Единственное желание. Книга первая - Надежда Черпинская

Из-за расшитого, опять же золотом, пояса торчала рукоять ножа.

А на шее, на обыденном тёмном шнурке, висела фигурка птицы из чёрного камня. Присмотревшись, Романова решила, что это изображение летящего ворона. Талисман абсолютно не сочетался с богатыми перстнями на тонких пальцах парня. Он был слишком прост для заносчиво-надменных манер Эливерта.

И Настя почему-то подумала, что как раз вот эта незатейливая безделушка по-настоящему дорога лесному разбойнику.

На вид ему было около тридцати… Но утверждать Романова бы не решилась – у такого типа мужчин сложно определить возраст.

А ещё Настя пока не могла понять, что за чувства вызывает у неё этот человек. Это была не симпатия, но и не неприязнь, не притяжение, но и не отчуждение! Он вызывал в душе странную тревогу и волнение, но и страхом это было назвать нельзя. А больше всего, пожалуй, было любопытства…

Во всяком случае, одно Рыжей было совершенно ясно – пред ней сидела личность незаурядная, а уж в чём именно заключалась эта незаурядность – ещё предстояло узнать.

– Ну, так что? – напомнил Наир, когда Эливерт, наконец, наелся.

– Лучше ты мне расскажи, что у вас новенького! – предложил разбойник.

– Новенького? – Наир усмехнулся. – Вот, например, миледи Дэини!

Эливерт небрежно ей поклонился, едва-едва кивнул головой.

– Да, Миланейя уже сказала мне о Вас, миледи! Добро пожаловать в Вольный лес! Сожалею, что не смог лично приветствовать Вас при Вашем удивительном появлении здесь! Признаться, я не очень-то понял всё это… Другие миры, другие времена, чародейские происки, магические круги – это всё сложно для такого неотёсанного парня, как я! Мы, здешние бродяги, лучше понимаем язык ножа и стрелы, нежели всякие колдовские бредни и научные труды! Однако, друг мой, Миланейя мне поведала ещё и о том, что северяне чуть не затянули на твоей шее ярмо раба! Эти волчьи дети совсем обнаглели! Этак они скоро доберутся до столицы, а королю нет до этого никакого дела!

– Кенвил ар Лоннвин не всесилен! – возразил Атарей. – Он не может защитить всех!

– А он и не пытается! Хотя это его прямые обязанности – защищать свой народ! – насмешливая ухмылка не сходила с лица Эливерта. – А если он не справляется со своим долгом, народ ведь может найти нового короля… Дел-то – перебросить основные силы войска сюда, на восток Кирлии, к подножью гор Малькти. Ведь работорговцы прорываются именно здесь, идут через землю Соланс, по тому, что осталось от проклятого Эсендара.

– Но тогда они вполне могут изменить направление своих набегов, – возразил Наир, – и двинуть к центральным землям, к Кирлиэсу… Это будет гораздо хуже!

– Не-а! – протянул Эливерт. – Тогда им надо будет переправляться через Лидону, идти через те странные места на её берегах, о которых никто ничего толком не знает… Они не так глупы – эти северяне.

– Да уж, неглупы! – вздохнул Наир. – Они даже армию на нашу землю не ввели, но с каждым часом мы слабеем под гнётом Герсвальда. Откуда у них такая сила и власть? Эта затяжная война лишает короля авторитета. Люди вскоре начнут роптать! Он сумел разбить армию врага у Эсендара, но не может оградить своих подданных от разбойничьих вылазок охотников за рабами.

– Да они уже ропщут! Народ приграничных земель устал, – подтвердил Эливерт. – Устал бояться каждый день и каждую ночь: бояться спать, ведь во тьме могут подкрасться враги, бояться уходить в лес на промысел, оставлять в селениях женщин и детей, ведь вернувшись, можно обнаружить на месте своего дома серое пепелище. Я столько наслушался за те несколько дней, что провёл в Хиклане. Люди хотят коренных перемен, хотят спокойствия! Память у них коротка. Мало кто из них помнит, что всего четыре года назад Кирлии грозило нашествие Герсвальда. Мы все могли бы сейчас быть жалкими рабами северян, но король отвёл этот удар! Но теперь его подданным нужно нечто большее… Уверенность в том, что и завтра ничто не будет им угрожать. Люди – твари неблагодарные! Если бы они знали, что такое рабство, не тявкали бы сейчас, что не попадя! – продолжал Эливерт, и голос его становился всё жёстче. – Если бы они видели хоть половину того, что несёт рабство, они бы сейчас целовали королю пятки! Но они просто не могут понять этого – поданные короля: крестьяне, ремесленники, купцы и тем более изнеженные милорды… Они жалуются на Кенвила ар Лоннвина, на своих владетелей, плачут, что с них требуют слишком больших податей, обирают их без конца… Если бы они на своей шкуре познали, что такое настоящее рабство, то вели бы себя много скромнее!

