Изменница - Виктория Холт

— Я чувствовала бы себя гораздо спокойнее, если бы Джесси знала о завещании и о том, что бумага, подписанная в ее пользу, ничего ей не дает. Если бы она все это знала, у нее не появилось бы желания «сократить» его жизнь, как сказал мистер Розен. Она бы старалась, чтобы дядя Карл как можно дольше прожил, потому что только при этом условии она продолжала бы вести столь роскошную жизнь.

— Это звучит вполне резонно. Я считаю, что лорд Эверсли находится в безопасности, пока вы живете в его доме. Она ничего не сможет предпринять без вашего ведома. Вот почему вы должны здесь оставаться. Ваша миссия еще не завершена.

— Как вы думаете, стоит ли мне убедить дядю Карла обмолвиться о завещании?

— Я думаю, да, в свое время. Но не сейчас. Дайте ему прочувствовать новое положение дел. Согласны?

— Возможно, вы и правы.

— Мне жаль, что вы оказались втянуты в это дело.

— Я уверяю вас, это делает мое пребывание здесь все более интересным.

Мы подошли к зарослям кустарника.

— Спокойной ночи, — произнесла я.

Жерар взял мою руку и долго не отпускал. Он улыбался мне так, что я почувствовала огромное искушение остаться с ним. Но я должна была быть осторожнее.

Войдя в дом, я увидела Эвелину. Она промчалась мимо меня и взбежала по лестнице. Наверху она оглянулась и злобно посмотрела на меня.

«Эта девчонка вездесуща», — подумала я.

Зайдя к себе в комнату, я заметила, что многие вещи лежат не на своих местах.

Я повернула ключ в замке и в задумчивости стала готовиться ко сну.

Эвелина доложила о том, что видела, и, конечно же, появились определенные подозрения. Я была благодарна Жерару, что он отвез завещание Розену. Если бы я оставила его у себя, оно неминуемо было бы обнаружено теми, кто обыскивал мою комнату.

Этой ночью мне снились кошмары. Я была в Эндерби, и внезапно передо мной возникли призраки. Я простирала руки, чтобы остановить их, но они подходили все ближе и ближе. Среди них был Жерар, одежда которого была запачкана землей, лицо мертвенно бледно. Он один из них… один из призраков.

У него в руках были бумаги — завещание дяди Карла.

Он начал жутко смеяться, и все это время его глаза были прикованы ко мне.

И мне послышался голос: «Опасность… Скорее уходи, пока еще есть время».

Я проснулась в холодном поту. Все казалось столь реальным.

Я лежала, вглядываясь в темноту. «Кто такой Жерар? — спрашивала я себя. — Что я знаю о нем?» Когда я оглядывалась на прошедшие дни, собственное поведение казалось мне необъяснимым. Я завела тесную дружбу с незнакомцем и, зная его всего лишь несколько часов, разболтала ему все секреты нашей семьи, а потом доверила завещание.

Должно быть, я совсем потеряла разум. Прежняя Сепфора с укоризной глядела на мое новое я, которое призвало постороннего человека на помощь. Как поступила бы я? Я могла написать домой, обрисовать положение и попросить совета. Если Жан-Луи не в состоянии был поехать, приехала бы Сабрина.

Да, так поступила бы прежняя Сепфора, а новая появилась на свет в ту ночь, когда я встретила Жерара д'Обинье, появившегося словно из-под земли.

Я задумалась. Завтра мне надо самой сходить в контору мистера Розена, Стида и Розена, дабы убедиться, что завещание доставлено по назначению.

Эти разумные соображения не оставили меня и поутру. У меня не было возможности поговорить с дядей, когда я увидела его в одиннадцать часов. Джесси ни на минуту не спускала с нас глаз, но после обеда я отправилась в город.

Мистер Розен радостно приветствовал меня, и я немедленно поинтересовалась, доставил ли монсеньор Жерар д'Обинье завещание.

— Конечно, — ответил тот, — очаровательный джентльмен, готовый помочь. Теперь у вас нет причин для беспокойства. Все в полном порядке.

Мне стало стыдно, что я не совсем доверяла Жерару. Это чувство еще усилилось, когда, проходя мимо постоялого двора, я заметила там его коляску.

Я поторопилась отойти подальше, но услышала сзади стук копыт.

Жерар д'Обинье притормозил и очень лукаво улыбнулся мне:

— Должно быть, вы проверяли меня. Я решила, что могу быть с ним абсолютно откровенной и нет никакой нужды притворяться, что я оказалась здесь по каким-то другим делам.

— Я должна была убедиться.

— Разумеется.

Он помог мне подняться в коляску.

— Ну, а теперь, — добавил он, — вы удовлетворены.

— Да, и все благодаря вашей помощи. Жерар улыбнулся, и мы покатили к дому.

Подошел день ярмарки. Мы ежедневно виделись с Жераром. Я чувствовала, что должна как-то искупить проявление недоверия, и с тех пор наша дружба все крепла. Я думаю, он понимал, что я чувствую некоторую неловкость сложившейся ситуации. Удобно ли замужней женщине так часто видеться с мужчиной, который не является ее супругом? Он подчеркивал, что оба мы здесь ненадолго, подразумевая, что наши отношения — лишь эпизод в жизни. Очень скоро нам придется разойтись в разные стороны, и нет причин, по которым нам нельзя оставить приятные воспоминания об этих встречах.

Я думаю, это послужило некоторым оправданием для меня, когда мне вдруг пришла в голову мысль, что моя дружба с этим мужчиной стала намного глубже, ближе и отличается от всего, что происходило со мной когда-либо прежде.

Итак, настал день ярмарки.

Думаю, там собрались все люди, живущие неподалеку. Джесси, по настоянию дяди Карла, который сказал, что очень устал и хочет отдохнуть, тоже ушла на ярмарку вместе с Эймосом Керью. В полдень, после обеда, на праздник ушли и слуги.

Как Джесси объяснила мне, это было важное событие, так как ярмарка проходила дважды в год.

— Я надеюсь, что и вы будете там, — сказала мне Джесси.

Я подтвердила, что обязательно посещу ярмарку, и направилась на встречу с Жераром. Он ничего не говорил насчет ярмарки, но я не сомневалась, что и он не откажется побывать там.

Он встретил меня прямо за живой изгородью, и мы направились в сторону Эндерби.

— Мне кажется, что все обитатели дома ушли на ярмарку, — сказал Жерар. — Эндерби выглядит совершенно иначе без людей. Мне бы хотелось показать вам дом. Вам уже приходилось видеть его?

— Нет. Я, конечно, много слышала о нем, но его продали, когда меня еще и на свете не было. Моя мать жила здесь, будучи еще ребенком, но тетя, которая воспитывала ее, умерла. Ее муж был убит горем. Вскоре он утонул, и, я думаю, никто не возьмется утверждать, было ли это несчастным случаем или он сделал это преднамеренно. Ни моя мать, ни ее кузина Сабрина не охотно говорят об этом.

— Давайте зайдем и осмотрим дом, — предложил Жерар.

— Я думала, что неплохо было бы сходить на ярмарку.