Охота на эмиссара (СИ) - Катрин Селина "Сирена Селена"

Фабрис стянул платье ещё ниже, проводя языком по животу, а я мысленно застонала. Клиент всегда прав. Если ему хочется трогать меня, то, конечно, пожалуйста, но я же так и скончаться могу! Или в этом его план?

Поддавшись шаловливому искушению, когда губы цварга вновь принялись терзать мою грудь, я внезапно лизнула замаячивший перед глазами рог. Тёплый, оказывается, и гладкий, но рифлёный. Фабрис замер, тяжело дыша, и даже чуть отодвинулся. Повязка всё ещё закрывала его глаза, но, если бы её не было, он смотрел бы чётко мне в лицо.

— Что ты делаешь? — произнёс он потрясённо.

***Фабрис Робер 

Не так я себе представлял первый секс! Швархова праматерь, и второй тоже не так!

Цваргини требовали, чтобы за ними долго и красиво ухаживали, лет пять, иногда даже десять. Они ожидали цветов на каждое свидание, восхищённых взглядов, комплиментов и только спустя какое-то время разрешали чуть больше, чем поцелуй запястья. Они прятали свои эмоции за гранитной глыбой безразличия и старались не показывать их так долго, как это вообще возможно.

С Лилу всё было восхитительно почти так же, как с Даней, и я чуть не выкрикнул её имя, когда получал желанную разрядку. Мне стало стыдно, что, занимаясь сексом с одной девушкой, мысли нет-нет да и утекали к другой… Ночная бабочка, услуга за деньги, а угрызения совести всё равно остались. Когда Лилу согласилась продлить свидание, мне захотелось порадовать её в первую очередь. Именно поэтому я повалил девушку на спину, именно поэтому хотел доставить наслаждение губами, так как не ручался за себя, что вновь осилю быть в ней долго.

И меня как высоковольтным разрядом пронзило, когда она провела языком по резонатору. Тряхнуло, скрутило и вывернуло наизнанку.

Бах!

Она. Хотела. Меня.

Действительно хотела! Безо всякой шелухи, фальши, симулирования, доля которого, как мне казалось, всегда есть у ночных бабочек, без обид за слишком стремительный первый раз, вообще без примеси каких-либо неприятных эмоций или их отголосков. Чистая волна желания. И несмотря на то что резонаторы цваргов могут считывать лишь бета-колебания, то есть длину и амплитуду волн, которые излучает любое живое существо, — понять его настроение, оттенки эмоций, а никак не прочитать мысли, — я был готов поклясться собственным хвостом, что девушка хотела именно меня.

— Что ты делаешь? — спросил, сам не понимая, о чём спрашиваю. Нужно было убедиться, что подо мной живая женщина, а не обман какой-то! Так не бывает!

— Развожу клиента на деньги, — ответила незнакомка подо мной, а в её шёпоте послышалась плохо скрытая улыбка. Она смеялась! — Получается?

— Получается…

Как же умопомрачительно вкусно она пахла в этот момент…

Как не вспорол на ней платье — не знаю. Как не раздавил своим весом — тем более.

Наверное, всё-таки какая-то часть головного мозга помнила, что подо мной маленькая и хрупкая девушка. Но, видимо, очень-очень маленькая часть. В своё оправдание могу сказать лишь то, что она не сопротивлялась ни физически, ни ментально. Должно быть, со стороны я выглядел спятившим от похоти маньяком. Найдя её рот на ощупь, я вторгся в него языком, одновременно рывком проникая в неё членом. Мне хотелось пить её одурительно вкусные крышесносные эмоции. Мне хотелось её всю и сразу…

Сводящий с ума запах. Неконтролируемое вожделение. Невыносимое желание сделать своей до болезненных, выкручивающих спазмов в паху.

Я вонзался в неё, ловя каждый стон, каждый всплеск бета-колебаний, каждый судорожный вздох. Не должно быть такого от простого секса. Не должно так коротить, словно кабель под напряжением окатили водой, не должно… Но меня коротило. Ночная бабочка извивалась подо мной, стонала, отдавалась и раскрывалась, как восхитительный экзотический цветок. И когда она стала сжиматься вокруг меня, я не мог больше сдерживаться. Это было ещё ярче и ещё опустошительнее, чем в первый раз, когда она была сверху.

