Грязная война - Доминик Сильвен

♦

Лола сидела в кресле “честерфилд”, пока Ингрид переодевалась к выступлению. Костюм скелета был отложен подальше. Ингрид, она же Габриэлла Тайгер, превратилась в непонятное существо. Болотная ведьма? Подвергшаяся облучению русалка? Плод преступной связи мисс Вселенной с маринованной сардинкой? На чешую Мари явно не поскупилась. Телефонный звонок прервал ее раздумья. Бартельми доложил, что Исида Рента летает на “Эр Франс”. Он даже раздобыл ее телефон благодаря своему человеку во “Франс-Телеком”, но, увы, она не берет трубку.

– Едем в Руасси, – объявила Лола болотному существу.

– После шоу! – откликнулась Ингрид, уперев руки в бока.

Под толстым слоем оливкового грима и в ярко-зеленом парике ее невозможно было узнать.

– Я разве против? Скажи-ка, кого из рыбного отдела ты изображаешь?

– Я Дочь Волн. Навеяно “Сном в летнюю ночь” Шекспира. Красиво, правда?

Почти угадала! Я снова в форме, подумала Лола.

– Ну как, нравится?

Лола кивнула, подняв вверх два больших пальца.

Глава 18

– Майор, вас кое-кто ждет. И довольно давно.

Саша поблагодарил секретаршу, прихватил стаканчик кофе в дребезжащем автомате и пошел в свой кабинет.

У приоткрытого окна курила Надин Видаль. Бледная, взволнованная, в меховом пальто, в котором она выглядела еще более хрупкой. Увидев майора, она нетерпеливым движением утопила окурок в пластиковом стаканчике.

– Извините, тут нельзя, но… никак не могу бросить. – Чем я могу вам помочь?

– Разрешите мне съездить отдохнуть. Две недели, не больше, этого будет… достаточно. У моего друга клиника в Нейи. Он сказал, что поможет мне… Я… – Что-то случилось? Вам угрожали?

– Телефон звонит без конца. Журналисты караулят у дома. Это невыносимо…

– Ни в коем случае не стану мешать вам восстановить силы.

– Спасибо, майор.

– Оставьте мне адрес.

Она написала адрес дрожащей рукой и протянула ему. Дюген подошел, сжал ее плечо и пошел закрыть дверь.

– Вы человек, которому можно доверять. Пожалуйста, не давайте никому этот адрес.

Саша кивнул и прислонился к двери.

– Думаю, Грасьен был у вас до того, как обнаружили вашего мужа.

На ее бледном лице отразился страх, а может, это была усталость? Она пришла рассказать о своих опасениях, но пока не решалась. Теперь, когда ее мужа не стало, для Грасьена она ничто. Разве что обуза.

– Позвольте помочь вам, Надин.

– Вечером я позвонила Грасьену, чтобы узнать, не у него ли Флориан. Ночью Грасьен пришел. Он места себе не находил от беспокойства.

– Что ему было нужно? Какие-то документы, не так ли?

– Да, контракты по их последним сделкам…

– И его пресловутые записные книжки.

– Нет, точно знаю, что в сейфе у Флориана их не было.

– Откуда?

– Я знаю, что было в сейфе. Когда я увидела, что Флориан не возвращается, я открыла его.

– Зачем?

– Я боялась, что он ушел к другой женщине. Я как будто с ума сошла. Хотела убедиться, что он не забрал свой паспорт.

– И паспорт был на месте?

– Да, но записных книжек не было. Только контракты, связанные с работой у Грасьена.

Саша ждал продолжения, но его не последовало. Надин Видаль была до смерти напугана. И не только журналистами, от которых она хотела себя оградить.

– Эти документы, если что случится, не должны были попасть в чужие руки. Правильно?

– Грасьен знал код сейфа, он взял то, что хотел.

– Он был с вами груб?

– Нет…

– Надин, прошу вас. Я вижу, вы что-то скрываете.

– Грасьен дал мне пощечину. Он давно догадывался, что я уговаривала мужа бросить его. Он принялся кричать, спрашивал, где прячется мой муж и должна ли я потом приехать к нему.

Надин больше не плакала. Она словно исчерпала запас слез, но губы ее кривились при воспоминании о том, как обошелся с ней Грасьен.

– Он ударил меня второй раз, я упала… Он ударил меня ногой в живот, а когда понял, что я знаю не больше, чем он, ушел. Майор, то, что я вам сейчас рассказала…

– Да?

– Я никому не повторю это официально. На протокол не рассчитывайте.

А жалоба на Грасьена была бы очень кстати. Это разозлило бы его и помогло провести более подробный допрос. Значит, под благопристойной внешностью адвоката скрывается склонность к насилию. Несколько секунд Саша смотрел на Надин Видаль. Она запахнула пальто на груди и казалась продрогшей и обессилевшей.

