Нет мира среди звёзд (СИ) - Иванов Тимофей

Кошак добавил к физическим атакам псионику, но и к этому я был готов. Причем даже лучше, чем ожидал от себя. Телекинез как-то с особой органичностью вплёлся в мой стиль боя на мечах, чего раньше в рукопашной особо не было заметно. Враг понял, что начал проигрывать, мои атаки становились всё опаснее для него, а превосходство в телекинезе всё очевиднее, даже наша скорость почти сравнялась из-за прогрессирующей псионики. И тогда он решил повторить фокус с энергетическим сгустком, который помог ему в прошлом бою, но не запустил им в меня, а умудрился разорвать дистанцию и сформировать атаку прямо под моими ногами. Не думал, что такое вообще возможно. Хотя и данное проявление наших сил сегодня в живую встретил впервые. Но вместо того чтобы отпрыгнуть в бок или назад, сиганул вперёд, чем удивил уже противника. Атаку саблей он отбил, но инерция позволила оказаться к пушистому почти вплотную и я загнал кинжал в его бок, тут же прокрутив его в ране. Кот захрипел, схватил меня за плечо и вырубился от боли, оставив на моей руке борозды от когтей, когда сползал на землю. А несколько раз выдохнул, понимая что бой наконец окончил и вскинул саблю вверх с победным криком, наконец услышав орущие трибуны. К счастью мой жест никто не принял за желание добить противника. А публике понравилось.

Потом было объявление моего имени, скандирование трибун и визит в местный лазарет. Там я был едва ли не внимательнее, чем во время боя. У меня взяли анализы, розовокожий доктор ростом чуть больше метра что-то посмотрел на терминале, а потом намазал руку мазью, под которой раны затянулись буквально на глазах. Язык, на котором был назван препарат был мне неведом, но саму надпись я запомнил четко, как и звучание этой непонятной хр#ни. Не знаю что это и как делается, но оно нам определённо нужно. Желательно ещё вчера.

Денег отсыпали одни слёзы. Вероятно так принято, чтобы не было избытка желающих портить публике настроение неумением драться. Жалкая гость бабок на чипе так себе противовес боли и вощможным увечьям, даже если бонусом идёт минута славы. Но я испытывал надежду связаться с местными заправилами, чтобы заработать что-то по существеннее. Правда то дело будущего. А сегодня пришлось быстренько валить к родному ангару и писать отчет для начальства по свежей памяти. Закончил я его уже за полночь, но лечь спать не успел. Ли вновь постучалась в мою каюту, но на этот раз была не в форме, а в одной ночнушке. Ларчик оказывался открывался просто, нужно было всего лишь дать девушке повод за себя поволноваться. Я закрыл за Ким дверь, привлёк её к себе и накрыл её губы своими. В первую секунду она чуть не отстранилась, но затем наконец ответила на поцелуй. Сон вылетел в трубу, сегодня ночью у нас были занятия по интереснее.

Глава 13

Мы вне закона – что ж такого? –

Мы везде и нигде;

Мы словно тени на дорогах,

Мы – круги на воде;

И наш девиз предельно ясен скоро станет тебе:

"Предай их всех, останься верен себе!"

Канцлер Ги.

Утро началось приятно, всё таки просыпаться в одной койке со своей второй половинкой это здорово. А вот дальше было хуже. Перед тем как заступить дежурным, я сдал отчёт о вчерашних событиях и получил разнос. А потом второй, за то что отказался отдавать честно заработанные копейки.

Курбатов грозил всеми возможными карами, но я был непреклонен. Деньги были моими, это была одна из немногих вещей, которую я взял сам, а не получил в виде подачки от родного правительства за службу, которую должен нести до конца жизни, как какой-то раб. Так что упёрся рогом. И в итоге командир послал меня с глаз долой принимать наряд, а не на губу. Чему я был безумно рад. Могло и иначе выйти.

А вот затем начались приключения. В наш ангар явился поверенный от устроителей боёв для встречи со мной. Когда часовой доложил мне об этом, я подивился оперативности и вышел к воротам во внутренние помещения планетоида. Поверенным оказался инсектоид, представитель вида местных хозяев, сопровождали его два типа в закрытой броне, их расу я определить затруднился. Ворота открывать особого смысла нет, секретничать тоже, так что диалог я решил провести по переговорному устройству для общения с гостями. Хотя бы первую его часть. Пусть записывает, так у Курбатова будет меньше вопросов.

-Говорит Драгунов. Приветствую.

