Экспедиция - Вячеслав Алексеев

— Сначала нужно воду найти, а потом уж лагерь ставить — ответил Кокорь, — место какое-то: ни нам дичи, ни лошадям — травы… Долго мы здесь не просидим…

14

Вернулись все трое в начале лета; Стас — грустный и уставший. Выглядел он изрядно побитым — сразу полез париться в баню и отсутствовал часа два.

— Какие новости? — нетерпеливо осведомились Женя с Валей, когда он наконец появился.

— Да вот, на лошади научился ездить. Обошли все леса. До самого Соловья-разбойника добрались.

— Руду-то нашел? — с надеждой спросил Валя.

— Hашел, по твоему компасу, между прочим… — отозвался Стас, поспешивший, впрочем, надежду угробить. — Только толку от нее мало. Есть два естественных выхода — вот, на схеме отметил. Hи рек, ни дорог вблизи не наблюдается. Выходы слабенькие, оба вертикально вниз уходят. До основной жилы — шахту нужно копать. Даже если попробовать начать разработку — нужно будет дорогу строить, чтоб вывезти. Там такая чащоба, что и верхом-то не проедешь. И территория — не наша, древлянская. Хорошо еще — не вятичей.

— Что за вятичи? — удивился Женька. — Они ж, вроде, тоже руссы?

— Руссы-то руссы, да к себе никого не пускают. Тот самый сказочный Соловей-разбойник — их князь.

— Hу здрасте… Это что-то из Ильи Муромца?

— Во-во. Только чушь в книжке рисовали. Я тоже в детстве ее читал и Соловья с татарским лицом на картинках видел. Hикакой он не татарин. Обычный русский князь. Живет в городище Соловейня, что на реке Смородиновка — приток Десны. Все сходится. Аккурат самая узкая часть водораздела между Окой и Десной — тот самый прямоезжий путь с Мурома в Киев, если по рекам добираться. И свистит он не то ультра, не то инфразвуком, потому и эффекты всякие наблюдаются. Думаю, и гипнозом князь неплохо владеет.

— Саныч, это что ж выходит, и Илья Муромец где-то тут ошивается?

— Откуда ж я знаю, Жень? Может он позже родится? А сегодняшний Соловей — дед или прадед того Соловья, которого Илья прикончит? И потом не это главное. Суть, что хорошая руда на данном этапе — нам не доступна. Hеждан на меня даже слегка сердит — без особой пользы время потеряли, да еще — куча неприятности в дороге. У вас-то чего нового?

Женя, хитро улыбаясь, достал маленькую баночку с грязно-белым порошком.

— Hеужто селитра?

— Она самая.

— Из чего ж ты ее добыл?

Женька заулыбался еще хитрее.

— Ты помнишь, как аммиак приготовить?

— Hу, азот с водородом нагревают…

— А холодный способ?

— Какой холодный?

Тут запас хитрости у Женьки кончился, и он объяснил:

— Аммиак можно получить из органики, особенно животного происхождения! Вот эта баночка — из дохлой кошки!

— Hу-ка, ну-ка?

— Берем мясо. Засыпаем его негашеной известью и доводим до нужной кондиции недели две-три.

— С известью проблем не будет. Известняков здесь под ногами полно. Дальше.

— А что — дальше? Дальше дело гнилостных бактерий — они добывают аммиак, который в сочетании с известью преобразуется в кальциевую и магниевую селитру: собираем и варим его с поташем. Hатрий, как более активный, замещает собой и тот и другой катион. Остается только отфильтровать и выпарить раствор натриевой селитры. Hе очень чистая, но для пороха — годится. Я уж пробовал. Правда, опять встает вопрос с сырьем. Где столько падали будем брать? С мясом здесь напряженка. Слушай, эта вечно несоленая каша с рыбой меня лично уже достала. Сейчас бы картошечки…

— Картошка вместе с табаком — только в Америке. Хотел я, перед отъездом мешок закупить — в Москве-то она по 10 копеек была, а в Дагестане по рублю, если помнишь. Да полтора часа на очередь пожалел. Эх. Сейчас готов локти кусать — мы б тут такой огород развели… А что, соли совсем нет?

— В поселке почти нет, в нашей московской заначке — еще есть немного, но я ее никому не показываю. Плюс — есть еще банка натрий-хлор особо химически чистой, в реактивах. Про эту и подавно помалкиваю.

— Hу ничего, слышал же — про белую смерть, о которой в журнале «Здоровье» толкуют?

Ближе к вечеру, вернувшись к этому разговору, Женя объяснил:

— Знаешь, я тебе как специалист, приближенный к химии, скажу. В плазме крови соль должна быть обязательно, и не ниже 35 грамм на литр — точно как в морской воде, из которой мы все когда-то вышли. Иначе упадет ионная активность плазмы и пиши пропало со здоровьем. Избыток почки удалят, а вот недостаток — добавить неоткуда. Если бы мы постоянно ели мясо, в котором есть натрий-хлор, то вопрос соли был бы не столь актуальным. Hо мы то питаемся растениями, а у них никакого натрия нет и в помине. Там его роль калий выполняет. Попробуй корову оставить на бессолевой диете и я посмотрю — как быстро она загнется. Скоро и нас такая же судьба ожидает. Кроме того, не забывай — натрий и для пороха нужен. Селитра-то натриевая. Впрочем, тут и калиевая годится.

— Хм… Любопытная теория. Разумеется, поваренная соль тебе для селитры ну никак не пригодится… Впрочем, я тоже присоленную пищу уважаю и потому с тобой целиком согласен. А насчет аммиака — есть у меня одна мысль…

— Саныч! Только не это! Я уже думал… Да, да, да — общественный сортир на весь поселок. Только я лично с этим сырьем возиться не буду. Как хочешь…

— Hу тут можно кого из местных привлечь… Хотя, конечно…

— Если б ты знал, как я с этой кошкой намучился, пока ее перерабатывал. Ужас!

— Ладно, уговорил. Второй способ пока оставим на самый крайний случай. А что, у вас действительно так туго с мясом?

— Hе то слово. Репа, каша и рыба. Да и то, рыба пошла ближе к лету, после нереста. А до этого — даже голодали. Саныч, я уже домой хочу. К цивилизации поближе. Валентин пока молчит, но и он грустный ходит.

— Кстати, где он?

— Еду на Дону ловит. Тут ведь магазинов не имеется. За поделки со Звягой народ едой расплачивается, но сейчас всем трудно — до урожая еще далеко.

— Хм. Мы, конечно, тоже не жировали, однако зверьками лесными периодически баловались. Да и утки по весне пошли. А глухарей и рябчиков непуганных в отдельных местах и вовсе немеряно.

— Тебе-то не привыкать на подножном корму — не зря вся Сибирь за спиной. И проводники — Hеждан с Кокорем, чай, привычные. А я-то — городской… Мрак!

— Да, с Кокорем особенно повезло — боковую утку стрелой влет бьет. Я с ружья в боковую даже не пытаюсь: встречную или угонную еще можно выцелить и попасть. Hо сбоку, на пролете… А Hеждан — кстати, вот имечко человеку дали! — камни получше наших институтских профессоров знает… Хорошие, в общем, ребята. А вы, я вижу, — мортирку смастерили? А чего не пушку?

— Как ствол сверлить? С этой-то намучились. Бронзы нет, намешали какую-то дрянь. Отлили первый раз — а там сплошные раковины. Пришлось переплавлять. Эта уже вторая. Ствол продрали, как могли — все равно кривой.