Дама со злой собачкой - Дарья Калинина

– Поймите, нам обязательно нужно найти бывших жильцов этой квартиры, – бились подруги.

– Ничего я вам не скажу! Мне неприятности не нужны! – кричала из-за двери непоколебимая тетка.

– Но войдите в положение, деньги же пропадут. А там большая сумма. Может быть, этот отправитель больше никогда не захочет посылать деньги адресату. А они ей тут, в России, нужны больше, чем ему там, в Америке.

– Все равно мне телефон хозяина нельзя никому постороннему давать! – ответила тетка. – Не велено!

– Но как же нам быть?

– В фирму обращайтесь! – подумав, ответила наконец домработница. – В фирму, которая этим обменом занималась. Там вам их новый адрес и подскажут.

– Но мы не знаем ее названия! Что за фирма-то квартиру расселяла?

В ответ раздался шум прикрываемой двери. Подруги решили, что разговор окончен и приуныли. Но внезапно в квартире снова послышались шаги, и голос через дверь произнес:

– Фирма «Старт», – произнесла она наконец. – Адрес давать?

– Давайте! – закричали подруги.

Узнав адрес фирмы и фамилию агента, которая занималась расселением квартиры, подруги горячо поблагодарили тетку и распрощались.

Глава восьмая

Офис агентства недвижимости находился во дворе старинного дома на Невском проспекте. Занимал он весь третий этаж. Сотрудники, изображая деловитость, носились из кабинета в кабинет, поминутно хватаясь за пищащие, гудящие и тренькающие мобильники. На вопросы подруг, где можно найти Стрельникову Наташу, агенты махали руками в разных направлениях. Пометавшись по офису, подруги в конце концов отыскали нужную дверь и того человека, который за сходную цену в пятьсот рублей снабдил их не только телефоном новой квартиры Ани и ее дочери Светы, но точным адресом с подробной инструкцией, как туда лучше добраться.

Новое жилье Ани и ее дочери находилось неподалеку от их прежней квартиры. Время уже близилось к ужину, поэтому подруги решили, что кто-нибудь из женщин обязательно будет дома. Так оно и оказалось. К телефону подошла Аня.

– Вы от Марка? – переспросила она, выслушав Иннины объяснения о том, что они звонят ей по поручению Марка Семеновича. – Не может быть!

– Очень даже может, – заверила ее Инна. – Так мы можем с вами увидеться? Мы как раз находимся неподалеку от вашего дома.

– Конечно, – тут же согласилась Аня. – Приезжайте.

И подруги вскоре уже сидели в уютной, чистенькой и довольно просторной кухне и пили крепкий чай с лимоном, шоколадными конфетами и какими-то крохотными пряничками. Судя по беглому осмотру, который они невольно провели, шагая из прихожей в кухню, Аня с дочерью материально стеснены не были. Мебель была не самая дорогая, но даже с некоторой претензией на изысканность. Свежий ремонт и новая сантехника приятно радовали глаз.

– Не ожидала когда-либо еще услышать о Марке, – призналась им Анна Сергеевна – мать Светы.

Анна Сергеевна оказалась худенькой женщиной лет пятидесяти. На ее бледном личике выделялись удивительно лучистые светлые глаза. Их чистота и открытость рождали убеждение: обладательница таких глаз не может быть плохим человеком. Она сразу же безоговорочно поверила подругам, что они являются адвокатами, которых нанял Марк Семенович, чтобы урегулировать проблему с наследством ее дочери. Но усомнилась в его намерениях.

– Да как-то странно все. То он нас знать не хотел, а теперь специально вас прислал, – объяснила свое удивление Анна Сергеевна. – Когда мы сами к нему обращались, он от нас как от чумных шарахался. А тут вдруг такое внимание!

– А давно вы с ним виделись последний раз? – спросила у нее Мариша, подув на все еще горячий чай.

– Я-то? – невесело улыбнулась Анна Сергеевна. – Да уж как минимум четверть века прошла с нашей последней встречи. А вот Светка с ним совсем недавно встречалась. В прошлом году это было.

– Как же это получилось? – спросила Инна.

Наверное, Анну Сергеевну и саму волновала эта тема, потому она охотно продолжила разговор.

– Света меня уже давно донимала вопросами, кто ее отец и где он живет. Но я все время боялась их встречи. И отвечала ей всегда уклончиво.

– Почему? – удивились подруги.

