Колесо Перепёлкина - Владислав Крапивин

«Может быть…» — каким-то непонятным тоном откликнулось Колесо.

«Давай завтра с утра!»

«Давай прямо сейчас…»

«Ой… Ты думаешь, это подходящее время?»

«Самое подходящее. Если по правде хочешь помочь Филиппу…» — Колесо говорило уверенно. Васе вдруг почудилось, что поздний вечер дохнул тайнами. Лягушки примолкли, а луна светила так, что лучи ее казались теплыми и грели сквозь бушлат.

«Ладно, — вздохнул Вася. Он понял, что спорить с Колесом не следует. Кажется, оно знало, что делать. Да и покататься по лунным улицам в поисках загадочного переулка — это было похоже на приключение. — Только надо предупредить Акимыча. Или мы скоро вернемся?»

«Когда вернемся, сказать трудно. Однако предупреждать не надо…» — сообщило Колесо. У Васи — мурашки под бушлатом. Но он сказал громко и храбро:

— Тогда идем!

«Да… только нужно сперва зайти в рубку, глянем на картину «Незнакомый город»…»

«Зачем?»

«Надо.»

Вася встал.

— Степан, мы пошли. Спокойной вахты.

— Мр-р…

Вася знал, где картина с таинственным городом. Оказавшись в рубке, он сбросил у штурвала бушлат и вытащил холст на тяжелом подрамнике из-за других полотен. Прислонил его к стенке. Потом Вася взял с полки электрический фонарик Филиппа и осветил картину.

Свет лампочки был желтый, но в ту же минуту луна словно по заказу выдвинулась из-за края окна у Васи за спиной. Смешала свой голубоватый свет с электрическим. И эта смесь была необычного, сказочно-театрального оттенка. Цветные пятнышки послушно превратились в город, но сейчас он казался не таким, как прежде. Более живым, что ли. Да! Похоже, что зашевелились деревья. И мальчик в углу, кажется, тоже шевельнулся.

Вася стал вглядываться внимательней. Колесо затеплело у него в руке.

«Что?» — напряженно спросил Вася.

«Ничего. Стой и смотри…»

Вася смотрел. Его окутывала сладковатая сонливость (на миг показалось даже, что он не стоит, а лежит на лавке, укрывшись до носа теплым бушлатом), но в то же время все он видел очень четко. Картина словно отодвигалась. И вырастала. Делалась похожей на панорамный киноэкран. Его края начали охватывать Васю с двух сторон, город становился большим, почти настоящим.

«Знаем мы такое дело, — снисходительно подумал Вася. — Это сон, вот и все. Не привыкать…»

С городских улиц долетал пушистый ветерок с запахом незнакомой травы. Эта трава — с перистыми листьями и белым мелкоцветьем — качала верхушками уже у самых Васиных колен. Сквозь нее протянулся узенький тротуар из желтых плиток.

«Ну, давай…» — поторопило Васю Колесо.

Послышалась тихая полузнакомая музыка.

Вася поставил Колесо на плитки, прыгнул на педали и въехал в город.

Барашков переулок

Сразу стало ясно, что это необыкновенный город. Хотя бы потому, что в Осинцеве была ночь, а здесь солнечное утро. Оно дышало прохладой, но не зябкой, а радостной. И сверкало росой. Пока Вася ехал через траву, его штаны и рубашка вымокли от множество капель, к материи прилипли мелкие листики. Но как только Вася оказался на площади, «сафари» высох и листики осыпались.

Вася стал оглядываться.

Площадь напоминала ту, что в Осинцеве, Водопроводную. Только покрывал ее не асфальт, а ровные разноцветные плиты, которые складывались в узоры. И башня была гораздо выше и красивее — из ярко-красного кирпича, с белыми арками и орнаментами, с множеством узких стеклянных окон. Стекла сверкали от солнца. А еще сверкали фигурные бронзовые стрелки на круглых часах у самого верха башни.

Часы показывали половину девятого. Большая стрелка шевельнулась, и раздался медный удар (казалось, вся башня наполнилась эти звоном). И сразу на площади стали появляться мальчики и девочки — на скейтах, самокатах, велосипедах. Некоторые казались знакомыми. По крайней мере, проезжая мимо Васи, они окликали его:

— Перепёлкин, привет!

— Привет… — отвечал он и думал, что надо их спросить: где тут Барашков переулок? Но ребята проносились очень быстро. И устраивали вокруг башни пеструю карусель. Вася заметил, что все они в звездных футболках — алых, васильковых, желтых, салатных, изумрудных с белыми звездами. Или наоборот — футболки белые, а звезды на них разноцветные. И он пожалел, что не надел свою — белую, на которой лучистые зеленые звезды.

«Это вовсе даже неважно, — строго сказал он себе. — Ты должен думать о поисках, а не о наряде.» Но тут же увидел, что на нем та самая футболка.

