Хрустальная любовь - Шерил Уитекер

— Потерпи немного, и ты все узнаешь. После того как ты подарил мне скрипку, я тоже решила сделать тебе подарок.

— Я с нетерпением жду того момента, когда мы приедем.

— Я боюсь, тебе придется ждать несколько дольше, чем ты думаешь.

Стэнли улыбнулся Кэтрин. Он и понятия не имел, что за подарок она приготовила для него. Он хотел было пофантазировать на эту тему, но быстро бросил свою затею.

По приезде, когда машина остановилась возле дома Стэнли, Кэтрин ощутила прикосновение его губ. Они скользнули от ее шеи к щеке, затем ко лбу и, наконец, к ее губам...

Еще неделю назад она умоляла его увезти ее в эти места. И вот мечта Кэтрин наконец-то осуществилась. Она была счастлива, ничуть не сожалея о том, что приехала сюда.

Даже если бы ей пришлось поселиться в домике для гостей, она с удовольствием бы это сделала. Но Кэтрин вернулась уже в ином социальном статусе, в качестве жены Стэнли.

Его жилище очень напоминало дом доктора Хиллса. Внутри все было компактно и довольно уютно. В спальне Кэтрин обнаружила двуспальную кровать, которую, как сказал он, привезли по его заказу во время их пребывания в имении Джеймса и Элизабет. Оказывается, до этого Стэнли спал здесь на узкой, односпальной кровати.

— Ты пойдешь в больницу завтра с утра? — спросила Кэтрин.

— Нет, милая, я должен заглянуть туда еще сегодня. Там есть дежурный медперсонал, и я переговорю с ними. Некоторые из пациентов вызывают у меня опасения.

— Но ведь другие сотрудники тоже знают свое дело. Неужели до утра они не справятся без тебя? Ты очень самоотвержен.

Стэнли поднял свою темноволосую голову и с подозрением посмотрел на Кэтрин. Ему почудилось, что в ее голосе присутствовали нотки иронии.

— Нет, Кэтрин. Я просто делаю то, что должен делать. Я врач, и это моя обязанность. В этом нет ничего героического.

Чтобы отвлечься, оба стали распаковывать чемоданы. Кэтрин разбирала утренние покупки, пока Стэнли раскладывал ее вещи по шкафам.

— Дорогая, — склоняясь над нею, произнес он, обняв ее за плечи, — почему ты все время молчишь? Ты себя хорошо чувствуешь?

Стэнли казался Кэтрин титаном, вершителем человеческих судеб и жизней. А когда она вспомнила, что ждет от этого божества ребенка, то подумала, что недостойна такого счастья — быть рядом с ним.

— Честно говоря, я чувствую себя полной дурой.

— Почему, дорогая?

— Если бы ты знал, как я злилась на тебя, когда Роберт жаловался мне, что за десять лет ты не навестил его, своего учителя. Я считала тебя плохим учеником и другом. Но теперь я понимаю, как ты предан своей профессии и насколько занят. Тебя просто не оторвать от твоих пациентов. Ты, видимо, считаешь себя лично ответственным за жизнь каждого из них, даже если непосредственно кого-то ведет другой доктор, — тихим, срывающимся голосом проговорила Кэтрин.

— Да нет здесь ничего необычного. Я просто врач, старающийся хорошо делать свое дело.

— Какой же я была дурой! — воскликнула она с досадой.

— Ну, не стоит так переживать. — Стэнли улыбнулся. — Переезд отнял у тебя много сил. Тебе просто нужно отдохнуть.

— Я же не инвалид! — воспротивилась Кэтрин.

— Нет, но ты беременна и должна позаботиться о здоровье ребенка, а значит, и о своем.

— Стэнли, твоя забота начинает меня утомлять.

Он не понял, что она имеет в виду, но решил ничего не выяснять. Вместо этого счел за лучшее просто взять и крепко поцеловать ее, что и исполнил с величайшим удовольствием.

— Я звонил утром в больницу и знаю что персонал готовит нам на завтра праздничный ужин, — отстранившись наконец от Кэтрин и лукаво улыбаясь, сообщил Стэнли. Затем он направился к выходу. — Я буду через два часа, моя богиня. Мне кажется, я уже начинаю по тебе скучать.

Он ушел, и Кэтрин осталась одна.

Она лежала на кровати, уткнувшись головой в подушку, и думала о собственной неполноценности. От заботы Стэнли ей уже становилось дурно, но он не понимал этого или просто не хотел замечать. Она ощущала себя маленьким ребенком, которого могут приласкать и обогреть, а могут выругать и наказать.

Перед ее глазами проплывала сцена ее отъезда отсюда, закончившегося аварией. Стэнли стоял тогда и безразлично, как ей казалось, наблюдал за тем, как машина увозит ее все дальше и дальше. Она представляла, что бы с ней сейчас стало, если бы автомобиль не потерпел катастрофу. Она бы вернулась в Манчестер и через какое-то время узнала бы о том, что беременна. После рождения ребенка написала бы Стэнли письмо и проинформировала о том, что у него есть сын или дочь. Стэнли, конечно, сел бы на первый же самолет, чтобы поскорее проведать своего отпрыска. Но тогда у нее была бы уже другая жизнь, и в Стэнли она больше бы не нуждалась. В лучшем случае они бы просто иногда наведывались друг к другу.

Вытерев слезы уголком наволочки, Кэтрин встала с кровати с намерением написать письмо Морису. Она все еще боялась с ним говорить, так что лист бумаги стал для нее спасением.

Кэтрин не просто боялась расстроить своего учителя, она опасалась, что он может ее возненавидеть. А ведь ей и вправду никогда не хотелось становиться скрипачкой. Она просто делала все так, как хотели ее родители, боясь обидеть их. Но все равно была благодарна и отцу, и Морису — музыка многое дала ей в жизни.

До появления на ее пути Стэнли она не понимала, чего действительно хочет и в чем нуждается. Забеременев, Кэтрин почувствовала и осознала, что хочет лишь одного — быть просто матерью.

Она взяла перьевую ручку, села за стол и начала писать.

«Дорогой Морис. Я надеюсь, что твой управляющий уже сообщил вам о моем маленьком путешествии. Моя поездка закончилась для всех нас очень неожиданно — я вышла замуж за доктора Стэнли Пиккеринга.

Мы поженились в Йоханнесбурге, а сейчас живем в одном небольшом городе, на территории медицинского комплекса. Через пять месяцев и три недели мы ожидаем появления ребенка.

Уже давно я поняла, что концертная сцена не для меня, а после встречи со Стэнли окончательно в этом убедилась. Стэнли для меня — все. Мне сложно это описать словами, но в нем вся моя жизнь.

Музыка всегда будет частью меня, но замужество и ожидание ребенка стоят у меня на первом месте. Это то, ради чего я, собственно, и живу.

Надеюсь в скором будущем увидеть вас.

С любовью, Кэтрин».

Она надписала конверт, запечатала и отложила его в сторону.

Перед ней лежало еще несколько чистых листов бумаги, и она начала писать письмо отцу. К тому времени, когда закончила писать, было уже довольно поздно. Кэтрин приняла душ и, не дожидаясь мужа, легла спать.