Не пугайся, детка! Ты - дочь василиска - Нина Новак

Шон вернулся домой через час.

Обычно после обращения в василиска он пропадал надолго. Чаще всего устремлялся к морю, реже уносился в пустоши. Все зависело от времени года и настроения. И каждый раз потом мучился от боли в трансформированном теле... и еще от стыда. За шесть лет Шон так и не смог привыкнуть к тому, что он – оборотень.

Именно он – подающий надежды молодой василисколог, аристократ, мечтающий о карьере и респектабельном будущем, возможно, о семье.

Какая ирония, злая насмешка судьбы...

Позорная вторая ипостась клеймом вжигалась в плоть и разум, принуждая постоянно держать себя под жесточайшим контролем. Каждый день доказывая себе и окружающим, что он все еще Человек. Все еще джентльмен. Ученый, в конце концов. Заставляя с внутренней горечью ловить непрекращающиеся хитровато-подозрительные взгляды мужчин, и возбужденно-любопытные – женщин.

Но этой ночью он подавил василиска быстро. Всего за час справился со звериной, страшной сущностью. Потому что впервые устыдился ее настолько сильно.

Как бы ни была ему ненавистна Агнес Праст, он не имел права пустить насмарку все годы самоконтроля и дисциплины. Понять бы только, что на него нашло.

Он никогда раньше не кидался на людей!

Шон опустился на плоской крыше гаража, где у него был обустроен тайный ход в дом. Превращение в человека всегда проходило мучительно, и он потом еще лежал, обнаженный, на прохладном бетоне, старательно выравнивая дыхание.

Только когда сердцебиение окончательно пришло в норму, а тело перестало дрожать от спазмов, он поднялся на ноги и медленно спустился по крутой винтовой лестнице, накинул припасенный на случай оборота халат, добрел до спальни.

Первым делом он всегда шел в душ и ожесточенно отскребал все следы обращения. Как же он ненавидел своего василиска!

Стоя под мощными струями горячей воды, он вспоминал испуганное лицо Праст. Убегая, она все-таки повернулась к нему. Всего на секунду, но успела увидеть начальные волны трансформации. Профессор иронично хмыкнул. Неужели он так поразил ее? Вряд ли. Его постыдный секрет давно известен в Каллине.

Да и за его пределами тоже. Оборотней не любят в приличном обществе. Боятся, презирают. Только его железная сила воли и нежелание давать себе поблажек помогали удерживать позиции в научном академическом мире. Не скатиться в животное состояние, не попасть в резервацию к другим... таким же, как он.

Шон знал всего несколько оборотней, которым удалось то же. Всего несколько человек, державших ипостась в стальных тисках. Ему вспомнился вдруг Марк Лерой, талантливый магофизик, лис мутант, каждый день сражающийся на своей личной войне.

Но то, что произошло сегодня – очень плохо. Если Праст распустит слух о его несдержанности... Он в гневе стукнул кулаком по запотевшему кафелю.

И как его угораздило потерять голову? Шон Эфорр никогда не срывается!

Хотя, разве женщин привлекает не эта его особенность? Как иногда смотрит на него Лилиан. С трепетным страхом, расширенными от вожделения глазами. Так смотрела на него и сама Праст, когда в своем тупом самомнении пыталась завлечь его год назад. Естественно, безрезультатно. Шон никогда не развлекался со студентками.

Не считал этичным, с одной стороны.

С другой стороны, любая глупая интрижка, ошибка, и его и так шаткое положение просто рухнет. И даже бабушка Кэрол уже не вытащит. А он не собирался менять свою устоявшуюся жизнь на поселение оборотней василисков в пустоши Шредера.

И он не мог подвести Потти.

Шон вышел из ванной и прямо так, без одежды, бросился на кровать. Вытянулся на спине и с тревожной досадой снова вспомнил о Праст. Она изменилась. Не казалась больше непроходимой идиоткой. И еще почему-то волновала, буквально выводила из себя, горячила кровь. Инстинкт самосохранения кричал, призывал срочно избавиться от нее, как можно скорее выставить вон. И не видеть, не соприкасаться...

Но Прасты окружили его, угрожая, подкрадываясь все ближе, выведывая самые сокровенные тайны.

И если бы только они.

Шон в который раз задумался о переезде. Но необходимость бросить магическую академию пугала. Это значило признать свою несостоятельность, подтвердить поражение. Только разве они оставляли ему другой выход? О его сегодняшнем срыве узнают уже следующим утром. Он был уверен, что Агнес Праст не будет молчать о его нападении на нее. И темные используют огласку скандала в полной мере.

Впрочем, на запланированной им вечеринке он сможет понаблюдать за светскими сплетниками. Нейтрализовать же пагубные слухи вряд ли удастся. Ну и пусть болтают. Шон провел ладонью по мокрым волосам, привычным жестом зачесывая их назад.

Праста он тоже пригласит. Будет интересно столкнуть его с дочкой и присмотреться к ним издалека.

Также его весьма интриговало, как поведет себя Лилиан. Он уже обмолвился о поездке на конференцию в Зоологический институт Каллинской академии наук. И через две недели они наверняка попытаются проникнуть в особняк.

Шон криво улыбнулся. Любопытно, как они надеются прорваться через его укрепления? Это совершенно невозможно. Если только при помощи темной магии...

Но он всегда начеку, и в случае нужды даст бой.