Птица в пролете - Наталья Александрова

– Вы совершенно уверены? – насмешливо спросила женщина, которая рассматривала в этот момент принесенные Рифатом снимки двух женщин, которые представились помощницами Потапова. – Вот эта, полная блондинка, – это та самая, из Зауральска.

– Вы уверены? – спросил теперь референт.

– На все сто процентов! – твердо ответила женщина. – Я же хорошо ее знаю… здесь только минимальный макияж, светлый парик и намотала что-нибудь на тело, чтобы казаться толще.

– Пожалуй… – пробормотал референт и поднял глаза на Рифата.

От этого взгляда Рифату Махмудовичу стало очень нехорошо. У него заломило в висках, и в голове застучали тысячи крошечных молоточков. Если бы сейчас понадобилось улыбнуться, улыбка его напоминала бы не оскал Серого Волка, а жалкую улыбку барана, который понял наконец, что именно его выбрали сегодня на шашлык. И если его подчиненная, Лиза Лютикова, которую он вне всякого сомнения немедленно уволит, рисковала при потере работы только тем, что ей придется возвращаться в свою богом забытую дыру и торговать там пивом в ларьке у автобусной станции, то насчет себя Рифат Махмудович не был так уверен. Конечно, ему тоже не слишком хотелось возвращаться на историческую родину, которая очень давно превратилась в «горячую точку», но если бы дело закончилось только этим, он был бы счастлив. Но Рифат чувствовал, что так просто он не отделается. Его не уволят, а если и уволят, то в покое не оставят, не дадут спокойно жить. Он слишком много знает, так что ему устроят автокатастрофу или еще какой-нибудь несчастный случай – к примеру, поскользнулся человек в бассейне или фен электрический в ванну уронил… Рифат Махмудович представил себя, распластанного на асфальте, как цыпленок-табака, или всплывающего в бассейне, а вода вокруг совершенно красная, и ему стало совсем скверно.

Референт, которому так не подходило обычное имя Олег Михайлович, внимательно наблюдал за Рифатом, от него не ускользнули перемены на лице стоявшего перед ним человека. Он подумал удовлетворенно, что такой способ общения с подчиненными гораздо действеннее, чем крики и угрозы.

– Ее нужно найти, – тихо приказал он, – и как можно быстрее. Найти и установить за ней слежку. Очень плотную, чтобы не вырвалась.

Он повернулся к женщине:

– Что вы можете сказать по этому поводу, где она может находиться? Вряд ли она решилась поселиться в гостинице по чужому паспорту…

Женщина подумала немного, при этом лоб ее некрасиво сморщился, потом откинулась на спинку стула и начала говорить. Рифат Махмудович внимательно слушал.

Лизавета Ивановна Самохвалова тяжело вздохнула и закрыла за собой дверь подъезда. На улице с самого утра шел дождь, и сейчас еще на лужах виднелись редкие капли. Возле подъезда была огромная, чрезвычайно глубокая лужа, и какой-то добрый человек положил для удобства жильцов через нее две дощечки. И так-то мысли Лизаветы Ивановны были безрадостны, а тут еще ужасная погода все усугубила.

Дочку никак не могли выписать из больницы, а если даже и выпишут, то одной ей с малышкой ни за что не управиться, слишком слаба после родов и болезни. Стало быть, придется Лизавете Ивановне брать за свой счет, потому что отпуск ее скоро кончится.

Лизавета Ивановна работала в библиотеке одного технического вуза и на самом деле спокойно могла не выходить на работу два месяца, когда занятий нет и студенты разъезжаются на каникулы. Начальница же, старая грымза Иветта Федоровна, так не считала. Она уверяла, что дело в библиотеке всегда найдется. Она еле-еле отпустила Лизу в отпуск не в свою очередь, пошла, так сказать, навстречу, но и то поглядывала косо. Теперь же Лиза словно наяву видит, как раскалятся у Иветты маленькие очочки в круглой оправе, когда Лиза скажет, что ей нужен еще месяц. Зять только-только устроился на работу, ему отпуска никак не дадут, да и что греха таить, хоть Лиза ругает зятя за лень и бестолковость, все же платят ему побольше, чем ей в технической библиотеке.

Лизавета Ивановна снова тяжко вздохнула и направилась между домов к проспекту, где находилась дежурная аптека. Малышка без матери чувствует себя неважно, плохо ест и беспокойно спит. Вызывали врача, он выписал лекарство, но зять явился поздно – еще к дочке заезжал в больницу. Так что Лиза смогла выбраться в аптеку только в одиннадцатом часу вечера, когда девочка заснула. Ей нужно прогуляться, а то нервы совсем сдали, да и усталость навалилась – ночью не спит, днем мечется по хозяйству.

