Лазо - Моисей Губельман

Огромная опасность нависла над Забайкальем. Было объявлено осадное положение. Власть временно перешла в руки Военно-революционного штаба в составе председателя Совнаркома Забайкальской области Н. М. Матвеева, коммуниста, руководившего свержением власти контрреволюционного «Народного совета» в Нерчинске и Сретенске, бывшего офицера царской армии Д. С. Шилова и члена Забайкальского исполнительного комитета Советов, бывшего учителя, высланного за партийную работу из Петербурга в Сибирь, И. А. Бутина.

«К оружию! За советскую власть!» Этот клич быстро распространился по всей Сибири и Дальнему Востоку. В станицах и волостях начались митинги, собрания, сходы. Трудовое население, несмотря на бешеную агитацию кулаков, купцов и агентов Семенова — меньшевиков и правых эсеров, стало объединяться в красногвардейские отряды, красные сотни и полки. Зачастую люди уходили в отряды прямо с митинга, с казачьего или крестьянского схода, с полевых работ.

Взялись за оружие железнодорожники, шахтеры. Освобожденные из лагерей бывшие военнопленные венгры, немцы, чехи и другие интернационалисты также начали создавать красногвардейские отряды для защиты советской власти.

Центральный исполнительный комитет Сибири перебрасывал в Забайкалье из Омска, Красноярска, Иркутска, Читы, Верхнеудинска и других городов новые отряды Красной гвардии. Дальневосточный крайком партии и краевой Совет послали в помощь Забайкальскому фронту части Красной Армии и Красной гвардии из Владивостока, Никольск-Уссурийского, Хабаровска, Благовещенска.

Почти во всех станицах Восточного Забайкалья создавались отряды конницы. Для борьбы с Семеновым оттачивали клинки испытанные в боях кавалеристы— участники русско-японской войны и войны 1914 года.

В середине апреля партизанские отряды сформировались в селениях Копунь, Зоргол, на Газимурском заводе и в Ново-Цурухайтуе. Из этих отрядов позднее была создана бригада под названием «Копзоргаз», объединившая тысячу четыреста бойцов.

Все Забайкалье поднялось на защиту Советов от контрреволюции.

Молодежь поселков Верхне- и Нижне-Горюнино, Курунзулая, Ложниково, Онон-Борзя, Маректы, Кудрино и Олдонды организовала партизанский полк, и около семисот человек двинулось на помощь командованию Забайкальским фронтом. Бывший офицер царской армии Павел Николаевич Журавлев, один из первых партизанских вожаков в Забайкалье, сформировал на Александровском заводе отряд в четыре сотни бойцов. На фронт двигались вооруженные части из Акши, Нерчинска, Сретенска, Уды, Ломов, Ботов. Население восторженно встречало защитников революции, снабжало их всем необходимым, желая успеха и побед.

Тысячи людей вливались в создаваемую большевиками революционную армию, которая под руководством молодого полководца Сергея Георгиевича Лазо собирала силы для разгрома врага.

Был май 1918 года. В Забайкалье оживала природа, чувствовалась настоящая весна: поля и сопки, луга и пади покрылись молодой травой. Свежей листвой зеленел лес и кустарник. На обширных степных просторах и лугах паслись табуны лошадей, стада рогатого скота. Склоны сопок местами были покрыты отарами овец; их охраняли от волков пастухи-буряты, сидевшие в своей национальной одежде на верховых лошадях. Слышен был веселый гомон птиц. Щедро освещало все вокруг и согревало солнце.

Адольф Перенсон.

Б. П. Кларк.

Между сопками и горами виднелись краснолиловые пятна цветущего багульника, о котором один из поэтов писал:

Мой нежный душистый багульник,Краса забайкальских лесов,Ты грустно растешь на могилахПогибших за волю борцов.

Мимо расцветающих полей, зеленеющих склонов гор и сопок один за другим проходили поезда с воинскими частями.

На всех станциях бойцов встречал народ. Люди интересовались, откуда и куда едут красногвардейцы, угощали их махоркой, смешанной с цветами донника.

Вместе с другими отрядами, направлявшимися в распоряжение командующего Забайкальским фронтом, продвигался из Приморья и дальневосточный отряд под командованием Владимира Александровича Бородавкина [14]. Это был боевой командир, до революции работавший в подполье. По заданию партийного комитета он возглавлял охрану Финляндского вокзала в день приезда из-за границы В. И. Ленина в апреле 1917 года. Позже он был командирован в 4-й крепостной полк во Владивостоке, где его избрали председателем полкового комитета и членом военного комиссариата крепости.

Дальневосточный отряд прошел три области: Приморскую, Амурскую и Забайкальскую. На станции Бочкарево (ныне Куйбышево) ему пришлось задержаться на два дня, чтобы переформироваться, подобрать командный состав, обеспечить части вооружением (патронами, снарядами), запасом продовольствия. Надо было еще провести практическую стрельбу из артиллерийских орудий, все проверить, чтобы, прибыв на место назначения, быть готовыми к боям с врагом на фронте.

Командующий проявлял большую распорядительность, всячески помогал быстрому продвижению дальневосточного отряда, как и всех других отрядов, направлявшихся к нему из Сибири и Дальнего Востока. По всей линии железной дороги был разослан приказ Лазо о немедленном, без всякой задержки, пропуске поездов с революционными частями и о том, чтобы на станциях всегда были кипяток и продовольствие. Коменданты станций четко и аккуратно выполняли все его приказы. Лазо зорко следил за продвижением отрядов, не раз запрашивал их телеграммами, в чем они нуждаются, принимал меры, чтобы на ходу устранить все помехи и упущения железнодорожной администрации.

И вот, наконец, дальневосточники у цели.

Эшелон, состоявший из тысячи двухсот пятидесяти человек — пехоты, кавалерии, артиллерии, пулеметных команд, — подошел к станции Адриановка. На платформе — группа военных работников, ожидавших прибытия поезда. От нее отделился человек в военной форме и направился к вышедшему из вагона командному составу. Все знали, слышали, что Лазо молод. Но никому не верилось все же, что встретивший эшелон молодой представитель забайкальских вооруженных сил и есть Сергей Георгиевич Лазо— командующий фронтом. В ту пору ему было двадцать четыре года.

Это был высокий, стройный человек с матоворумяным, свежим и удивительно располагающим к себе красивым лицом. Темнокарие, почти черные, большие умные глаза весело смотрели из-под густых черных ресниц. Над глазами ласточкой раскинулись черные брови. Одет он был в красноармейскую гимнастерку и защитного цвета галифе. На ногах простые солдатские сапоги, на голове летняя красноармейская фуражка. Через правое плечо на ремешке висел планшет, из которого виднелась карта и тетрадь. Ни сабли, ни револьвера, ни шпор.