Фантом. Последние штрихи - Тессье Томас

– Когда я тебя спрашивал в прошлый раз, ты сказал, что веришь в такие вещи, – продолжал Нед.

– Разве?

– Да.

– Может, верю, а может и нет.

– Думаешь, я их слышу?

– Возможно.

– Лузгарь, почему ты не отвечаешь прямо? – Нед больше не смог сдерживать раздражение. – Скажи мне правду, – потребовал он.

Лузгарь отложил в сторону крючок и точильный камень.

– Я бы сказал, если бы знал ее, – ответил он. – Но дело в том, что я не знаю. Послушай, Недли, если ты меня спросишь таким же чудесным солнечным утром, то я отвечу: конечно нет, ничего такого не существует. Но если ты меня спросишь пасмурным днем, где-нибудь в чаще леса, то я не буду так уверен. А если ты задашь этот же вопрос темной ночью, когда на улице жарко, но я дрожу, как осиновый листок, когда я не знаю наверняка, кто роется в моем мусорном баке, скунс или что-то пострашнее, то я отвечу: да, в твоем доме живет нечисть. Но вся соль в том, что объяснить это невозможно. Ты можешь называть их фантомами, но мне кажется, это тебя еще больше запутывает. Я тебе уже говорил, если горошину назвать горошиной, она из стручка не выпрыгнет.

– И что же мне делать?

– Ничегошеньки. Не важно, слышишь ли ты магию или мышь на чердаке, не вмешивайся.

Нед в это не поверил. Позже, когда он размышлял над их разговором, то был шокирован, как категорично отверг совет Лузгаря, но бездействовать он не мог.

– Лузгарь, меня это пугает.

– Почему?

– Потому что я не знаю, что это такое.

– Так все говорят, но они ошибаются, и ты ошибаешься.

– Что ты имеешь в виду?

– Человека пугает не неизвестность, даже если он уверен в обратном. Ты замечаешь движение краем глаза, или слышишь странный звук ночью, и чувствуешь, как внутри тебя что-то оживает, что-то, так глубоко похороненное в твоей голове, что ты не знаешь, как оно называется, но оно там есть, и это известное, вот оно и пугает тебя до усрачки.

Лузгарь взял в руки длинный отрез голубой лески, на обеих концах которой висели грузила и крючки.

– Вот какое двойное удилище я сварганил, – сказал он, меняя тему разговора. – Подвесил грузило в верхней, а не в нижней части. Прекрасно работает, когда ловишь солнечника на мелководье. С помощью этой штуковины вытаскивал две, три и даже четыре рыбы за раз. Похоже на телеантенну для лилипутов, правда?

– Это не просто воображение, – уверенно сказал Нед, возвращаясь к изначальной теме их разговора. – Это что-то серьезное. Я… – Он не знал, что еще добавить.

– Если это так, Нед, ты узнаешь и поймешь все раньше меня. Но не жди от меня ответов, по крайней мере стоящих. – Лузгарь проверял узлы на леске. – Ведь это ты слышишь те звуки, и рано или поздно ты решишь для себя, что они означают.

Нед не понимал. Как он может решить, что означают эти звуки? Ведь он просто их слышит. Правда? Возможно, он так хотел услышать и увидеть странное, что органы чувств подвели его, и все это лишь плод его воображения. Об этом говорил его отец, и теперь он слышал то же самое, или почти то же самое, от Лузгаря. Может, старик прав, и не надо принимать простые звуки за то, чем они не являются. Они были реальны, но насколько реальны? Казалось, Лузгарь пытался его убедить, что это не имеет значения.

Но Нед вспомнил еще один совет, полученный от Лузгаря и Мутного. Нельзя лезть босыми ногами в водоем, в котором могут обитать кусачие черепахи. Ты можешь не видеть эту тварь, а может, ее там и вовсе нет, но лучше действовать так, словно она сидит на дне, иначе, когда выяснишь наверняка, можно недосчитаться одного пальца. Хорошо, может, садовые кресла и дом действительно издают все те звуки. Может, жужжание – всего лишь симптом ушного заболевания. Но лучше действовать так, словно все иначе. Словно причина этих звуков в чем-то абсолютно другом.

Будь готов к худшему.

16. Некка[12]

– Это всего лишь огромная грязевая яма, – сказал Лузгарь, вытирая пот с лица. – Ручей, который протекает через нее, не дает ей засохнуть.

– Именно, – подтвердил Мутный.

Нед с интересом смотрел на пруд. Его площадь составляла всего пару акров.