-И мы вас – слегка щёлкнул манибулами гость – Моё имя А'со'не, я представляю арену Кломари, не могли бы вы впустить меня внутрь для приватного разговора?

-Боюсь без официального разрешения начальства это невозможно – ответил я – Разве что вы готовы подождать его получения.

-Я не особенно тороплюсь, к тому же предчувствую, что с вашими наибольшими мне тоже придётся пообщаться – проговорил гость с едва заметной досадой.

В общем пришлось вызывать Курбатова и обрисовывать ему ситуацию. Он явился сам и в сопровождении Глеба. Ну куда ж без особистов в нашем деле. О сути визита представителя арены догадаться было не сложно. Появился перспективный боец неизвестной расы, на нём можно поднять денег. В общем инсектоид пришёл уговаривать меня драться, ну и заодно получить на это разрешение моих командиров, раз у нас всё так по дурацки устроено. И назвал ценник для меня за бой. Начальство заглотило наживку с пол поклёвки, уж больно у нас финансы пели романсы.

-Соглашайся – проговорил Курбатов – Миссии нужны эти деньги.

-Тогда договаривайтесь об отступных за меня, тащ полковник – хмыкнул я – На чужое зариться не хорошо.

Курбатов аж поперхнулся и слегка побагровел от моей наглости. А потом проговорил почти ласково:

-А ты не ох#ел, лейтенант? Прикажу и будешь выступать и отдавать деньги в общий котёл. Или ответишь по всей строгости военного времени за невыполнение приказа.

-Ага. Через трибунал, которому вы объясните, что решили отправлять своих подчинённых на гладиаторские бои за звонкую монету, а в случае отказа рисковать жизнью или отдавать деньги, угрожали расстрелом – спокойно ответил я.

У любой ситуации как минимум две стороны. У этой было по больше. Тут и шанс пополнить финансы, который нельзя упускать, и риск для нас с любимым командиром обоим ответить по всей строгости вплоть до знакомства с расстрельной командой, и возможность влиться в местный социум, получив работу у хозяев станции с соответствующими перспективами для разведки, а значит заметно продвинуть нашу миссию вперёд, и моё желание обрести хоть какую-то толику независимости, которую могут дать местные личные деньги… За последнее я был готов цепляться зубами не смотря ни на какой риск, уж больно неприятна альтернатива прожить всю жизнь в рамках чьих-то приказов. Особенно при том, что один из этих приказов может отправить меня на смерть практически в любой момент. Так что терять мне было особенно нечего, кроме моих же цепей, как тому пролетарию. А вот Курбатову хотелось завершить миссию с успехом, продвинуться в карьере и получить прочие положенные награды. Кроме карьеризма у него был и патриотизм конечно, но и свою выгоду он не забывал, к тому же инстинкт самосохранения имел, а с трибуналом общаться не хотел.

Через час переговоров пришло время отправляться в каюту и паковать манатки. Просчитал я Курбатова верно. Он согласился на то, чтобы дать мне возможность поработать на себя, стряся с инсектоида солидную сумму денег. Но и представитель доминирующей я планетоиде расы не был дурачком, а потому потребовал полного расторжения моих прошлых обязательств. Ему ведь нафиг не нужно отдавать деньги за бойца, который может отказаться на него работать, если от землянина потребуют выполнения присяги. Тут полковник меня удивил и состряпал документы, которыми оформил моё увольнение в запас. Мы оба понимали, что эта фикция, на псиоников данная опция не распространяется. Но Курбатов взял на себя ответственность и сделал реверанс в мою сторону. Если коротко, то он сводился к тому, что помогать ему я буду по прежнему, но уже в качестве полевого агента с известной свободой действий. Потому что по сути у него не было никаких рычагов давления на меня, кроме разве что уже моего патриотизма к человечеству в целом и к союзу и Вохле в частности. Ведь меня после оформления по местным и нашим законам взять за шкирку уже было нельзя. Одно дело нанести урон припортовой шпане, другое дело затронуть интересы уважаемых местных разумных таким макаром разорвав договор с ними. После этого о работе на Кломари можно будет забыть навсегда. Не говоря уже о репутационном уроне всей нашей расе. Недоговороспособность - это страшное клеймо. Правда оставалась ещё и Ким… Но все знали, что псионики социопаты, это аксиома, а потому вряд ли кто-то верил, что угрожая ей можно чего-то добиться от меня. Разуверять я в этом никого не собирался, тем более что и у меня уверенности не было.