Чужой 1917 год - August Flieger

Оттеснив от пианино Леонова, за инструмент сел уже знакомый мне подъесаул Брыкин и под его аккомпанемент казаки хором исполнили свою полковую песню:

В степи широкой по ИканомНас окружил Кокандец злой,И трое суток с басурманомУ нас кипел кровавый бой.Мы залегли… Свистели пули,И ядра рвали все в куски,Но мы и глазом не моргнули —Стояли мы — мы казаки!

Во время исполнения этого замечательного произведения, я решительно встал из-за стола и юркнув в угол, завладел вышедшей из строя гитарой.

Дело в том, что для меня произошедшая с ней неприятность была как нельзя кстати. Перенастроить семиструнку без одной струны в шестиструнку — дело пяти минут. К тому же, большинство известных мне песен исполнялись именно на шестиструнной гитаре.

Пока я тренькал струнами и подкручивал колки, добиваясь нужного звучания собрание от пения песен вновь перешло к употреблению крепких напитков по различным торжественным поводам. Выпили 'За Русь святую!', 'За Честь и Храбрость!', 'За погибель германскую!', после чего вновь наступила стадия разговоров по интересам.

Ко мне подсел Генрих с бокалом красного вина.

— Что ты делаешь, Саша?

— Пытаюсь привести гитару в рабочее состояние. А что?

— Без одной струны?

— Это не проблема, Геня! Я умею играть и на шести струнах.

— Здорово! А петь?

— Что 'петь'?

— Петь ты собираешься? Наш Батюшка как-то обмолвился, что у тебя недюжинный талант.

— Ну, это не мне судить. Но кое-что я пожалуй спою!

Тем временем мои манипуляции с гитарой заинтересовали ближайших к нам офицеров. Подсевший к нам Павлов, понаблюдав за мной посоветовал:

— Оставьте, барон. Этого уже не исправишь.

— Ну почему же? Все уже почти готово, — подтянув последнюю струну, я быстренько сыграл гамму до-мажор. — Вот, как-то так!

— Ну, тогда просим-просим!!!

— Comme il vous plaira… /Как вам будет угодно…/ — Взяв несколько пробных аккордов и дождавшись относительной тишины, я запел песню Крестовского из 'Земли Санникова':

Призрачно все в этом мире бушующем,Есть только миг — за него и держись.Есть только миг между прошлым и будущим,Именно он называется жизнь.

Необычное исполнение сразу привлекло внимание, и к нам стали собираться остальные офицеры.

Вечный покой сердце вряд ли обрадует.Вечный покой для седых пирамид,А для звезды, что сорвалась и падает,Есть только миг — ослепительный миг.Пусть этот мир вдаль летит сквозь столетия,Но не всегда по дороге мне с ним.Чем дорожу, чем рискую на свете я —Мигом одним — только мигом одним.

Сначала мне стал подпевать Павлов, потом к нему присоединились Генрих с поручиком Леоновым.

Счастье дано повстречать иль беду еще.Есть только миг — за него и держись.Есть только миг между прошлым и будущим,Именно он называется жизнь.

Успех был полным. От меня потребовали исполнить песню на 'Бис!' и хором принялись подпевать. После чего дружно выпили 'За миг, что называется жизнь!'. А потом прозвучал логичный вопрос:

— А какие еще песни вы знаете, барон? — И понеслось-поехало…

Мне подарили 'Маузер'.

Самый что ни на есть знаменитый К-96 с деревянной кобурой-прикладом.

Это казаки, расщедрились из трофеев, в благодарность за исполнение розенбаумовской 'Только пуля казака во степи догонит'.

Погуляли мы вчера знатно, но недолго. Поэтому я не успел ознакомить гостей и сослуживцев со своим богатым репертуаром.

Точнее, воздержался из соображений осторожности. Дабы не задавали ненужных вопросов и не удивлялись уклончивым ответам.

Пришлось прибегнуть к отмазкам типа 'не помню' и 'не знаю', и петь подброшенные памятью реципиента вальс 'Гимназисточка' и 'Конфетки-Бараночки', а потом и вовсе дать слово другим желающим исполнить что-нибудь подходящее по случаю.

Теперь вот, тщательно упаковав подарок, решил — пусть будет первым экспонатом моей будущей коллекции. Ведь при наличии автомата и 'Браунинга' перспективы практического применения изделия 'Waffenfabrik Mauser', виделись мне весьма туманно.

А как произведение искусства — пусть будет!

* * *

С утра на нас обрушился целый поток разноплановых новостей. Причем масштаб этих новостей варьировался от мировых до сиюминутных.

