Академия Кавальдэ (СИ) - Шарэль Ти

Он смотрел проникновенно и тепло, и я потерялась в его необыкновенных глазах цвета расплавленного серебра.

— А вы, Дамиан? Вам не нужно ко мне привыкать? — зачем-то спросила я с внезапной горечью, которой не могло быть у невесты принца. — Ведь вы меня почти не знаете...

— Такое чувство, что знаю давно, — он улыбнулся. И я задохнулась от того, как улыбка смягчила строгие черты лица, сделав их ещё более привлекательными.

Отвела глаза и уставилась в темноту сада. Мне отчаянно захотелось проснуться. Словно я совершаю что-то по-настоящему стыдное. Собственно, так и было. Я залезла в душу к чужому парню, в его сокровенные сны. Притворяюсь девушкой, к которой он явно питает нежные чувства, краду то, что предназначено не мне.

Глаза против воли наполнились слезами. Забавно. В академии я почти забыла, что значит плакать, но стоило обрядить меня в платье, как слабость тут как тут.

— Виктория? — этот непохожий на настоящего Дамиан встревожился. — Я сказал что-то не то?

Я промолчала, отчаянно смаргивая свои слезы из чужих глаз. Дамиан неохотно отодвинулся на пару ладоней, убрал руку с моей перчатки.

— В академии не учат общению с леди. Прошу прощения, если обидел.

Вот этот отстраненный, скупой на слова и движения человек мне знаком. Отчего же плакать захотелось ещё сильнее?

— Вы мне очень нравитесь, Дамиан, — прошептали мои губы, а тонкая затянутая в перчатку рука легла поверх его кисти. — И у меня тоже нет опыта общения с лордами.

— Вы, наверное, даже не помните нашей помолвки, верно? — тепло вернулось в его голос, а в моей груди отчаянно заныло сердце. — Вам было всего восемь.

— Напомните? — попросила я, хотя и понимала, что от чужой истории сердце разболится ещё сильнее.

— Отец заставил меня надеть парадный военный костюм. Белый с золотыми эполетами и пуговицами. Я чувствовал себя довольно глупо, но вы назвали меня красивым.

— Это правда! — вырвалось у меня.

"Господи, хорошо, что это сон, и Дамиан не решит, что его невеста несдержанная восторженная идиотка!"

— Это вы красивы, Виктория, — принц снова перестал быть собой. Его освещённое мягкой улыбкой лицо будет преследовать меня наяву. — Жду с нетерпением тот день, когда назову вас своей.

Проснувшись, я вцепилась зубами в костяшки пальцев, гася жалобный то ли стон, то ли рык, что рвался из горла.

На завтраке первым делом выяснила, чья очередь сегодня идти к лорду ректору, и терзала Лайона до тех пор, пока он не согласился со мной поменяться.

На Дамиана я не смотрела, радуясь как никогда, что сижу спиной к столу последнего курса. А после завтрака убежала к крестному так быстро, что Марку пришлось меня догонять.

— Дядя Джей, простите, что пришла не в свое время, — на одном дыхании выдала я, когда Марк получил задание и ушел в свою комнату, оставив нас одних. — Мне очень нужно научиться контролировать свой дар.

— Что такого могло случится, Ники? — удивился крестный.

— Я случайно попадаю в чужие сны! И они... эээ... неприличные! Я не знаю, как это прекратить!

— Успокойся, Ники, — немного опешил крестный. — Честно сказать, я не особенно в этом силен. Не думал, что твой дар будет развиваться столь стремительно. Среди наших мастеров есть сновидцы. Они все сейчас на службе, но к следующему занятию я смогу что-нибудь придумать.

— А можно мне тогда пока какие-нибудь капли? — жалобно попросила я. — Чтобы спать совсем без сновидений?

— Настолько все плохо? — смущённо хмыкнул дядя Джей.

— Кошмарно, — искренне сообщила я.

Капли мне не прописали. Единственное, что смог посоветовать крестный — это настроить побудный камень так, чтобы он нагревался, если меня будут преследовать кошмары. Сомневаюсь, что сны о Дамиане можно приравнять к последним, но может камень не будет разбираться отчего мое дыхание вдруг становится прерывистым и частым, а сердце готовится выпрыгнуть из груди?