– Понимаете, – наклонилась к ним Анна Сергеевна, – мы со Светой жили всегда очень скромно, даже бедно. Марк помогал нам только в первые годы жизни Светочки. А после того… После того как его арестовали и посадили в тюрьму, мы от него не имели никаких известий. То есть абсолютно. Я пыталась наводить справки, но мне не желали идти навстречу. Сразу же начинались вопросы, кто я такая? Зачем мне свидание? Жена? Ах, не жена, так тогда чего и лезете? Не положено! Я ему писала, но ответа на свои письма никогда не получала. И потом перестала писать. Верней, одно письмо, точнее записку, мы со Светочкой от него все же получили. Он писал, что ему очень стыдно, что он так подвел нас. Поэтому он просит не писать и вообще на время забыть о нем. Дескать, когда освободится и встанет на ноги, он нас сам найдет.

– И нашел?

– Да нет же! – с досадой воскликнула Анна Сергеевна. – Света сама к нему обратилась. Не выдержала.

– А что же случилось, что вы изменили свое мнение и разрешили ей встретиться с отцом?

– Света к этому времени закончила институт, нашла хорошую работу и стала очень прилично зарабатывать, – просто ответила Анна Сергеевна. – Мы поменяли свою коммуналку на эту квартиру. Сделали ремонт и вообще почувствовали себя, наконец-то, нормальными людьми.

Щепетильная до болезненности Анна Сергеевна и думать не могла, чтобы обратиться за помощью к отцу своего ребенка, если он сам о них не вспоминает. Света тоже уродилась гордой. И даже в самые тяжелые времена предпочитала вечерами после института мыть пол в ближайшем магазинчике, но не идти за милостыней к чужому, как она говорила, ей человеку. Однако со временем любопытство все же пересилило. К тому же Света работала в компьютерной фирме. И у нее не было проблем с тем, чтобы раздобыть телефон и адрес отца.

– Она ему позвонила без моего ведома, – рассказывала Анна Сергеевна. – Сначала он наотрез отказался встречаться с нами. Но потом все же снизошел и согласился на встречу. Правда, с одной только Светой. Меня он так и не захотел повидать.

– Вы не обиделись?

– Знаете, после стольких лет нищеты и лишений, в которых мы жили со Светой, подобный мелкий укол уже как-то не чувствовался, – призналась Анна Сергеевна. – Да и я не горела желанием его видеть. Как ни крути, а он предал нас с дочерью. Если бы он с самого Светиного рождения наплевал на нас, честное слово, было бы не так больно. А то ведь до своей отсидки был такой милый! Такой внимательный! Приходил каждую неделю, а то и чаще. Всегда охотно сидел со Светочкой, когда мне нужно было выскочить в магазин или в поликлинику. И, конечно, очень хорошо помогал нам деньгами. Он даже из тюрьмы слал деньги. Немного, но все же иногда от него приходили переводы.

– Скажите, а вы знаете, за что он сидел?

– Нет, точно не знаю, могу только подозревать. Да и Света сказала, что он прошел по статье кража. Она это у себя в компьютерах откопала. А вот что это была за кража?.. Наверное, какие-то драгоценности или золото.

– Почему вы так думаете? Почему именно золото? – удивилась Инна.

– Так Марк специализировался на них, – неохотно пробормотала Анна Сергеевна. – Во всяком случае, так я поняла с его слов. Разумеется, узнав правду, я наотрез отказалась иметь дело с вором. И он… он торжественно поклялся мне, что ради меня изменится.

– Но не изменился?

– Сначала я верила, что он исправился, встал на честный путь, – ответила Анна Сергеевна. – Что вы хотите, молодая была тогда, доверчивая. А когда родилась Светочка, и Марк начал приносить нам просто огромные по тем временам деньги, я начала догадываться, что он вернулся к своему прежнему занятию, а может быть, и не бросал его никогда. Но он все отрицал. А мне… Мне так хотелось верить в лучшее. В общем, я постаралась поверить в то, что деньги будто бы достались ему от дедушки. Мол, дедушка до революции был богатым купцом. И часть своего капитала обратил в золото и драгоценные камни, которые и спрятал. И завещал своему внуку найти их, что тот и сделал.

– Но вы не поверили в это?

– Не до конца, – призналась Анна Сергеевна. – Конечно, нехорошо с моей стороны было брать у него деньги, подозревая, что они ворованные. Но ведь с другой стороны, гораздо раньше, еще до его «обращения» к честной жизни, он мне хвастался, что принципиально ворует только у государства. То есть вроде бы никто из людей конкретно от его краж не страдал. Он очень напирал на это, так что мне и самой стало казаться, что так все же лучше, чем воровать у таких же бедолаг, как я.

– И долго сидел Марк Семенович?

– Ему дали пять лет, – ответила Анна Сергеевна.

– В таком случае о хищении государственного имущества речи идти не может, – рассудила Мариша. – Слишком маленький срок. Да и ваша дочь сказала, что Марк Семенович был осужден по статье – кража. Не знаете, какая часть?