Вася не очень удивился. Ему вдруг вспомнилось, что будто бы дома, перед тем, как ехать на пароход, он сбросил рубашку «сафари» и натянул вот эту майку.

«И в конце концов это все равно сон», — сказал себе Вася.

«Не городи ерунду! — строго одернуло его Колесо. — Если это сон, зачем искать Барашков переулок? Как ты приведешь оттуда Олю к Филиппу?»

«А если не сон… то что?»

«Смотри внимательно.»

Из башни вышел круглый человечек в удивительной одежде — в зеленом фраке, с пышным белым бантом на груди и в черном блестящем цилиндре. Приставил ко рту ладони, закричал:

— Внимание, внимание и еще раз внимание! Сейчас даем старт большому летнему соревнованию!

Согнувшись до самых плит, толстячок резво засеменил через площадь. За ним тянулась тонкая белая черта. Очевидно, в пальцах толстячка был мел. Достигнув края площади, толстячок поспешил обратно и у середины черты написал на плитах большущие буквы: STARS. Вася стоял неподалеку. И не удержался, громко сказал:

— Извините, но вы ошиблись! Надо написать не «Старс», а «Старт»!

Толстячок обрадовался будто его похвалили:

— А вот и нет, а вот и нет! Именно «Старс!» То есть «Звёзды»! Это состязания звезд — лучших гонщиков нашего города! Видишь, вы все в звездной спортивной форме! Ну-ка, вставай за линию, Перепёлкин!

Все ребята уже шумно выстраивались перед белой линией.

— Но я же не из этого города! — нерешительно заспорил Вася. — Кроме того, я…

— Что за глупости ты говоришь! — звонко обиделся толстячок. — Как это ты не из этого города, если ты здесь! Будь добр, займи свое место!

«Не спорь! — подтолкнуло Васю педалями Колесо. — Так надо!»

Ну, если надо, значит, надо… Вася оказался между худой желтоволосой девочкой в темных пластмассовых очках и мальчиком, похожим на Максимку. Да, многие из ребят казались знакомыми или полузнакомыми. Но похожих на Переверзю, Штыря и Цыпу не было (и слава Богу!). Все выглядели очень славными.

— Ты не знаешь, где Барашков переулок? — спросил Вася у девочки, балансируя на педалях.

— Конечно, знаю! Это за парком имени Двойной Радуги.

— Мне туда очень надо.

— Вот и хорошо! Финиш гонок как раз в парке, а оттуда до переулка совсем близко.

Толстячок в цилиндре торжественно встал сбоку от пестрой линии гонщиков. Из-за пазухи он вытащил большущий старинный пистолет со стволом-воронкой. Поднял над плечом.

— Внимание и внимание! Всем полное замирание! Приготовились!.. Ра-аз… два-а… ТРИ!!

Пистолет ахнул, как пушка. С толстячка слетел цилиндр. Дым заклубился лиловой тучей. Это было так здорово, что Вася загляделся и отстал от других. Девочка в темных очках толкнулась вперед на своем самокате, похожий на Максимку мальчик лихо стартовал на скейте. Остальные «stars» (а было их, пожалуй, с полсотни) с веселыми воплями тоже ринулись через площадь.

«Вперед!» — спохватился Вася.

«Не волнуйся! Догоним!»

Вася и не волновался. В конце концов, он и не думал стать чемпионом. Главное, что гоночный путь вел туда, куда надо, к Барашкову переулку. Скоро Колесо догнало многих ребят. Помахивая ладонями, будто крылышками, Вася мчался в гуще шумной звездной ватаги. Он ничуть не беспокоился о скорости. О ней пусть заботится Колесо. А он, Вася, может пока «на скаку» поглазеть по сторонам.

Поглазеть было на что. Гоночная трасса всех вывела с площади на улицу. По сторонам друг над другом громоздились на склонах пестрые дома и башни. Дома были всякие — крохотные, как киоски, и громадные, как дворцы. С разноцветными крышами и флюгерами, с балконами, колоннами и стеклянными выступами, с хитрыми завитыми лестницами, бегущими с горки на горку. Многие дома соединялись кружевными арками, под которыми висели большущие граненые фонари. Они, конечно, не горели, но отражали солнце с таким сверканием, что казались зажженными.

Гоночный маршрут был проложен хитро: с поворотами в кривые переулки, по горбатым мостикам через овраги, вокруг причудливых памятников на маленьких площадях (памятники было не разглядеть на скорости). Но запутаться было невозможно По обочинам через каждые десять шагов стояли мальчики в ярко-желтых рубашках и красных форменных беретах. Они ловко указывали флажками направление и повороты.

Кроме того, на обочинах, а также на лестницах, крылечках, на балконах (а еще на деревьях и верхом на арках с фонарями) сидело множество зрителей. И маленьких, и больших. Все махали шляпами, беретами и яркими косынками. Вася пожалел, что не взял панаму — можно было бы красиво помахать в ответ.