Не умирай (СИ) - Хайес Роб Дж.

На восточной стороне долины выращивали коричневый чай, а на западе — зеленый. Тин объяснил, что Солнечная долина торговала тем, что им не требовалось, и Чо была удивлена, узнав, что почти весь чай в Хоса выращивали тут. Долина много торговала, но оставалась нейтральной в конфликте между десятью королями, и даже теперь, когда император объединил Хосу, жители Солнечной долины оставались в стороне, будто маленькое королевство. Только с силой их вушу такое было возможно. Солнечная долина торговала вином, чаем и сильнейшими воинами в Хосе. И всюду в долине было видно, как люди работали или оттачивали боевые искусства. Это был народ воинов, закаленный трудом.

Благодаря Рою Астаре, они провели первую ночь в долине как почетные гости во главе пира. В большом деревянном додзе убрали оружие, принесли столы и стулья. На столах были тарелки еды, но жители Солнечной долины и гости могли ходить среди столов и пробовать все, что хотели. Когда село солнце, даже Чен Лу был с полным животом.

Чо ела мало, ей не нравился вкус во рту, и Чжихао делал так же. Рой Астара отказался есть со всеми, взял еду в угол, чтобы никто не видел, каким стало его лицо. Любопытство заставило Чо посмотреть на рот мужчины. Она тихо подглядывала, пока он ел. Рой Астара поправил бинты, но она заметила, что у него не было губ, плоть давно сгнила, многие зубы выпали. Его плоть была коричневой и сморщенной, во многих местах сочилась жидкость. Он сам выглядел как жуткая хонэ-онна.

Эйн ничего не ел, почти не пил. Чо заметила, как он разглядывал жителей долины, и воины не были рады этому призрачному взгляду. Мальчик мог заглушить шумный разговор взглядом. Несмотря на его внимание, было ясно, что он не нашел то, что искал, и Чо отвела его в сторону, стараясь не задевать кожу.

— Мы тут кого-то ищем? — спросила резко она. — Кого, Эйн?

Мальчик вздохнул.

— Бинвей Ма, мастера Солнечной долины. Величайшего мастера вушу в истории.

— И мы убьем его для тебя?

Эйн кивнул.

— Видимо, нужно поспрашивать.

— Нет, — голос мальчика был резким. — Я найду мастера Ма. Завтра вы с ним сразитесь, а потом мы покинем Солнечную долину.

Чо чуть не рассмеялась. Она не останавливалась нигде дольше, чем на несколько часов, со встречи с Эйном, и день в Солнечной долине казался раем.

— Мы могли бы остаться на пару дней, — сказала она. — Людям тут нравится Рой Астара, и, думаю, Чен Лу будет рад еде.

— Нет, — Эйн стал дальше разглядывать комнату. — Нет времени на это. Ёкаи уже раз меня нашли, найдут снова, и их будет больше. Нам нужно добраться до Ву.

Чо покачала головой.

— Даже если мы уйдем завтра, идти больше недели. Если купить лошадей…

— Нет. Я буду идти. И вы будете защищать меня от ёкаев. Только ты можешь их убивать, Шепчущий клинок, — он посмотрел на нее, опустил взгляд на мечи на ее боку.

Чо глубоко вдохнула и кивнула.

— Я скажу остальным, что мы уходим завтра, — Эйн ушел, и Чо ощутила, как ее мутило. Придет больше ёкаев, мальчик был в этом уверен, и их будет много. Но это было не худшим. Завтра ей придется биться с величайшим мастером вушу в Хосе, и она не была уверена, что они смогут победить.

Глава 19

Железный живот Чен против Мастера Солнечной долины

Чжихао было сложно спать той ночью. Во рту остался гадкий привкус от еды, но дело было не в этом, и не в том, что они собирались днем идти дальше, хотя он признался Итами, что был бы рад пожить пару дней с гостеприимными жителями долины. Нет, Чжихао не мог спать из-за картины старой женщины в комнатке, которую дали ему и Железному животу, глаза картины следили за ним всю ночь. Сначала Железный кулак игнорировал Чжихао, но тот растолкал толстяка. Чен сел, посмотрел на картину. Женщина была в серебряном платье, ее ноги были расставлены, а ладони подняты. На табличке значилось, что это была Линь Гао, основательница Солнечной долины. Они глядели на картину, а потом Железный живот сказал Чжихао, что он сошел с ума. А потом глаза на картине моргнули.

