Академия. Вторая трилогия - Грегори Бенфорд

У Дорс даже губы задрожали от возмущения, но она ничего не сказала. Гэри никак не мог понять, почему она так решительно настроена против симов.

— Ты обычно не слишком-то обращаешь внимание на условности и приличия, — добавил он.

Дорс язвительно заметила:

— Обычно ты не бываешь кандидатом в премьер-министры.

— Я не допущу, чтобы это как-то повредило нашим исследованиям, — решительно сказал Гэри. — Понятно?

Дорс молча кивнула. Гэри вдруг показалось, что он ведет себя, как самодур и тиран. Что ж, у людей, которые одновременно и сотрудники, и любовники, неизбежно возникают подобные недоразумения. Обычно Гэри и Дорс успешно обходили подводные камни. Почему же на этот раз она так неуступчива?

Все трое снова взялись за психоисторию, но вскоре Дорс напомнила, что Гэри предстоит еще одна деловая встреча.

— Она из моего исторического отдела. Я просила ее просмотреть тенденции в тренторианских закономерностях за последние десять тысячелетий.

— О, хорошо. Спасибо. Пригласи ее, пожалуй.

Сильвин Торанакс оказалась сногсшибательно красивой молодой девушкой. Она вошла с целым ящиком старинных информационных пирамидок.

— Я отыскала это в библиотеке чуть ли не на противоположной стороне планеты, — объяснила она.

Гэри взял одну пирамидку.

— Никогда таких не видел! Они все в пыли…

— Представляете, на некоторых нет даже библиотечных номеров! Я попыталась раскодировать несколько штук, на пробу, и они все оказались вполне читабельными, целыми. Нужна только матрица-переводчик.

— Хм-м-м… А мы можем прочитать что-нибудь прямо сейчас? — спросил Гэри. Ему всегда нравился таинственный привкус старинных технологий, оставшихся от давно ушедших простых культур.

Девушка кивнула.

— Я знаю, как действуют селдоновские уравнения приведения. Надо произвести математическое сравнение и вычислить необходимые коэффициенты.

.Гэри недовольно скривил губы.

— Это не мои уравнения. Это результат работы многих исследователей…

— Ну да, ну да, господин академик. Все прекрасно знают, что это вы придумали и объяснили, как их построить.

Гэри нахмурился — его раздражало такое отношение, — но мадемуазель Торанакс принялась рассказывать, как работают пирамидки, и Юго с живым интересом включился в обсуждение. Не стоит зацикливаться на обидах. Вскоре Юго и девушка ушли, и Гэри смог заняться привычной академической работой.

На головидео высветился его сегодняшний распорядок дня:

Связаться с теми, кто будет выступать на Симпозиуме; уговорить недовольных;

Набросать список кандидатов в Советники Императора;

Прочитать студентам тезисы — но прежде проверить их и пропустить через программу логического отсеивания.

Он записывал только самые важные дела. И потому, лишь когда в его кабинет лично явился директор-канцлер Университета, Гэри вспомнил, что обещал еще выступить с лекцией. Канцлер тонко, чуть насмешливо улыбался поджатыми губами, во взгляде его светились осторожность и ум прирожденного ученого.

— Вы… переоденетесь? — с намеком спросил он.

Гэри быстренько достал из платяного шкафа, вделанного в стену кабинета, просторную профессорскую мантию с пышными рукавами, и переоделся в смежной комнате. Секретарша вручила ему многофункциональный голокуб, и все вместе спешно покинули кабинет. Гэри и директор пересекли университетскую площадь, гвардейцы-охранники, не скрываясь, вышагивали впереди и сзади. Вокруг тотчас же собралась толпа прилично одетых людей с трехмерными видеокамерами, они снимали Селдона с директором в окружении имперских гвардейцев, стараясь взять панораму пошире, чтобы показать во всей красе желто-голубые переплетающиеся символы Стрилингского Университета.

— Вы получали какие-нибудь известия от Ламерка?

— Что вы скажете по поводу далити?

— Как вы относитесь к новому главе администрации сектора? Ваше мнение о том, что он — трисексуал?

— Что вы думаете о последних медицинских сводках? Введет ли Император обязательные физические упражнения для тренториан?

— Не будем обращать на них внимания, — сказал Гэри канцлеру.

Тот улыбнулся и помахал рукой репортерам. — Они всего лишь выполняют свою работу.

— А что там было про физические упражнения? — спросил Гэри.

— Последние исследования показали, что электростимуляция во время сна не так хороша для развития мускулатуры, как старые добрые физические упражнения.

— Ничего удивительного, — заметил Гэри. В детстве он работал на полях, и ему никогда не нравилась идея пахать еще и во время сна.

Толпа репортеров сжималась все теснее, они непрерывно выкрикивали вопросы.

— Как отнесся Император к вашей беседе с Ламерком?

— Правда ли, что ваша жена не хочет, чтобы вы становились премьер-министром?

— А что Димерцел? Где он сейчас?

— Что вы скажете о межзональных конфликтах? Согласится ли Император пойти на компромисс?

Одна женщина-репортер прорвалась совсем близко.

— Как вы лично занимаетесь физическими упражнениями? Гэри сдержанно улыбнулся и ответил:

— Умеренно.

Вряд ли до репортерши дошла скрытая шутка — она смотрела на Гэри совершенно непонимающим взглядом.

Когда они вошли в Большой Зал, Гэри вовремя вспомнил о голокубе и передал его секретарю-организатору: несколько трехмерных иллюстраций всегда помогали оживить обсуждение.

— Как много народу, — заметил Гэри, обращаясь к директору, когда они прошли наверх, в ложу докладчиков, и заняли свои места.

— Посещение таких лекций обязательно. Все слушатели Университета сейчас должны быть здесь. — Канцлер окинул взглядом переполненный, гудящий зал. — Надеюсь, мы неплохо здесь смотримся — для тех репортеров, что снаружи.

Гэри лукаво улыбнулся.

— Интересно, как вам удается добиться такой посещаемости?

— За каждым студентом закреплено личное кресло. Когда они занимают свои места, их присутствие автоматически отмечают — если личный код соответствует номеру места.

— Столько хлопот — и только для того, чтобы заставить людей ходить на лекции…

— Это их обязанность! К тому же все делается исключительно ради их собственной пользы. И нашей.

— Они же взрослые люди — иначе кто бы разрешил им изучать такие сложные науки? Пусть они сами решают, что для них лучше.