Золотой Крюк - Эмиль Асадов

Палыч занял свой пост у проходной треста с раннего утра. Мимо него потоком в двери входили люди, с некоторыми он даже здоровался. Но Михаил Юрьевич Тщедушный, директор разворованного завода здесь не работал, потому четкого расписания его появлений не существовало. Оставалось надеяться на удачу. Она Палычу улыбнулась ближе к полудню, правда, лишь два дня спустя. До этого времени сторож уходил со своего нового боевого поста затемно, несолоно хлебавши, и потом ворчал на Витька, ежевечерне звонившего узнать результаты.

— А, здорово, — пробурчал директор в ответ на бурные словоизвержения Палыча. Ему хотелось быстрее отцепиться от старика, чтобы пройти внутрь и встретиться с Бородянским. Вызовы начальника треста вообще плохо сказывались на нервной системе проворовавшегося хозяйственника. Он боялся, что однажды в кабинете его вместо Бородянского с распростертыми объятиями встретит следователь из прокуратуры.

— Да погодите, не бегите так, — повис на его руке Палыч, — я вас третий день здесь отлавливаю.

— Зачем? День зарплаты — только через неделю…

— Знаю, не в том дело. С вами люди хотят встретиться.

— Что еще за люди такие?

— Деловые. Они на завод приходили вас искать…

"О, нет", — Тщедушный побледнел и отвел Палыча в сторону.

— А ты им сказал, что меня можно в тресте найти?

— Не догадался, простите…

— И дальше не догадывайся, — директор оглянулся по сторонам. — Что за люди, чего им надо?

— А я почем знаю? Эти, по моему… бизнацсмены. Один вообще с акцентом говорил, как Раймонд Паулс.

— Давно это было?

— Да с неделю, я вас никак поймать не могу, — Палыч четко исполнял наущения Витька.

— А Бородянский меня зачем звал?

— Он мне не отчитывается. Так мне что пришлым передать? Они же снова заявятся.

— Передай — не видел, не слышал, не знаешь. Умер, скажи, директор, много лет назад, а нового не назначили.

— Ну, как скажете. — Палыч пожал плечами и засобирался уходить. — Только они вам вроде какие-то деньги должны были дать…

— Постой, постой, какие деньги? — Михаил Юрьевич схватил Палыча за рукав и снова повернул к себе. Последнее слово всегда действовало на него магически.

— Почем я знаю, какие? Может, они у вас в долг брали? Будете встречаться или нет? — рассердился Палыч, которому и так было не до конца ясно, зачем Витек обратился к нему со столь странной просьбой, а теперь еще этот хмырь запутал его окончательно своими вопросами. Если бы не чувство благодарности за телевизор, а потом — и за теплые обновки, послал бы он Витька на хутор бабочек ловить. А то стоишь, мерзнешь, и хоть бы знать — зачем это все?

— Я подумаю, и если что заеду к тебе. Ты ведь по прежнему в сторожке живешь? — пообещал Михаил Юрьевич, и прошел в здание треста.

— А где же еще, вы мне квартиру так и не выделили, хотя обещали, — но директор сделал вид, что не слышал последних слов старика и юркнул в дверь. Палыч снова пожал плечами и побрел к автобусной остановке.

Тщедушный между тем, размышляя над странной информацией, прошел в приемную Бородянского. Секретарша сказала: "он уже ждет", и открыла перед ним дверь.

— Рад видеть вас, Лев Семенович, — сияя улыбками, директор прошел к столу и пожал протянутую ему руку начальника. — Зачем понадобился?

— Ты мне вот что скажи: ты с кем-нибудь по поводу организации на твоем заводе нового производства переговоры вел? — не здороваясь, строго спросил Бородянский. Директор на несколько секунд сделал вид, что задумался, потом перегнулся через стол поближе к начальственному уху и почти шепотом произнес:

— Лев Семенович, и завода уже давно нет — мы то с вами знаем…

— Я ничего не знаю, — отрезал Бородянский. — Вот ты, может, знаешь. Так что?

— Никаких переговоров.

— И с Таллинном тоже?

— С Таллинном — тем более.

— Странно… — задумчиво произнес начальник треста и протянул директору отрез факсовой бумаги. — А это тогда что такое?

Директор принял бумагу и прочел:

"Экспертиза подтвердила высокое качество завода Мосармстрой семь сырья тчк Проект опробирован лабораторных условиях тчк план идет по всем зпт валом по завалам тчк Вылетаем из Таллинна Москву завтра просьба бронировать номер двух Россия люкс или пентхауз зпт как прошлый раз тчк Планируемый объем миллион долларов зпт минимум зпт посмотрим на месте тчк Бородянский с приветом. Уважением Витас Жальгирис тчк".

Директор положил бумагу на стол, и отчитался по-военному.

