Интервьюировать Нильсена (СИ) - "Pokerface Luna"

— Вот ответь мне, Нильсен, ты же вроде миллиардер и все такое. Так почему же ты летишь обычным рейсом, хоть и бизнес-классом? Где частный самолет? Где толпа охраны?

— Тебе ведь известно, что я из Швеции?

— Эм… Да.

— У нас есть слово, которое не переводится на другие языки: лагом. Знаешь, что это такое? Оно ведь уже стало стереотипом.

— Знаю, — буркнула я. — Мог бы и отступить от своих национальных традиций. Ты что, контракт тоже будешь один заключать? Без юристов, без советников…

— Целая команда специалистов, которая работает по этому делу, уже ждет нас с тобой в Чили. Они там давно и успешно работают. Мне ведь нужны были люди на месте, чтобы оценить перспективность месторождений. Там же имеются и охранники, которые будут защищать твою прекрасную задницу. Так что тебе не о чем переживать, принцесса, — подмигнул он мне. — Без охраны мы будем только во время полета, а здесь телохранители в любом случае не нужны.

Да что б тебя с твоей логикой! Вот и отправил бы меня тоже отдельно. Можно даже с пересадками. Да я и на эконом-класс уже согласна! Ну почти…

Как только самолет взлетел, а табло «пристегните ремни» перестало подмигивать нам красным светом, Нильсен разложил свое кресло и, начисто проигнорировав маску для сна и беруши, которые принесла длинноногая бортпроводница, заснул. Хотя мне казалось, что он просто делает вид. Ну не может человек отрубиться за две минуты. Это же противоестественно!

Пнуть его, что ли? Бесит меня, неимоверно! Ну вот какого хрена он такой красивый? Так, Агата, хватит разглядывать своего спящего начальника.

Но проблема была в том, что других дел у меня не было. Я даже вспомнила те непростые времена, когда умирала от скуки на своей настоящей работе. Конечно, можно было почитать книжку или посмотреть фильм. Но такие развлечения не могли удержать меня надолго. Мне нужно было действие. И без активности я начинала сходить с ума.

Дошло до того, что меня начало клонить в сон, хотя я, в отличие от некоторых, отлично выспалась этой ночью. Вот только спать в самолете в моем положении — не самая лучшая идея. Эластичный бинт может съехать и открыть все мои секреты внезапно проснувшемуся Нильсену. А еще, поелозив лицом по подушке, я рискую оставить на ней половину бороды. Но чем дольше я об этом думала, тем тяжелее становились веки.

Не спать, не спать, не спать! Да что бы тебя, Агата! Тебе нельзя спать в этом долбанном самолете! Ты тут панику изображаешь и сон с ней тоже не вяжется!

Но когда я слушала голос разума? Несмотря на все мысленные затрещины, глаза начали закрываться.

***

Проснулась я на чем-то твердом. Но, тем не менее, было на удивление приятно и уютно. Хотелось устроиться поудобнее и полежать еще немного, нежась в полудреме. Но начав ерзать, мой полусонный мозг осознал — я лежу не только на чем-то твердом, но и на чем-то живом.

А неплохие дышащие кровати начали делать в самолетах. Только вот в живот что-то упирается… Стоп! Самолет! КАКОГО ЧЕРТА?!

Вздрогнув, я резко открыла глаза и вскинула голову, сталкиваясь с улыбающейся рож… физиономией Александра. Да, я лежала прямо на нем, умудрившись каким-то образом перелезть со своей «кушетки» на соседнюю. И то, что на ней уже кто-то лежит меня, похоже, не смутило.

— А? Что? — выдала я гениальную реакцию.

— С добрым утром, солнышко, — продолжал улыбаться этот гад.

— Как я здесь оказала…лся?

— Знаешь, я начинаю понимать, почему ты боишься летать… Оказалось, опасность для тебя представляет вовсе не падение лайнера, а обычные кресла в самолете, — хмыкнул он, но затем все же расщедрился на пояснения. — Ты очень упорно пытался свалиться в проход, причем несколько раз. Поразительная целеустремленность.

— И ты… Подожди. Ты хочешь сказать, что это ты меня сюда перетащил?

