Злодейка на полставки или драконий переполох - Анита Жарова

За мной наблюдают. Ловлю на себе ощутимые взгляды, сопровождающиеся перешептываниями.

Некоторые из них игнорирую, а некоторым отвечаю вежливой улыбкой. Она действует на любопытных сплетников как дихлофос на москитов. Сразу отворачиваются. И похоже я заставляю их смущаться.

Валери не отстает и быстро оказывается рядом с похожим блюдом. Чуть не врезается в меня, когда я тянусь к серебряной кастрюльке.

— У тебя не получится меня обмануть, Уини, — тихо заявляет она.

— Даже не пытаюсь.

Пытаюсь, но совсем чуть-чуть. Скорее недоговариваю некоторые моменты.

— А еще я уверена, что ты хотела как и я, амарока.

Ого, а она близка.

Пропускаю заявление Валери мимо ушей, со звоном опускаю крышку обратно и наполняю блюдо брускеттами с лососем.

Валери повторяет мое действие и тоже заглядывает в кастрюлю, затем недовольно закрывает.

— Признавайся, что ты задумала, Уини? Я же знаю, что ты никогда не будешь делать ставки без уверенности в победе.

А вот тут уже я удивляюсь. Зная истории главной злодейки “травницы для черного дракона”, я не могу согласиться с Валери. Уинтер постоянно совершала импульсивные и необдуманные поступки.

— Ага, я тебя раскусила, — она трактует мою реакцию по своему. — Ты будешь жульничать, да?

— Нет. С чего ты взяла?

Валери приманивает меня пальчиком, я наклоняюсь и она заговорчески шепчет мне на ухо:

— Потому что я знаю тебя, Уини Блеквуд. Знаю гораздо лучше многих. Ты не привыкла проигрывать, особенно мне…

Неожиданно тембр ее голоса наполняется вибрацией и звучит эхом. В голове полыхают воспоминания. События из детства Уинтер быстро сменяются одно другим и демонстрируют мне историю отношений с Валери.

В книге упоминалось соперничество двух девушек. Но если Уинтер была злодейкой, то Валери проходным второстепенным персонажем, которая ничем особо и не выделялась кроме безграничного самомнения, стычками с Уинтер и мелкими пакостями Фло, ради развлечения.

Но судя по воспоминаниям — Валери сыграла значимую роль в жизни главной злодейки Империи.

Я как наяву вижу то, как детская, почти сестринская дружба внезапно превращается во вражду.

Картинки разбитой куклы вызывают особую боль. Это точно воспоминание Уинтер. Я знаю, что кукла — последний подарок ее матери баронессы.

И Уинтер уверена, что это Валери, ведь та так хотела точно такую же.

Взрослые считают ситуацию досадным недоразумением.

Под звон бокалов мужчины обсуждают дела у камина в кабинете графа Драмстора. Горничная пытается увести девочку, жалобно извиняется.

Маленькая Уинтер смотрит исподлобья на взрослых. В руках остатки игрушки. Отблески огня и бокалов отражаются в заплаканных глазах.

Барон Блеквуд уверяет, что купит другую куклу у лучшего мастера и «эта игрушка» все равно рано или поздно сломалась бы.

Слезы душат, бессилие сменяется на испепеляющий гнев. Жажда мщения заполняет детскую душу.

Уинтер обливает чернилами любимое платье Валери.

Валери рыдает навзрыд и готовит свою месть…

Масштаб взаимных ответных пакостей набирает обороты.

Их семьи общаются, но после очередной истерики кормилиц и горничных, которым с трудом удается разнять девочек, больше не проводят совместные пикники.

Проходят годы, а уровень личной неприязни остается.

— Уини? — голос взрослой Валери бьет хлыстом, возвращая меня в реальность. — Да что с тобой? — скользнув цепким взглядом по моему лицу, она хмурится. — Не знаю, что ты задумала, но я не сдамся. Открывать праздник цветения магнолий буду я. Точка.

Смотрю на нее и чувствую, как от потока воспоминаний меня пошатывает. Они оставили странное послевкусие. Будто я соприкоснулась с чем-то запретным, но в тот же момент очень важным.

— Удачи, Валери, — отворачиваюсь от нее.

— Что? Ты просто уйдешь?

Почему-то ее мои действия злят. В спину летит:

— Мы не договорили, Уини!

— Договорили. Видишь, я ухожу.

— Ведьма. Знаешь, я думаю, однажды тебя судьба поставит на место. Ни я, так кто-то другой.

Сухой ком встает поперек горла, но я не реагирую. Сглотнув эту горечь, отхожу как можно дальше. И пока не скрываюсь за шатрами, продолжаю ощущать взгляд Валери. Он отчетливо выделяется на фоне остальных, сопровождающих меня.

Да уж… Валери прям пророк.

Коротаю время, нарезая круги по поляне.

Для женщин и не участвующих в самой охоте мужчин организовали различные развлечения, дабы благородные гости не скучали.

Так у меня появилась возможность ненадолго присоединиться к клубу чтения любовных романов и обсуждения романтичных сцен.

Затем заглядываю к художникам.

На выставленных в ряд холстах дамы увлеченно под четким руководством колоритного мужчины в напудренном парике пишут пейзажи туманного леса.

С ними и остаюсь.

Ясное небо окрашивается закатными красками. День заканчивается и начинают возвращаться первые охотники.

На поляне снова слышен лай гончих и возбужденное жужжание, аплодисменты в честь первых трофеев и хвалебные речи.

За всей картиной наблюдаю поверх мольберта и криво вожу кисточкой по холсту. Рисовать никогда не умела, но сам процесс помогает сконцентрироваться и привести мысли в порядок.

С наступлением сумерек возвращается новая партия охотников с трофеями. Среди художников остаюсь только я. И мужчина в парике беспокойно суетится рядом, намекая мне, что пора сворачиваться.

Не обращая на него внимания, киваю. Сама смотрю за теми, кто вернулся.

Императора вижу. Его конечно встречают как героя, выигравшего мировую войну. Императрица светится, прям как зажженный бумажный фонарик.

Некоторые охотники вернулись без добычи и сразу же в расстроенных чувствах направляются к столам с крепкими напитками.

Замечаю графа Ройса и вздрагиваю от вида упавшей на землю огромной волчьей туши.

С отвращением и ужасом отворачиваюсь. Остальные участники охоты хотя бы пытались прикрыть трофеи, а тут весь кошмар напоказ.

В ушах звенит от восторженных возгласов всех присутствующих. Мечта Валери сбылась — она звезда.

Мерзость.

Александра пока нет.

С Фло они должны были встретиться у топей с наступлением сумерек.

Пока все по плану.

Время идет. Я с каждой минутой все более беспокойно поглядываю в сторону лесной чащи, в ожидании, что вот-вот появится Александр с Фло на руках.

Когда окончательно темнеет, мои натянутые струной нервы трескаются.

С тяжелым вздохом приближаюсь к графу Ройсу.

Мужчина увлечен компанией Валери и своих друзей. Буквально купается во всеобщем внимании и почитании.

Мне с трудом удается привлечь его внимание и под уничтожающий мою персону взгляд Валери, поговорить с ним. Спрашиваю о том, не видел ли он Александра у топей.

— Баронесса, вы меня удивляете, — глаза Димитрия блестят от выпитого вина, с губ не сходит ухмылка. — Зачем герцогу Вальгорду в топи? Там единороги никогда не водились.

Внутри все холодеет.

— Милорд,