Через сорок минут она подходила к своему дому гораздо бодрее. От свежего вечернего воздуха стало легче, дождь перестал. Женщина в аптеке дала ей нужное лекарство, да еще посоветовала поить девочку укропной водой – возможно, ребенка мучают газы, оттого и плачет по ночам. Лизавета Ивановна нажала три цифры на кодовом замке и остановилась на пороге, поскольку за дверью стояла непроглядная темнота. На улице летом в это время еще довольно светло, фонари во всяком случае еще не зажигали, но в подъезде за время ее недолгого отсутствия кто-то успел вывернуть лампочку, так что добираться до лифта придется в кромешной тьме.

Лизавета Ивановна вздохнула, нащупала ногой ступеньку, и в это время возле нее возник кто-то невидимый и сильной рукой сжал предплечье.

– Ой! – попыталась крикнуть Лизавета Ивановна, но руку сжали с такой силой, что вместо крика вырвался у нее из горла только жалкий писк.

– Тихо, – прошипели из темноты, – без шума…

«Наркоман какой-нибудь… – подумала Лиза, – еще ножом пырнет, они же все ненормальные… Хорошо, что ключей в сумке нет и денег немного!»

– Берите. Берите сумку! – заговорила она шепотом. – Только лекарство оставьте для внучки маленькой…

– Тихо, я сказал! – рассердился мужчина. – Никто тебя грабить не собирается.

– А вы кто? – изумленно спросила Лиза.

Если он не наркоман и не вор, то зачем же она этому человеку? Не насиловать же ее собрались в собственном подъезде! И она уже не в том возрасте, и он вроде по голосу на психа не похож.

– Милиция, – сказал голос рядом, – вопросы у нас к вам имеются, гражданка Самохвалова.

– Милиция? – недоверчиво протянула Лиза и тут же добавила первое, что пришло в голову: – Документы тогда предъявите!

– Темновато тут документы предъявлять, – противно рассмеялся голос, и Лиза испугалась.

«Никакая он не милиция, – сообразила она, – милиция по квартирам ходит или повесткой к себе вызывает, а этот нарочно лампочку вывернул. Разве милиция так поступает?»

– Куда девица подевалась? – доверительно спросил голос.

– Ка-какая девица? – оторопела Лиза. – Никакой девицы…

– Татьяна Белолобова! Она к тебе ехала!

– Не знаю никакой Белолобовой! – в панике взвизгнула Лиза, она и правда от страха все забыла.

Мужчина чуть ослабил хватку, и Лизавета Ивановна оттолкнула его и бросилась вверх по ступенькам.

– Караул! – закричала она во все горло. – Грабят! Спасите! Пожар! Горим! Помогите!

Она вспомнила в этот критический момент наставления психолога, который несколько месяцев назад выступал по телевизору и говорил, что в случае нападения нужно кричать не «убивают», а «пожар» – тогда гораздо больше шансов, что кто-нибудь придет на помощь.

Голос сзади чертыхнулся, и тут из темноты выскочила еще одна фигура и попыталась перехватить беглянку. Где уж было устоять в общем немолодой и не очень сильной женщине против двух здоровых мужиков! Лизавета Ивановна споткнулась о чью-то ногу и с размаху грохнулась на ступеньки. И тут открылась дверь подъехавшего лифта, осветив поле боя, и кто-то высоченный выкатился на площадку. Он, с ходу разобравшись в ситуации, залепил одному из нападавших в глаз, потом ногой ловко отбил удар второго. Лизавета Ивановна слабым голосом продолжала звать на помощь, и наконец открылась дверь ближайшей квартиры на первом этаже. Там проживала Анна Власьевна, дама сильно преклонных лет, но неуемного темперамента. Открывать дверь на крики о помощи она по старой привычке не боялась, к тому же была страшно любопытна.

– А вот сейчас милицию вызову! – гаркнула Власьевна, различив дерущихся, и этого оказалось достаточно для нападавших.

Скорей всего они поняли, что никаких сведений при таком шуме и скоплении народа они от Лизаветы Ивановны не добьются, и поспешили ретироваться.

– Андрюша! – ахнула Лизавета Ивановна, различив, кто был ее спаситель.

Зять буркнул что-то неразборчивое и устремился в погоню. Лиза попробовала подняться, но ноги ее не держали. Сидя, она ощупала голову. Крови не было, только на затылке надувалась большая шишка.

– Не догнал! – разочарованно сообщил зять, вернувшись. – У них за углом машина стояла.

– Ну это какой же нынче грабитель пошел! – громко удивлялась Власьевна. – На своем транспорте на дело ездит! Милицию вызывать?