В стене не было проема, в который могли смотреть через глаза картины, и это была не игра света или галлюцинации Чжихао. Картина моргнула и продолжила смотреть на них. Хуже, куда бы Чжихао ни пошел в комнатке, глаза следили за ним. Чен Лу заявил, что эта картина была мокумокурен, и отправился спать. Толстяк захрапел через минуты, а Чжихао всю ночь смотрел на картину. Хуже было то, что глаза стали открываться на стенах и потолке. Вскоре всю комнату наполнили глаза, глядящие на Чжихао. Он провел бы лучше ночь под звездами, но они были и на двери, так что Чжихао сидел и терпел. Только утром за завтраком, когда только взошло солнце, Эйн сказал ему, что мокумокурен был безобидным ёкаем. Его мог послать один из шинигами следить за ним и его героями. Чжихао уже не хотел оставаться в Солнечной долине, а был готов спешить в путь. К сожалению, мальчик ждал от них еще кое-что перед отправлением. Он нашел следующего члена их группы, точнее того, кто им станет, когда они убьют его.

Они нашли мастера Солнечной долины в поле на востоке долины. На поле уже собрали урожай, и его нужно было вскопать перед новыми посевами. Вместо быка или лошади, запряженных в плуг, Бинвей Ма, мастер Солнечной долины, просто зацепил упряжь на своих плечах и выполнял работу зверей сам. Небольшая группа людей уже глядела, жителей долины восхищало поведение мужчины. Это было выступлением. Конечно, мужчина был силен, но те люди должны были уже это видеть, или все было, чтобы впечатлить их. Это работало.

— У него поразительная ци, — сказал Чен Лу, пока они смотрели. Он прятался под зонтом, закрываясь от солнца.

Чжихао фыркнул.

— Не только его ци впечатляет, толстяк. Он выше меня, и он весь из мышц, — даже издалека они видели, что его руки, грудь и ноги были полными плотных мышц, напряженными от усилий. Мастер Солнечной долины был только в штанах и крепких ботинках. Его волосы были собраны в пучок, его усы были густыми и грозили стать бородой. — Что у него за оружие?

— Никакого, — сказал Эйн. — Как все в Солнечной долине, он практикует вушу открытой ладони.

— Вот как, — Чжихао пожал плечами.

— Так он опаснее, — продолжил мальчик, теребя красный шарф. — Бинвей Ма стал тренироваться, как только смог стоять. В четыре года он состязался с детьми старше него. В пять он уже превзошел всех, кроме мастеров. В шесть он стал мастером вушу открытой руки. В семь лет он превзошел других мастеров. С тех пор он не потерял пыла. Теперь ему сорок три.

Чжихао взглянул на Итами, она пялилась на него. Бой с Железным животом был тяжелым, и они победили только благодаря ружью прокаженного. Этот мастер звучал еще хуже. Но с ними хотя бы был толстяк и его ци. Было даже хорошо, что оружие не могло пронзить его кожу. Чжихао посмотрел на толстяка, тот теребил новую повязку на глазу, пихал под нее палец и трогал пустую глазницу.

— Дуэль не должна быть честной, — буркнул Чжихао. — Будет три на одного. Ставки в нашу пользу, — их ждал ужасный бой, и ему требовалась вся уверенность.

— Я не говорил о дуэли, — сказал мальчик. — Но он не проигрывал с семи лет. Бинвей Ма регулярно побеждает других мастеров долины, всех сразу, — то, как мальчик произнес это, вызвало дрожь на спине Чжихао. — Я не просто так назвал его величайшим мастером в истории.

Они смотрели, пока Бинвей Ма не закончил тащить плуг по полю. Они уважали труд, и чем больше он устанет, тем проще будет его одолеть. Когда он закончил, он остановился у бочки с водой и зачерпнул немного в рот, полил на грудь. Он повернулся и поймал взгляды героев. Жители Солнечной долины вернулись к своей работе.

— Уходите? — спросил Бинвей Ма, подходя к ним. Его голос был сильным, как океан, и Чжихао хотелось уйти.

— Нас ждет задание, — сказала Итами. — Мы хотели уйти к полудню.

Мастер Солнечной долины кивнул и поклонился прокаженному.

— Я не знаю тебя, но слышал, как мой народ хорошо говорил о тебе утром, Эхо смерти. Ты спасал детей, когда никто не мог их найти. И разбирался с похитителями. Я благодарен, как и все в Солнечной долине. Спасибо.