Главной мировой новостью стал конец наступления союзников под Аррасом. Так называемое 'Наступление Нивеля' провалилось, унеся жизни 187 тысяч французских и британских солдат и 163 тысяч немцев. Эта бойня стала решающей в карьере главнокомандующего Французской армии Роббера Нивеля — его отправили в отставку. Его место занял генерал Петен (Тот самый, который в нашей истории сотрудничал с немцами после оккупации Франции в 1940 году).

Ведущей российской новостью было рождение дочери у государя императора Александра IV. В царской семье это был уже четвертый ребенок. Кроме цесаревича Владимира Александровича и младшего сына Николая, (Не дай Бог ему стать императором! Это же Николай II получится!) у Романовых была еще и дочь Елизавета.

Самой значительной военной новостью оказалось взятие нашими войсками Дойче-Эйлау — важного железнодорожного узла на пути нашего наступления, а также выход передовых частей русской армии к крепости Грауденц на Висле.

Кроме того, добрые вести пришли с Кавказского Фронта. Наши войска отразили турецкое наступление, и теперь инициатива перешла к русским.

Из местных армейских новостей определяющими стали две. Первая приятная: до подхода пополнений наша дивизия останется на нынешних позициях. Вторая неприятная: штаб дивизии перебирается к нам в Штрасбург.

Тема сиюминутных новостей сводилась к тому, что кобыла командира разведроты штабс-капитана Никольского принесла жеребенка, подпоручик Цветаев выиграл пари на сто рублей и, наконец, в город наконец-то прибыла уже знакомая мне передвижная лавка 'Экономического Общества'.

Честно говоря, первые две новости оставили меня равнодушным. Союзничкам так и надо, а за царя-батюшку я конечно рад, но без фанатизма.

То, что наши взяли Дойче-Эйлау — это хорошо, но дальнейшие перспективы туманные. Пополнение — это тоже хорошо, но ничего кроме неприятностей не предвещает. С новичками придется возиться именно мне, да и столь оперативное пополнение части личным составом, тоже — не к добру.

Будущее соседство со штабом дивизии? К чертям собачьим такие новости! Понаедет штабных, будут тут везде свои носы совать…

Вместе с новостями пришла почта…

Я сижу за столом в своей комнате. Передо мной на столе лежит конверт из плотной коричневой бумаги со штемпелем московского почтамта.

'Прапорщику фон Аш Александру Александровичу'.

Обливаясь холодным потом, дрожащими руками попытался вскрыть конверт — безуспешно.

Так! Спокойно!

Ом-мани-падме-хумм!!!

И медленно вдыхаем через рот и выдыхаем через нос…

Письмо из дома… Дома, который заочно стал для меня почти родным…

Образы из памяти настоящего Александра фон Аша завертелись в моей голове. Но все это было как-то не совсем со мной. Словно я видел это все в кино. Бесконечный ежедневный сериал длиной в восемнадцать лет.

Детство, отрочество, юность…

Москва, Владивосток, Феодосия, Нижний Новгород, Петербург… Снова Москва.

Гимназия, военное училище…

Родители, братья, бабушки, дедушки, дяди, тети, кузены, кузины, друзья, знакомые…

Бр-р-р… Сейчас голова лопнет!!!

Ом-мани-падме-хумм!!!

И снова: медленно вдыхаем через рот и выдыхаем через нос…

Кое-как успокоившись, перочинным ножом вскрываю письмо…

Сашенька!

Дорогой мой мальчик! Ну что же ты не пишешь, сердечко моё? Последнее письмо от тебя пришло из Варшавы датою апреля 25-го дня. Я очень беспокоюсь о тебе. Добрался ли ты в полк? Удачно ли твое назначение? Здоров ли ты, сыночек?

Давеча ходила в церковь Св. Ермолая, заказала службу за тебя и за Николеньку. Господа молю неустанно, дабы хранил он вас в трудах ратных.

Со мною все хорошо. Все время провожу в хлопотах да в заботах, но беспокойство о вас, дети мои, не оставляет меня ни днем ни ночью. Я здорова, вот только ноги стали болеть, зато мигрень покинула меня совершенно.

Батюшка днями пропадает на заводе в Мытищах. Устает безмерно, особенно от долгой дороги. Теперь мы совсем уже решились перебраться по лету в нашу усадьбу в Покровском, как только у Федечки начнутся каникулы.

Братец же твой, учится весьма прилежно, радуя нас с батюшкой отличными оценками. Однако, кажется мне, что он хочет сбежать к тебе на войну.

Господи спаси!