Пот градом катился по телу, и я понял, что второй раз потерпел неудачу, хотя бы в том плане, что так и не успел раздеть девушку целиком или раздеться самому. А ещё фиаско заключалось в том, что если две недели я, как полный кретин, думал о карих глазах Дани, то теперь никогда не забуду этого восхитительного аромата эмоций конкретно взятой ларчанки… Я же жить без него не смогу! Вылечился на свою голову…

Да гори всё в атомном реакторе!

— Лилу, послушай. — Я не видел её лица, но чувствовал влажное дыхание на щеке и бета-колебания, которые сейчас напоминали ласковую прибрежную волну. — Как ты смотришь на то, чтобы перебраться на другую планету?

— Что? — Женское тело подо мной напряглось.

Я облизал губы, прекрасно представляя, каким ублюдком сейчас выгляжу со стороны, но швархи задери, мне надо работать, а для работы нужна ясная голова, а не мысли о сексе. Если Лилу переедет на Цварг, то все будут довольны. И бластеры заправлены, и астероиды сбиты. Ко всему, она ночная бабочка, почему нет?

— Я на Тур-Рине временно, живу на Цварге. У меня есть остров в районе экватора, шикарный климат, хороший дом. Предлагаю тебе сделку: я оплачу перелёт, проживание и услуги вперёд, а ты будешь жить там, правда, в изоляции. Скажу честно, о тебе не должна будет знать ни одна живая душа, но там есть инфосеть и всё необходимое…

— Нет!

Девушка подо мной стремительно закопошилась, пытаясь вылезти. Пришлось приподняться на локтях, чтобы освободить её от веса своего тела.

— Да почему нет-то? — переспросил удивлённо. — Я заплачу столько, сколько ты скажешь.

— Нет, извини, это предложение меня не интересует.

Послышался шорох ткани, шлепки по полу, словно девушка что-то искала… видимо, туфли.

— Почему? Шварх, Лилу, я так не могу говорить, когда не вижу твоего лица.

— Не снимай! — вскрикнула она.

Игнорируя просьбу, я поднял руку и сдёрнул повязку с лица. Секунда или две ушли на то, чтобы привыкнуть к яркому свету. Но стоило вниманию сфокусироваться на фигурке, как я обнаружил, девушка стоит ко мне спиной, обутая и судорожно поправляющая подол платья. Конечно, чёрные волосы растрепались и непослушными прядями разметались по её спине, но в целом вид сзади был нормальным. А вот в эмоциональном фоне…

От ночной бабочки шарашило так, что ни в какое «нормально» это точно не укладывалось. Полный раздрай… Твою Вселенную! Похоже, всё-таки я перестарался во второй раз… но ей же нравилось… или нет?

— Лилу…

— Прости, но нет. Прощай.

И она выбежала из комнаты.

***

Даниэлла

Плохая была идея заменить ночную бабочку для Фабриса. Откровенно дифреновая!

Как во сне, я судорожно схватила рюкзак, одежду из гримёрной, рывком стащила чокер, не заботясь о застёжке, и, пока эмиссар не пришёл в себя, бросилась домой по лестнице для персонала. Только туфли переодела — бегать в ходулях всё-таки неудобно.

Ещё в начале осени я, возможно, прыгала бы от счастья от предложения Фабриса, но сейчас же в душе царил разлад, хотелось взвыть белугой и поколотить одного рогатого цварга одновременно. Каких-то две недели назад он втирал на улице Бронзовых Псов, что проституция — это омерзительно, а сам?! Не только пришёл в райский сад, но ещё и предложил первой попавшейся ночной бабочке переезд на Цварг! При живой-то жене!

Злость накатывала такими волнами, будто это меня обманывали. Мозг отдавал отчёт, что иррационально обижаться на эмиссара, особенно после тех оргазмов, которые я испытала вместе с ним, но сердцу не прикажешь. Я злилась на него, на себя и на ситуацию в целом.

— Мне нужен отдых, я улетаю! — выдала Ульянке тем же вечером, вломившись в её квартиру без приглашения.

Подруга лишь покачала головой.

— А я же говорила, — произнесла она с сочувствием в глазах. — В клуб со мной сегодня не пойдёшь?

— Не-а. — Я отрицательно помотала головой, старательно делая вид, что ничего не произошло. — Сейчас вещи подготовлю, доделаю взятые заказы и улечу в ближайшие дни куда-нибудь, где есть песок и море. Устала очень.