— Не мог же позволить своему ценному сотруднику валяться на полу. Тем более, случилось чудо, и ты заснул, несмотря на свою аэрофобию, причем даже без снотворного и алкоголя. Признайся, тебя все же вылечили мои объятия? — ухмыльнулся Нильсен, проведя ладонью по моей спине.

Черт! Я до сих пор лежу на нем! Он же сейчас почувствует, сколько эластичного бинта на мне намотано! Если уже не почувствовал. По телу прошла дрожь, а на лбу начали собираться капельки холодного пота. А еще я наконец поняла, что именно упирается мне в живот. И теперь меня бросило уже в жар, а внизу живота заныло. Ну как можно испытывать дикий страх и возбуждение одновременно?

Я извращенка! Я конченная извращенка и это, кажется, не лечится. Понятно, почему у меня с мужиками не получалось ничего. Оказывается, для полного счастья мне нужен был гей, который в любой момент может меня разоблачить и убить!

Наплевав на тянущее чувство между ног, я подскочила, забыв, что нахожусь в самолете, и влетела макушкой в отделение для ручной клади, чуть не пробив путь к моей сумке. Этот удар окончательно добил мой многострадальный организм, и я рухнула обратно, приземлив свою физиономию на Нильсена. Только теперь мое лицо оказалось не на уровне его плеч, а прямо возле… долбанной ширинки!

Да что ж меня туда так тянет? Дедушка Фрейд мог бы по моей жизни еще одну книгу написать.

Над головой послышались сдавленные звуки, какие бывают, когда кто-то пытается сдержать рвущийся наружу смех.

— Харви, если у тебя вдруг есть какие-то нереализованные желания, ты говори, не стесняйся. Не нужно держать все в себе, — фыркнул Нильсен.

А можно мне выброситься из самолета? Ну тут же должен быть аварийный выход специально для таких ситуаций? Если сказать бортпроводнице, что мне прям ОЧЕНЬ нужно, меня отправят в свободный полет? Вообще должны. Что ж они, не люди что ли?

Промычав что-то неопределенное и чувствуя, что кожа на моих щеках вот-вот воспламенится, я сползла на пол, начав очень неграциозно перелезать через свое кресло. И когда у меня получилось преодолеть это препятствие, бегом бросилась в туалет.

Так, Агата, спокойно. Не время заканчивать эту бренную жизнь. Борода вроде на месте, да и эластичный бинт съехал совсем немного. Вроде пока можно жить. Если не вспоминать, что я только что терлась своим лицом прямо о ширинку Нильсена. Впрочем, в этом были и положительные моменты. Учитывая выпуклость, которую я ощутила сначала своим животом, а потом и щекой, можно смело сделать вывод, что я ему, как минимум нравлюсь.

Поправка. Нравится ему не Агата Харрис, а Харви Агрест. Мужчина!

— Да что не так со мной и со всем этим миром? — взвыла я, начав биться лбом о зеркало.

Пилоты выбрали именно этот момент, чтобы войти в зону турбулентности. Самолет тряхнуло, а затем еще раз и еще. Я уже говорила, что вселенная меня ненавидит?

Боженька, скажи честно, это за то, что обманываю окружающих, притворяясь мужиком? Клянусь, если я смогу пережить это приключение, брюки в жизни больше не надену!

— Уважаемые пассажиры, мы попали в зону турбулентности, просим вас занять свои места, привести спинки кресел в вертикальное положение и пристегнуть ремни, — послышался спокойный голос из динамиков.

Ну вот, а я так надеялась переждать здесь до конца полета! А что, вполне себе удобное место — сиденье есть, пусть и не такое удобное, вода есть, тихо, уютно, а главное — никаких Нильсенов рядом.

Променад по коридору до своего места был похож на тот незабываемый вечер, когда я впервые напилась. Я тогда примерно так же дефилировала.

— Ты в порядке? — серьезно и даже без издевки спросил Александр, когда я плюхнулась на свое кресло.

Мой злобный взгляд, направленный на него, был подобен «рафаэлло» — вместо тысячи слов. Ну какое «в порядке»? Я только что потерлась лицом о твой член и даже не смогла утопиться в туалете самолета? О каком «порядке» вообще может идти речь?

Вот только он расценил мою гримасу по-своему.

— Не переживай, — Нильсен взял меня за руку, слегка сжимая. — Это обычная турбулентность. Такое бывает во время каждого длительного перелета, — продолжал он меня успокаивать.