— Пожалуйста, Господи, пусть мне не приснится Дамиан, — как заводная причитала я, готовясь ко сну. И от этого истерического шёпота змейка вертелась с такой скоростью, что задевала пальцы.

Ну что тут сказать? Дамиан мне не приснился. Я попала в сон к неизвестному мне парню. И это был настоящий кошмар.

Глава тринадцатая

В темном коридоре практически не было света. Если бы не шершавая прямая стена, к которой прижималась спиной, то решила бы, что я где-то в подвалах академии.

— Сюда он не придет! — тихо и быстро прошептал то ли детский, то ли девичий голос. В голосе звучал такой явный ужас, что в стену захотелось вжаться ещё сильнее.

В полумраке я видела лишь силуэт, замерший рядом со мной. Через несколько секунд он шевельнулся.

— Пойдем, спрячемся в кладовой. На всякий случай, — решительно заявил обладатель тонкого голоса. Схватил меня за руку и потащил за собой по коридору. Всё-таки ребенок. Немного привыкнув к темноте, я различила короткие волосы и мальчишескую одежду.

— Подожди! — пискнула, не поспевая за ним.

— Нам надо спешить, Чарли, — не останавливаясь, сообщил мальчик. — Если отец нас найдет, то...

Продолжать он не стал, но обречённость и страх в детском голосе говорили сами за себя. Я невольно прибавила ходу, радуясь, что на мне свободные тканевые брюки.

В кладовку мы ввалились, едва успев затормозить посередине комнаты. Мальчик уверенно потянул меня в сторону боковых полок.

— Залезай первым, — мотнул он головой куда-то вниз. — Быстро!

Где-то гулко хлопнула дверь.

— Он здесь! — мальчик пихнул меня в сторону полок, и я рухнула на колени, изрядно отбив их. Зато обнаружила, что полка пуста, а перед ней стоят ящики с пересыпанными опилками овощами.

Юркнула в закуток и затаилась. Мальчик залез следом, вжав меня в угол. Мы молчали, прислушиваясь к неторопливым твердым шагам. От темноты и чужого страха, паника разрывала сердце. Знание того, что это сон, никак не помогало. Я боялась дышать и понимала, что мальчик рядом со мной тоже задерживает дыхание.

— Я знаю, что вы здесь, — мужской голос раздался совсем рядом. — Нужно быть мужчиной, сын, и брать на себя ответственность. Выходи и твоему другу ничего не будет.

Мальчик, и без того напряжённый, как тетива, застыл. Потом едва слышно прошептал:

— Не шевелись.

Не успела я его остановить, как ребенок молча выбрался из укрытия.

— Я здесь один! — громко и звонко заявил он.

— Нехорошо врать отцу, сын, — расслабленный мужской голос ничем не выдал злости, и тем страшнее оказался удар, что швырнул мальчика на ящики, за которыми я пряталась.

— Вставай, щенок, — тихо, даже вкрадчиво, сказал мужчина. — Я ведь говорил тебе, что будет, если ты снова свяжешься с этим отребьем?

— Он мой друг! — в голосе ребенка звучали застывшие как лёд слезы.

— Пусть выходит, я знаю, что он здесь.

— Ты обещал, что Чарли ничего не будет!

Пока я раздумывала, как лучше поступить, крепкая мужская рука нырнула в укрытие, ухватила за плечо и одним рывком сдернула меня с полки.

— Всего лишь маленький урок, сын. И тебе, и твоему другу, — почти ласково заявил возвышающийся над нами мужчина. В следующий момент его ладонь раскалилась, и он резким движением приложил ее к моей голой шее.

Проснулась я с криком от адской боли, застрявшим в горле и запахом горелых волос в носу. Побудный камень обжигал бок, но щека и шея жгли сильнее. Я с опаской коснулась кожи кончиками пальцев и сцедила выдох сквозь стиснутые зубы. Кожа была гладкой и чуть влажной.

Это всего лишь кошмар! Причем не мой. Я чётко осознавала, что очутилась в чужом сне. Такую же уверенность испытывала и во время сновидений Дамиана. Только сейчас понятия не имела, кому снятся подобные кошмары. Мальчика я толком не разглядела. Ясно было только то, что его отец — огненный маг, но это даже не означает, что ребенок перенял эту магию. А если и перенял, то в академии около двадцати подмастерьев владеют стихией огня, пойди найди нужного.