Он казался неглубоким, наполненным грязью и стоялой водой. На его поверхности плавали останки мертвых деревьев – хрупкие стволы цвета истлевшей кости и зазубренные гниющие пни. Это заброшенное место ничего хорошего не сулило. Они шли сюда очень долго. Нед впервые так далеко зашел в Олд-Вудс.

– Здесь водятся сомы, – продолжал Лузгарь, возясь с леской и удочкой. – Причем довольно крупные. Сейчас самое время попробовать их поймать. В августе окунь уходит на глубоководье, где попрохладней, но взрослые сомы все еще рыскают ближе к берегу.

– Сом – днищенская тварь, – заявил Мутный. – Только и занимается тем, что жрет всякую дрянь со дна.

– Зато сам он вполне вкусный, – добродушно возразил Лузгарь. – И поймать его не так-то просто.

– Это верно, – согласился Мутный. – Когда я был маленьким, мы ели сома почти каждый день. – Он посмотрел на Неда. – Классные снасти у тебя, Головастик.

Мальчик с гордостью улыбнулся и показал ему поближе свой облегченный спиннинг с катушкой.

– Мне его подарил отец.

– Чертовски мило с его стороны.

– Держи спиннинг крепче, – предупредил его Лузгарь. – Ты же не хочешь, чтобы дедуля-сом вырвал его из твоих рук и уплыл с ним под воду.

– Вряд ли эта рыба такая большая, – сказал Нед с долей сомнения. – А ты не хочешь порыбачить, Мутный?

– О, нет, не хочу. Я подожду, пока вы с Лузгарем не начнете вытаскивать огромных рыбин, и размозжу им черепушки. Сейчас найду крепкую дубину.

С этими словами Мутный ушел в чащу леса и вернулся через несколько минут с большой сломанной веткой.

– В самый раз, – сказал он сам себе, замахнувшись ей несколько раз.

– Ты правда собираешься бить их этой штукой? – спросил Нед.

– Конечно. Другого выбора нет. Сом может жить вечно, пока его не убьешь. Лузгарь выбросил одного в огороде несколько лет назад, и он жил там почти все лето, пыхтя как паровоз. Правда же?

Лузгарь кивнул:

– Отпугивал енотов.

Нед улыбнулся. Это была одна из тех историй, поверить в которую он не мог, но ему хотелось, чтобы она оказалась правдой.

Лузгарь забросил удочку и сел на камень с банкой пива в свободной руке. Он посмотрел в сторону мальчика, чтобы оценить его работу.

– Эй, насади еще пару червяков на леску, – сказал он. – Сомы любят много есть. Они не будут тратить время на одного дохлого червя. И подвесь еще одно грузило. Оно позволит тебе забросить леску подальше, и наживка останется на дне, где они живут.

Нед последовал указаниям Лузгаря, затем забросил спиннинг, подтянул леску и стал ждать. Теперь, присмотревшись, он заметил, что в пруду кипит жизнь. Жуки-плавунцы танцевали под самой поверхностью воды, пузыри воздуха поднимались со дна, и круги на воде появлялись то тут, то там. «Конечно, тут водится рыба», – подумал Нед. Лузгарь знал это наверняка. Он ни за что не проделал бы такой путь, чтобы порыбачить в мертвом пруду. Мальчик был весь на иголках от нетерпения. «Ну же, рыба», – подзывал он ее про себя. Туго натянул леску между пальцев, как Лузгарь. Спустя какое-то время он почувствовал поклевку.

– Там что-то есть, – сказал Нед. – Я чувствую.

– Пусть он заглотит наживку и двинется в твою сторону, – посоветовал Лузгарь. – Потом резко дерни леску, чтобы крючок как следует впился в рыбину.

Первая поклевка ничем не завершилась, но не прошло и часа, как старик вытащил трех крупных сомов, а Нед одного. Лузгарь показал мальчику, как держать рыбину, чтобы та не поранила его своими острыми усами. Мутный оглушал каждую пойманную рыбу своей дубиной, а Лузгарь перерезал им глотки. Затем он вспарывал им брюхо и выскребал из него внутренности, которые заворачивал в мокрую траву и складывал в корзину. Неда поразило, как яростно сопротивлялся первый сом. Он исступленно извивался в воздухе, затем внезапный удар дубиной, лезвие ножа полоснуло по коже, из раны заструилась ярко-красная кровь – все это произошло очень быстро. Но зрелище было скорее волнующим, чем отталкивающим.