Волшебная Италия - Наталия Ивановна Басовская

Но не только военные успехи обеспечили Юлию II место в мировой истории. Помимо военно-политической, была у него и вторая линия усиления римского престола. Усиления с помощью строительства, искусства, ценностей духовных. Искренне убежденный, что папство царит над всем, а в Риме находится наместник Бога на земле, папа стремился к тому, чтобы город поражал красотой и величием.

Юлий II призвал на службу гениального архитектора и скульптора Донато Браманте. Он строил великолепные галереи Апостольского дворца и стал автором первого проекта собора Святого Петра.

Несколько лет у Юлия II работал Микеланджело Буонарроти. Именно он выполнил роспись потолка и главной стены Сикстинской капеллы, создав колоссальный, ужасающий «Страшный суд».

Великий скульптор и художник очень противоречиво относился к своему великому работодателю. Микеланджело раздражали советы, которые папа не стеснялся давать. Говорят, когда Микеланджело расписывал потолок Сикстинской капеллы, то, увидев, что внизу бродит папа и пытается ему что-то указывать, он сбрасывал с лесов щепки, чтобы Юлий ушел. Микеланджело вообще был неоднозначной личностью, но папа иногда вел себя несправедливо по отношению к нему, как считается, из-за интриг Донато Браманте.

Едва надев папскую тиару, Юлий II стал строить свою усыпальницу - в этом он несколько похож на египетских царей. Он желал, чтобы там были фигуры, символизирующие все силы Земли и Неба. Но Браманте убедил Юлия, что основные ресурсы и лучший каррарский мрамор надо употребить не на это сооружение, а на перестройку собора Святого Петра, и разработал проект.

Тем временем Микеланджело лично трудился в каменоломнях, добывая мрамор. Когда, измученный, он приехал в Рим, чтобы получить деньги, папа не только не заплатил, но и перестал его принимать. Пылкий

Микеланджело ночью бежал в Болонью. Потом состоялась знаменитая встреча в Болонье, где папа сказал: «Я ради тебя сюда приехал! Ты должен вернуться!» Они кричали друг на друга, хотя Юлий был не только выше по положению, но и в два раза старше.

А после смерти папы Микеланджело все-таки решил закончить его усыпальницу, выполнив таким образом его завет. Считается, что в помещенном там скульптурном изображении Моисея - одном из величайших творений Микеланджело - есть что-то от самого Юлия II. Речь не о внешнем облике, а о мощи натуры.

Создал Микеланджело и статую Юлия II, которая стояла в Болонье, но не сохранилась. Папа был изображен сидящим перед входом в собор. В левой руке Юлий держал ключи - те самые, которые якобы выбросил в Тибр. А правая рука была воинственно вытянута вперед. По легенде, Юлий спросил: «Слушай, а что это я делаю правой рукой?» И Микеланджело ответил: «Конечно, благословляете паству». Но папа уточнил: «Или угрожаю болонезцам». А ведь те и правда были очень строптивы.

Третьим великим художником, приближенным к папе Юлию II, стал Рафаэль Санти. Он был очень молод, чуть старше 20 лет. Рафаэль расписывал станцы - комнаты Ватиканского дворца. Он же создал несколько портретов Юлия II. Если внимательно вглядеться в них, вряд ли можно почувствовать отвращение к изображенному на них человеку. Рафаэль блестяще передал значительность его личности и неистовость натуры.

Юлий II поощрял возрождение интереса к античному искусству. Его эпоха - это время ранних, варварских археологических раскопок. Итальянская земля сохранила величайшие сокровища античности, которые в то время просто вытаскивали из земли. Археологии как науки еще не существовало.

Да и относились к искусству древности без трепета: античность (за исключением позднего Рима) - языческая цивилизация. И вот из земли извлекают скульптурную группу «Лаокоон», созданную, видимо, в IV веке до нашей эры, в эпоху эллинизма. Легендарный языческий жрец Лаокоон пытался отговорить соотечественников вносить в город знаменитого Троянского коня. Посейдон, помогавший в Троянской войне ахейцам, наслал на него страшных змей. Древний художник изобразил момент, когда змеи душат Лаокоона и его сыновей.

Скульптура была найдена без правой руки. Эту руку, поднятую высоко к небу, восстановили по распоряжению Юлия II. Теперь мы не представляем эту скульптуру другой. Папа приказал установить ее в Бельведерском дворце. Так с образа языческого жреца начались величайшие музеи Ватикана.

Изменился и образ Рима. Юлий II хотел, чтобы из грязного, плебейского города Рим превратился в роскошную резиденцию римских пап. Но произошло значительно большее: Рим стал центром культуры Возрождения. Юлий II и сам не понимал, что не просто укрепляет свою власть, но и способствует созданию вечных ценностей.

По его заданию Микеланджело придумал форму для нанятых на службу швейцарских гвардейцев (при Юлии их около 200). Трудно не обратить внимания: в их костюме нет ничего христианского. Это символ позднесредневекового, уходящего западноевропейского рыцарства в его наилучшем воплощении. Образ воинственный, не связанный с христианским всепрощением.

Что сказать о личной жизни Юлия II? В принципе, ее не должно было быть. Однако доподлинно известно, что у него было несколько детей. Всех их он обеспечил денежными средствами и очень хорошими должностями.

Великие современники относились к папе-воителю неоднозначно. Например, Мартин Лютер, посетивший Рим в годы его правления, отозвался о Юлии II с отвращением, назвал его «чудовищем». «Смертоносной язвой человечества» считал папу Ульрих фон Гуттен - немецкий рыцарь, проповедник гуманистических идей. Видимо, этот мыслитель и литератор плохо знал предшественников Юлия II, на чьем фоне тот выглядел весьма достойно. К тому же Ульрих фон Гуттен был родом из Германии, а Юлий II нанес германскому императору Максимилиану и авторитету Священной Римской империи очень большой урон. Да и вообще, гуманисты никогда не симпатизировали теократии.

Юлий II, начавший политическую карьеру в 60 лет, не собирался умирать. За год до смерти, когда ему было за 70, укрепив и украсив Рим, обеспечив всех детей, составив план похода на юг, он созвал в Латеране восемнадцатый по счету Вселенский собор. Именно на этом соборе он намеревался заняться реформой церкви. Суть реформы в точности неизвестна, но конечную цель представить нетрудно. Это усиление теократии, опирающейся на идею абсолютной папской непогрешимости.

Эрхард Шён. Ульрих фон Гуттен. Гравюра. 1522 г.

Мысль о папской непогрешимости бытовала уже во времена Карла Великого, на рубеже VIII-IX веков. Тогда свергнутого Льва III Карл восстановил на престоле именно на этом основании: папа непогрешим, если он утверждает, что не виноват, этого достаточно. С тех пор идея периодически возвращалась. Вероятно, на соборе Юлий II предполагал, рассуждая о реформе церкви, утвердить свою абсолютную власть, папский абсолютизм, и все-таки добиться, чтобы Италия превратилась в папское государство.

По