Танец Пепла - Айрин Луна

Маг подхватил тело смертной на руки. Она была очень бледна, а дыхание еле улавливалось. Надо было действовать немедленно. Гендальф скорее перенёс её ближе к огню, влажной тряпицей вытер кровь с лица, дотронулся до лба — она была ледяной.

— Что же ты наделала? Глупая, глупая девчонка!.. — Маг накрыл её глаза своими ладонями и что-то зашептал. Долгое время ничего не происходило. Тут тело женщины на мгновение засветилось, с губ сорвался полустон — полувздох… Она резко открыла глаза — взгляд был прикован к волшебнику. Гендальф вдруг почувствовал, как её ладонь нежно коснулась его щеки, легко очерчивая контуры лица. Он ощутил такое мягкое едва покалывающее тепло, исходящее от её пальцев, в нос ударил сладковатый дурманящий аромат…

— Так вот как ты выглядишь на самом деле…. Олорин… — Услышав своё имя, майар вздрогнул. Она сонно улыбнулась, снова закрывая глаза и проваливаясь в сон. Рука обессиленно упала. Маг не сказал ни слова, а только смотрел на неё расширенными глазами.

Гномы не могли видеть всего происходящего, потому как высокая фигура волшебника почти полностью скрыла Ирину от любопытных взглядов. Но когда он повернулся к ним, выглядел Гендальф уставшим и осунувшимся. Молодая женщина за его спиной теперь ровно дышала, а на щеках появился лёгкий румянец.

17. Недостатки мужской компании

Когда Гендальф с Торином удалились, на поляне повисла напряжённая тишина. Гномы изредка посматривали в сторону спящей девушки, но подходить не решались. Если ранее её считали странной, то после произошедшего у участников отряда появились веские причины её опасаться.

Торин был мрачен и решителен, а Гендальф устало подумал, что разговор будет нелёгким. Король долго стоял, что-то обдумывая, пока наконец не прервал молчание.

— Кто она?

— Человек.

— Человек? Тогда что это было? — Гном иронично приподнял бровь.

— Выплеск магии. — Король заметно напрягся.

— А что это были за твари? На варгов или на волков не похожи.

Тут Гендальф заметно помрачнел. Долгое время волшебник молчал, потом продолжил.

— Кем бы не были, они создания мрака. Нежить. Возможно при жизни они и были варгами…

— Думаешь случайность или они следят за нами? — Гном ожидающе смотрел на мага. Волшебник задумчиво барабанил пальцами по посоху.

— Нет. Они следили, но не за нами. Боюсь, они пришли за ней. Если заметил, ни на кого из гномов они не обратили никакого внимания. — В ответ Торин утвердительно кивнул и нахмурившись погрузился в раздумия. Наконец, он расправил плечи.

— Ладно. Я разрешу ей пока остаться в отряде. До тех пор пока не окажемся вблизи Ривенделла, куда ты её как можно скорее отвезёшь. Не буду скрывать, она мне не нравится. Но и бросить женщину одну, когда за ней явно кто-то охотится было бы подло. Пусть остаётся под твою ответственность и контроль. Да, и я не желаю видеть никаких других «выплесков магии».

— Она не может это контролировать…

— Поэтому я и сказал под твой контроль. — Гном упрямо посмотрел на мага. Гендальф сжал посох, так что побелели косточки пальцев, но ничего не сказал, лишь кивнул в знак согласия. Он наблюдал как король медленно удалялся обратно к костру. На душе у волшебника было неспокойно. Он очень надеялся, что девушка доберётся до долины эльфов живой.

Наутро я проснулась ужасно ослабшей и с явными признаками амнезии. Последнее, что я помнила, это как упала в лесу, преследуемая страшными тварями. Всё. Больше ничего. Когда я приподнялась на локтях, то заметила, что лежала на своём спальнике рядом с костром. Как я сюда попала — было загадкой. Гномы всё ещё дружно храпели. Я попыталась встать на ноги, но кто-то остановил меня, положив руку на плечо. Гендальф. Волшебник выглядел осунувшимся, а глаза не блестели знакомым огоньком…

— Что-то не так? С тобой всё хорошо? — Забеспокоилась я. В ответ он только неопределённо покачал головой и присел рядом со мной.

— Как ты себя чувствуешь? — Его рука слегка коснулась моего лба.

— Да ничего. Только слабость. Что вчера произошло?

— Ты ничего не помнишь? — Голос волшебника был тихим.

— Нет. Только до того момента как упала в лесу, убегая от них. А потом… — Я запнулась. Я вспомнила обжигающее тепло, захватившее меня, а потом — тьма.

— Что потом?

— Да ничего. — Я попыталась отвернуться, но Гендальф настойчиво развернул меня к себе лицом. — Рассказывай. Всё. — Взгляд был строгим и не терпящим возражений. В этот раз мне не хотелось спорить, и вздохнув, я поведала ему о своих приключениях, о тепле, о переполняющей энергии, переходящей в боль. Волшебник внимательно слушал, лишь однажды прервав.

— Когда это началось?

Я задумалась. Пораскинув мозгами, я пришла к выводу, что всё началось в первую же ночь.

— С той ночи, как здесь оказалась…

— Почему мне ничего не рассказала?

— Не знаю. Побоялась, что примите меня за одержимую…Что происходит со мной? И что произошло вчера?

Маг задумчиво смотрел на меня.

— Не знаю. Будем надеяться, что у эльфов будет больше ответов. Что же касается вчерашнего вечера — ты выбежала на поляну, а твари вдруг исчезли.

Я нахмурилась. Почему-то мне казалось, что маг что-то не договаривал. Но выпытывать детали не было сил, и я лишь устало кивнула.

— На вот, выпей. — Гендальф протянул мне кружку с дымящимся напитком. — Это травяной отвар. Поможет силы восстановить. — Я улыбнулась и послушно отхлебнула. На вкус было похоже на зелёный чай с какими-то травами. По телу растеклось приятное тепло, прогоняя остатки сна.

Если раньше участники отряда меня игнорировали, то теперь от меня неприкрыто шарахались. Оказывалась я рядом с кем-то из гномов, к примеру, у костра, как он сразу же вставал и отходил как можно дальше. Даже Бильбо теперь меня избегал, и заботу о моём пропитании всецело взял на себя Гендальф. Не требовалось быть гением, чтобы понять, что гномов тогда на поляне что-то напугало. И это что-то было связанно со мной. Но на все мои расспросы, волшебник отвечал всё той же сухой фразой. Я пыталась вспомнить, но всё было окутано мраком. Отношение гномов вкупе с собственным неведением, стало ужасно раздражать. Они вели себя так, будто я на их глазах убила и съела младенца. Я точно знала, что ничего подобного не произошло.

Каждый привал превращался в пытку. Мне было больно и одиноко, потому что кроме как с Гендальфом я не с кем не могла общаться. Да и он, в последнее время постоянно куда-то пропадал и всё больше молчал. А во время наших с ним уроков Всеобщего был в мыслях где-то очень далеко. Ночные же полёты продолжались с пугающим постоянством и интенсивностью. Я стала плохо спать, просыпаясь еще до восхода, всё чаще вспоминая дом и родных.