Долина дракона - Ванда Алхимова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Королю Приморья дали факел и начали медленно спускать на веревке вниз. Красный заглянул внутрь — на него смотрело бледное запрокинутое лицо Кулена с испуганными потемневшими глазами. Постепенно оно исчезло во мраке.
Из дыры доносились смутные глухие звуки. На склоне кургана царила тишина — все в застывшем молчании смотрели на мрачную дыру, в которой скрылся король. Напряжение росло, и Красный почувствовал, как у него встают дыбом волоски на руках и загривке.
Вдруг веревка ожила — дернулась один раз, второй. Сигнал! Сильные руки ухватили ее и потащили вверх. И-и-раз! И-и-раз! Показался Кулен — он мешком висел в петле. Когда короля подтянули выше, стало видно перекошенное лицо и закрытые глаза.
Встав на колени, Красный подхватил Кулена. Он вытащил короля на воздух, высвободил из веревки и наклонился над ним. Кулен тяжело дышал, волосы у него были перепачканы землей, губы запеклись. Наконец, король открыл мутные глаза. Увидел Красного Ворона. Узнал. Взгляд стал осмысленным, живым.
— Ты, — прошептал Кулен, стискивая руку Красного. — Это золото можешь взять ты… — и потерял сознание.
Красный поднял голову — на него смотрели все. В глазах воинов Красный увидел ужас. Он понял, что сейчас весь отряд может броситься прочь от проклятого кургана. Напряжение, словно тетива, достигло того предела, когда могло только оборваться, но не длиться дольше.
Красный встал с колен.
— Я спущусь вниз, — сказал он, властным тоном пресекая все возможные возражения. — Отнесите короля в лагерь. Он, видимо, открыл дверь и потерял сознание от спертого воздуха. А остальные помогите мне.
Кулена унесли на плаще, а Красный обвязался веревкой, взял факел и начал спускаться. Болтаться мешком не хотелось, и он скользил вдоль стены, отталкиваясь ногами. Меч на боку придавал какую-то уверенность, и Красный невольно стискивал его рукоять, хотя чем мог помочь меч в жуткой могиле, населенной призраками?
Ноги коснулись твердой земли. Красный высоко поднял факел и осмотрелся. Вокруг толстые, в два обхвата, бревна подпирали потолок. Стены осыпались, воняло мертвечиной. Красный замотал лицо шарфом. Пришлось закрыть глаза и выровнять дыхание, чтобы его не вывернуло наизнанку.
Факел от недостатка воздуха горел плохо, норовя погаснуть. Красный двинулся вперед, поражаясь ширине прохода. Впереди показалась тяжелая железная дверь, покрытая замысловатым узором. Красный вздрогнул, различив фигуру посередине. Над склонившимися карликами возвышался конеголовый исполин. Над ним горели звезды, а рукой он указывал прямо перед собой. На Красного Ворона. Тот понял этот жест: «Стой! Ни шагу!»
Красный остановился и увидел, что дверь чуть сдвинута. Видимо, Кулен пытался ее открыть, но не хватило сил или что-то помешало. По спине Ворона потек ледяной пот, виски взмокли. Кто знает, что воспротивилось королю по ту сторону? Но он решительно шагнул вперед, воткнул факел между бревном опоры и стеной, ухватился обеими руками за дверь и рванул на себя.
Она поддалась медленно, неохотно, и на Красного словно дохнул великан — затхлый воздух ударил в лицо, сквозняк скользнул по коже ледяными пальцами. Красный, надрываясь, оттянул дверь так, чтобы можно было протиснуться внутрь, взял факел и шагнул в гробницу.
Тусклые отсветы заскользили по стенам. Красный увидел сундуки — много, много сундуков, стоящих посередине просторного помещения, обложенного бревнами. Ворон почувствовал, как к голове приливает кровь, как дрожат от азарта руки. Он взялся за ручку одного из сундуков и распахнул крышку. В глаза ударил тусклый блеск золота.
Красный вытер трясущейся рукой пот со лба и принялся вскрывать сундуки один за другим. Одежда из дорогих тканей, местами заплесневевшая, местами прекрасно сохранившаяся, кубки, мечи, боевые топоры, охотничьи и боевые рога, кинжалы, связки золотых и серебряных колец, монеты — сокровищам не было конца.
Легенды не врали — Кондла унес с собой под землю такое состояние, что не снилось ни одному ныне здравствующему королю. Даже с учетом того, что многое испортилось, этого золота хватит, чтобы купить армию. Причем не одну.
Красный выпрямился и только тут понял, что подошел почти вплотную к возвышению в центре гробницы. Во рту пересохло, а горло словно стиснули чьи-то жесткие цепкие пальцы. На возвышении лежал громадный скелет в боевых доспехах. На груди его покоились огромный боевой рог, окованный серебром, и тяжелый меч, какой не под силу было бы поднять и двоим воинам. Длинные косы обвивали скелет с головы до ног — поседевшие, спутанные, иссохшие, мертвые волосы заполнили собой все возвышение, словно после гибели человека они продолжали жить своей собственной жизнью, расти вопреки смерти. Красного заколотило от страха.
Но хуже всего было то, что вокруг возвышения грудой лежали обтянутые остатками кожи скелеты собак, конские туши, и — человеческие останки. Красный слепыми от ужаса глазами взирал на десяток мумий, облаченных в когда-то роскошные женские одеяния. Дорогая серебряная вышивка, нашитые драгоценные камни тускло блестели в отсветах пламени. Король Кондла ушел не один, с ним похоронили не только его золото, но и живое имущество: охотничьих псов, боевых коней, прекрасных наложниц и верных слуг. Да, в ногах исполинского скелета грудой закованных в кольчуги костей лежали остовы воинов. Ворон отступил на шаг к двери, зловещий покой могильника показался ему невыносимым, тишина заложила уши, легким не хватало воздуха.
Но блеск золота в распахнутых сундуках снова завладел им. Для Красного это не был мертвый блеск, а надежда на жизнь. Живые отчаянно нуждались в сокровище мертвых.
— Король Кондла! — воззвал Красный, и голос его прозвучал в пустоте могильника неожиданно гулко и громко. — Я, Красный Ворон, сын Аодха Ворона из Твердыни Воронов, что стоит в Серых горах, пришел к тебе в час жестокой нужды. Мне нужно твое золото — враги пришли в Таумрат, кровь короля окрасила их мечи, а улицы залила кровь жителей. Лугайд одержал победу, и только твое золото может нас спасти. Зачем оно тебе? Твоя слава и страх перед твоим именем крепче каменных стен и дороже сокровищ. Твое имя переживет этот курган и клад. Дозволь мне забрать его, чтобы спасти нашу землю! Ту, которой ты правил столько лет! Иначе наш род сгинет, и твое имя вместе с ним!
Красный замолчал, и на него навалилась непереносимая духота. В глазах потемнело, грудь стиснуло. Задыхаясь, Ворон увидел, как меркнет свет факела. Сквозь шум в ушах до него словно бы долетел зловещий шепот — едва различимый, жуткий, вынимающий душу из
