ему сказать? И что он мне ответит? Не знаешь? А я-то прекрасно помню вздорный характер твоего батюшки и его костлявые, но довольно крепкие кулаки…

– Но мэтр Захри! – горячо зачастил Фаррук, принимая шутливый тон своего патрона. – Папа давным-давно возродился в теле какого-нибудь благопристойного гражданина, и ваша загробная встреча с ним отменяется. Даже если он там и подзадержался, я попаду туда раньше вас и смогу уладить все связанные с моей гибелью проблемы еще до вашего прибытия. Отпустите, мастер, душно мне здесь бумаженции с одного края стола на другой перекладывать.

– И не мечтай, глупец! – пафосно воскликнул архимаг. – Вот дослужишься до полковника, обрастешь брюшком, парочкой двойных подбородков и кучей горластых пострелов, тогда можно будет и подумать о твоем переводе в действующую армию, чтобы побыстрее, значит, в генералы. А пока наслаждайся жизнью: пей игристое, дергай за сиськи столичных девок, а между делом перенимай мудрость доброго дядюшки Захри и учись, учись и еще раз учись, как завещал единственному своему сыну твой велемудрый папенька и мой единственный друг мэтр Беранье, коему я доверял более, нежели доверяю самому себе. А если надоело, как ты говоришь, «бумаженции перекладывать», отправляйся-ка на месячишко в Лакрису к мэтру Бастиану. Пора тебе, мой воинственный друг, готовиться к сдаче минимума на звание мастера – служба-службой, а профессиональный рост… Короче, ты меня понял?