Настя внимательно вслушивалась в слова Эливерта: в них было немало горечи, резкости, бунтарского протеста и пока ей по-прежнему сложно было определить свои чувства по отношению к этому человеку. Пока она ощущала лишь насторожённость, ей хотелось понять, что за этакий «диковинный фрукт» встретился ей на пути, и она решила позже узнать все подробности у Наира.

Но после этих слов Эливерта с губ Насти непроизвольно сорвался вопрос:

– Ты был рабом?!

Пронзительные серые глаза обратились к ней.

– Да, миледи, Вы абсолютно правы! Удивительная проницательность для женщины! Признаться, проще перечислить, кем я не был. Я на шкуре своей многое испытал – такого, что Вам и не снилось! И повидал столько земель, что, наверное, если бы в память о каждой оставлял себе монетку в один золотой фларен, сейчас был бы уже богаче самого короля Кенвила.

И рабом я тоже был… Впечатлений хватает до сих пор! Я не понаслышке знаю, что такое плеть любимого хозяина, знаю, что такое унижение и растоптанная гордость, когда даже цепного пса ценят больше, чем тебя! За малейшую оплошность, неловкое движение, случайное слово, можно на неделю остаться без жратвы! А как чудесно спится в тёмной, сырой конурке на гнилой вонючей соломе! Поверьте мне, миледи, даже в темнице Хиклана уютнее и чище, чем у моего бывшего хозяина, да пребудет в благодати его грешный дух! И не надо так смотреть, миледи! К чему такое удивление в Ваших прекрасных глазах?! Вы абсолютно правы, миледи Дэини, абсолютно правы в своей догадке! Меня начинает пугать Ваша проницательность! Да, я убил его, своего хозяина! И не ищите в душе моей раскаяния! Не найдёте! Убил. И не жалею об этом! Я сделал бы это ещё раз! Я узнал, что значит быть вещью, и больше я никогда не позволю со мной так обходиться! Я скорее умру, убью себя, а ещё лучше, убью того, кто попытается наложить руки на мою свободу! Вот так-то, миледи!

– Оставь, Эливерт! – одёрнул его Наир, видя, как Настя потупила взгляд под его напористой речью. – Оставь, друг! Ты говоришь так, словно Дэини виновата в том, что было с тобой. Она не делала тебя рабом, и не стоит вымещать на ней свою злость!

Рыжая вздохнула облегчённо – друг угадал её чувства. В самом деле, слушая Эливерта, Настя отвела взгляд, так как в какой-то миг ощутила на себе невероятную тяжесть вины, словно это она распорядилась так нелепо его судьбой. На её-то долю не выпадало ничего подобного! Ей стало стыдно за собственную комфортную, спокойную, сытую жизнь здесь, в Лэрианоре, «под крылышком» у Наира и его семьи.

– Да, она тут ни при чём, – кивнул Эливерт. – Просто, если бы каждый умел постоять за себя, не было бы рабства! Потому что не было бы рабовладельцев! Мы и без покровительства короля могли бы справиться! Чем терпеть неволю – лучше рискнуть, напасть на хозяина, сбежать…

– Не все так смелы как ты, Эливерт! – усмехнувшись, сказал молчаливый Атарей.

– Тогда пусть расплачиваются за собственную слабость и трусость! – резко бросил разбойник.

– Столько злости в тебе, Эливерт! – вздохнул Наир. – Иногда мне кажется, если тебя укусит змея, она умрёт, захлебнувшись твоим же ядом! Все не могут быть сильными! Да и сила ли это – уметь убивать? Убивать, чтобы защищать других, должны воины! А если каждый крестьянин, ремесленник, торговец, любой мужчина, женщина или ребёнок будут с обыденной лёгкостью обрывать чужую жизнь, пусть даже жизнь врага, то во что же тогда превратится Долина Ветров? Её зальют реки крови! Нет, людей надо защищать! Только вот как? Где найти способ избавиться раз и навсегда от нападений герсвальдцев? Не так-то просто найти ответы на эти вопросы. Ты мыслишь, исходя из собственных разбойничьих привычек, но король Кенвил должен думать иначе… Он обязан сделать так, чтобы завершение войны с Севером обошлось наименьшим количеством жертв…

– Ты прямо как Лиэлид! Той тоже неймётся спасти всех от всего! – язвительно заметил Эливерт. Он уже говорил спокойнее, но насмешливость и ирония, кажется, оставались его вечными спутницами. – Кстати, я ж забыл похвастать – это она меня вытащила из темницы! И я имел честь посетить её небесную обитель, сечёшь? Клянусь Светлыми Небесами, куда мне путь заказан! Лиэлид мне толком ничего не объяснила, но у неё есть какой-то грандиозный план. Ты, между прочим, тоже часть этого плана, мой друг!