Своей хрупкостью эта женщина напоминала стеклянную статуэтку, украшавшую стол Марса. Но Саша чувствовал, что она не уступит. Он позвонил Менару и приказал сопроводить Надин Видаль в клинику. Перехватив его у входа в контору, Саша сказал:

– Не думаю, что она хочет от нас ускользнуть, но проверь, чтобы в клинике ее зарегистрировали. И если все так, я хочу, чтобы ее комнату охраняли круглые сутки.

Менар увез Надин Видаль без лишних комментариев.

Дверь общего кабинета была приоткрыта. Карль была занята личным телефонным разговором. По-видимому, с мужем. Саша постучал и вошел. Карль быстро попрощалась и повесила трубку.

Свинцовые тучи пронзил волшебный солнечный луч. Саша предложил пойти чего-нибудь выпить на бульваре Сен-Мишель. Ему хотелось поговорить с ней о Надин Видаль. Она отказалась: ее раздражает шум в пивных.

Ах, капитан Карль, до чего же дубленая у тебя шкура, только на барабан и годится. И что же мне с тобой делать?

♦

– Можно мне одолжить этот большой чемодан?

– Но там полно всяких аксессуаров, которые аккуратно сложены, – ответила Ингрид. – Он из мягкого полиэстера, в нем ничего не мнется.

– Интересно.

– Тут командует Мари. Смотри не нарушай порядок, заведенный моей костюмершей.

– Я очень постараюсь, – сказала Лола, взяв шуршащий реквизит, чтобы переложить на кресло. – Вперед в Руасси!

– Погоди, ты обещала, что мы никуда не полетим. No Africa, OK? [22]

–  No Africa, как скажешь. Этот чемодан нам пригодится, потом поймешь, для чего.

Вместе с Зигмундом они вышли из “Калипсо”, ускользнув от бдительного ока портье Энрике. Чемодан не влез в багажник “твинго”, пришлось положить его на заднее сиденье, потеснив далматинца. Чтобы его утешить, Ингрид включила радио и была рада, когда попала на композицию I Feel LoveДонны Саммер. Лола запротестовала, ей не нравились песни, где слова без конца повторяются. Американка возразила, что лучшие моменты жизни заслуживают того, чтобы говорить о них без конца.

OoohhIt’s so good, it’s so goodIt’s so good, it’s so goodIt’s so goodOoohh…

Они доехали до аэропорта Руасси-Шарль-де-Голль за полчаса. Вооружившись стальным терпением и полиэстеровым чемоданом, Лола вступила в разговор с недовольным молодым человеком из клиентской службы. Она сочинила смелую историю о багаже, забытом Исидой Рентой, и умудрилась, учитывая нараставшее раздражение юноши, раздобыть кое-какие сведения. Ловкий ход позволил прийти к неутешительным выводам: стюардесса находилась на борту самолета, давно вылетевшего в Камерун. Она вернется завтра рейсом Дуала – Париж, прибывающим в 6.10. Лола отнеслась к этому добродушно. И предложила Ингрид оплатить комнату в отеле: завтра они встанут на рассвете и будут готовы перехватить неуловимую девицу.

– А если они не пустят Зигмунда?

– Все предусмотрено, – сказала Лола, указывая на чемодан.

И пока Ингрид хмуро наблюдала за ней, Лола навела справки у служащего, который порекомендовал ей отель “Ибис” в трех километрах, до которого ходит автобус. Если сведения служащего верны, там принимают животных.

– Вот видишь, Ингрид, не стоило переживать.

– А если бы они не принимали собак, ты бы засунула бедного Зигмунда в чемодан?

– Конечно. У этого пса развито чувство долга. От десяти минут в чемодане еще никто не умер. И если детекторы дыма существуют, то для собак таких пока не придумали. Вот три неоспоримых аргумента. Ладно, идем спать, утром придется побегать.

Глава 19

Саша встал в пять утра и отправился в клуб тайского бокса. Там он встретил Рашида, своего друга, владельца ресторана, который тоже заскочил сюда, прежде чем ехать отовариваться в Ренжис. После нескольких раундов Саша почувствовал, что напряжение последних дней понемногу спадает. Пот катился с него градом, и он взял тайм-аут, откинувшись на канаты в углу ринга.

– У тебя проблемы на новой должности, Саша? Я не ошибаюсь?

– Ничего, освоюсь.

– Прости, но ты сам не свой последнее время. Что происходит?

– Карль, моя коллега, не может простить, что шеф назначил на этот пост меня, а не ее.

– Кажется, в вашей среде разлад в команде – это верный путь к катастрофе. Я прав?