— Ничего не понимаю. Никакого проекта не составлял. Никакого Витаса не знаю. Что еще за Витас Жальгирис такой? Ну и фамилия… К тому же и не эстонская. Наверное, ошиблись адресом.

— Да нет, адрес точный, нашего треста. Отправлено из Таллинна. Почему он пишет, что я с приветом? И по кому это "всем идет план", хотел бы я знать?

— Это у них акцент такой, — поспешил успокоить разгневанного Бородянского Михаил Юрьевич. — "С приветом" — значит, привет вам передают, с уважением, то есть. А это — в смысле "все идет по плану". Да ошибка это какая-то, Лев Семенович! Мало ли в Москве арматурных заводов… осталось, — добавил он, слегка смутившись.

— В общем, я ничего не понял. Ошибка или нет, а разобраться надо. Завтра из Таллинна есть рейс — пойдешь и встретишь этого Витаса.

— Слушаюсь… А номер в отеле снимать?

— Тебе виднее. И ко мне голубчика, не медля. Разберемся, кто из нас с приветом.

— Слушаюсь, — армейская терминология явно не подходила к отутюженно-гражданскому облику Тщедушного, но он упорно продолжал ей пользоваться, потому что пред очами Бородянского чувствовал себя как проштрафившийся рядовой на горячем плацу.

— Можете идти, — отпустил его Бородянский, а сам стал размышлять над тем, кого ему предстояло вскоре увидеть в своем кабинете. В телеграмме ему не давала покоя одна фраза — "как в прошлый раз". По всему похоже, что прибалтийские гости в Москве уже бывали, значит, Тщедушный что-то знал, но темнил и ему не открывался. Может, они ему взятку пообещали, а он делиться не захотел?

— Разберемся, — снова пообещал он сам себе.

В аэропорт "Домодедово" Тщедушный прибыл за полчаса до прибытия рейса из Таллинна, и принялся бродить по просторному залу, подыскивая место, где можно было примоститься за стаканчиком кофе. Найти свободный столик в кафе возможным не представлялось.

— Присоединяйтесь, уважаемый, — вдруг окликнул его какой-то гражданин в кашемировом пальто. Он в одиночестве стоял возле столика и пил сок.

— Свободно? — вежливо поинтересовался Тщедушный, подходя.

— Для вас местечко найдется, — весело сказал гражданин. Он издалека приметил Тщедушного, потому что несколько раз видел, как он заглядывал к ним в трест, и только ждал, когда тот окажется в непосредственной близости от него. А вот Тщедушный Чеботарева не узнал, и узнать не мог — тот работал в отделе, а Михаил Юрьевич всегда шел прямо к Бородянскому.

Тщедушный поблагодарил, попросил постеречь кроличью шапку, которую оставил на столике, чтобы место не заняли, выстоял небольшую очередь перед буфетной стойкой, поминутно косясь на шапку, получил свой кофе и вернулся.

— Не знаете, скоро таллиннский прибывает? — поинтересовался Тщедушный, — не задерживается?

— Вроде все идет по расписанию, — сообщил Чеботарев. — Я и сам его жду.

— Встречаете кого-нибудь?

— Компаньона по бизнесу. А вы?

— Ко мне человек должен прилететь. Вот проблема — я его в лицо не знаю.

— Так это не страшно. Вы обратитесь в справочное бюро, и они предупредят его, куда подойти — а там вы его ждать будете.

— Да? Спасибо, — Тщедушный поставил на стол недопитый стаканчик с кофе и ушел искать справочную. Вернулся он нескоро.

— Да это денег стоит, представляете! — с возмущением в голосе сообщил он Чеботареву. — У них бюро, видите ли, на хозрасчете, часть услуг платная. Пришлось заплатить. Совсем обнаглели, коммерсанты хреновы.

— И не говорите.

— Мне ведь еще их в гостиницу везти, — пожаловался Тщедушный. — Апартаменты "люкс" себе заказали, и не где-нибудь, а в "России"! Там цены такие — хоть с этой же "России" лбом об асфальт бросайся, а я даже не знаю, надолго ли они едут. Снял пока на пару суток, там видно будет.

"Ничего себе Витек куражится, люкс в России вытребовал", — усмехнулся про себя Чеботарев, но вслух ничего не сказал, только горестно покачал головой, якобы сочувствуя обрушившимся на Тщедушного неприятностям.

Скоро объявили посадку лайнера из Таллинна. Встречающие проследовали к месту, куда, по заверению девушки из справочного бюро, должен был подойти Витас.

— Я пока с вами постою, хорошо? Отсюда всех хорошо видно, — попросил и Чеботарев.

— Да стойте, конечно, вдвоем веселее будет! Ваш то как выглядит?

— Ну, высокий, худощавый… А вот, кстати, и он.