Вторая кожа - Эрик Ластбадер

— У меня превосходные и преданные сотрудники, — сказал Танака Джин. Он стоял под дождем без зонта. Единственной его защитой был воротник переливчатого зеленого плаща, который он поднял вверх, чтобы вода не попала ему за шиворот. — Очень любезно с вашей стороны, что вы сразу согласились встретиться со мной.

— Я так же, как и вы, заинтересован в том, чтобы найти людей, участвовавших в краже секретов Киберсети.

Танака Джин ключом открыл покрытую патиной бронзовую дверь, сорвав при этом три куска ярко-оранжевой липкой ленты, употребляемой в полиции. На каждой из них было написано: «ВНИМАНИЕ! МЕСТО СОВЕРШЕНИЯ ПРЕСТУПЛЕНИЯ! ВХОД ЗАПРЕЩЕН!» Он вошел в прихожую, и Николас последовал за ним. Они оказались внутри виллы, которая была выдержана в стиле колониального Сайгона. Сквозь жалюзи окон просачивался белесый, с примесью неонового свет. В воздухе чувствовался запах ладана и аниса. Но ощущение чего-то похожего на висящую сеть гигантского паука заставило Николаса непроизвольно вздрогнуть.

Танака Джин закрыл за ним дверь.

— Давайте откровенно, Линнер-сан. Я согласился помочь в вашем расследовании только потому, что меня об этом просил Тандзан Нанги. Я очень уважаю этого человека. — Он подошел к стоящему у стенки длинному столу и зажег две бронзовые лампы. — Дело в том, что у меня сейчас много работы. Я расследую дело об убийстве немецкого бизнесмена Родни Куртца и причины гибели его жены — вьетнамки Джай. Ее сбила автомашина. — Он развел руками: — Неизвестно, намеренно это было сделано или нет. А мистер Куртц был убит именно здесь.

Николас кивнул:

— Если уж честно, прокурор, я позволю себе сказать, что не просил о помощи и, собственно говоря, предпочитаю работать один.

— В Токио это может быть опасным. Как официальное лицо, я не стал бы вам этого советовать.

— А неофициальное?

Танака Джин улыбнулся:

— Я кое-что знаю о вас, Линнер-сан. Нанги-сан относится к вам как к своему родственнику. Это говорит о многом. — Он помолчал. — Если вам понадобится помощь, я, по мере своих сил, окажу ее. Однако будет очень... жаль, если ваше расследование доставит мне или моей организации какое-либо беспокойство.

— Я вас понял, прокурор, — сказал Николас. — И приму к сведению ваш совет.

Николас чувствовал, что Танака Джин из-под опущенных ресниц внимательно рассматривает его.

— Да, — наконец произнес прокурор, — я вам верю.

Достав мощный карманный фонарь, Танака одну за другой осмотрел стены комнаты. Луч задержался на одной из панелей, испачканной чем-то похожим на засохшую кровь.

— Я вам больше не нужен, Танака-сан?

Не отводя луча от кровавых пятен, прокурор ответил:

— Вы, кажется, были знакомы с убитым?

Так вот что означала его фраза: «Я кое-что знаю о вас, Линнер-сан».

— Я видел этого человека один или два раза, — ответил Николас, — и совсем не знаю его.

Танака повернулся и впился взглядом в своего собеседника.

— Нет? Но он являлся вашим партнером по Трансокеанической киберсети.

«К черту этого Т'Рина и его навязчивое стремление как можно скорее запустить Киберсеть в работу», — подумал Николас. Прокурор больше осведомлен об этом партнерстве, чем он сам.

— Если так, то для меня это новость, — ответил Николас. — Если вы так хорошо подготовились к разговору, господин прокурор, то должны знать, что я к этому партнерству не имею никакого отношения.

Танака Джин слегка приподнял брови.

— Странно! Вся технология Киберсети была разработана вашими американскими специалистами. Как получилось, что вы оказались в неведении?

«Спроси Т'Рина», — подумал Николас, а прокурору сказал:

— Нанги-сан принял это решение в тот момент, когда я по своим делам находился за границей. Насколько я понимаю, сложившаяся экономическая ситуация требовала того, чтобы Киберсеть была запущена в эксплуатацию как можно скорей. Поскольку «Сато» оказалась неспособной в одиночку так быстро вложить в дело необходимый капитал, Нанги-сан решил обратиться к сторонним партнерам. Мне кажется, что это была хорошая идея. Именно сейчас кайрецу не могут позволить себе таких огромных затрат, которые требуются для запуска Киберсети.

Танака Джин ничего не ответил и подошел к стене.

— Интересно, произошло ли это здесь, возле бара? В таком случае лезвие, которым были нанесены раны, причем многочисленные, было совершенно необычным, мы никогда не встречались ни с чем подобным.

— Может быть, шпага.

Не оборачиваясь, прокурор вытащил из кармана несколько фотографий и протянул их Николасу. При свете одной из ламп он увидел снимки трупа Родни Куртца, сделанные там, где его обнаружили.

— Где вы обнаружили труп?

— Не здесь, — ответил Танака. — Его утопили возле Цукиджи. — Он имел в виду гигантский токийский рыбный рынок. — Насколько я знаю, холодное оружие — ваша специальность, Линнер-сан. Не можете ли вы сказать мне, что использовал убийца, штык или...

— Не по этим фотографиям, — сказал Николас. — Тело слишком разложилось. Но если вы дадите указание вашим людям следить за всеми похожими новыми убийствами...

— Договорились, — сказал Танака Джин, делая пометку в маленькой записной книжке. — Может быть, все-таки не шпага. У него на лбу вырезан знак.

Действительно, знак был.

— Вертикальный полумесяц, — сказал Николас, внимательно вглядываясь в фотографию.

— Совершенно верно.

В нижнем правом углу одной из фотографий, на груди трупа, Николас заметил странное темное пятно. Что это могло быть? Еще одна рана?

Он поднял голову и увидел, что Танака Джин наблюдает за ним. На лице прокурора было написано выражение крайнего любопытства.

— Мне сказали, что даже перед лицом смерти вы не позволяете себе проявлять никаких эмоций, — сказал Танака, наклонив голову набок. — Интересно, правда ли это?

— А почему это вас так интересует?

— Прежде чем вступить с вами в какие-либо отношения, Линнер-сан, хотелось бы найти для них общую почву, — сказал прокурор и сделал жест, который можно было трактовать как жест примирения. — Я думаю, вы согласитесь с тем, что в этом случае наши контакты значительно облегчатся.

— Хорошо, я отвечу на ваш вопрос. Это правда, исключая, пожалуй, отношений с женщинами, — сказал Николас.

— Вы так читаете? Я бы сказал наоборот, особенно с женщинами.

— Вижу, вы отнюдь не романтик, Танака-сан, — ответил Николас и подошел к прокурору. — Когда дело касается любви, часто важнее всего как раз не знать, что вас ждет впереди.

— А, я понимаю, в чем разница, — сказал Танака Джин. — Вы говорите о любви, а я имел в виду секс. — Он пробежался лучом света фонаря по стенам комнаты. — Эти два понятия редко бывают совместимы.

Николас огляделся вокруг и спросил:

— Джин-сан, не позволите ли вы мне осмотреть дом?

— Если вам угодно. Все уже сфотографировано, отпечатки пальцев сняты.

Николас прошелся по дому. В комнатах было очень тихо, но ему показалось, что он слышит крики. Возможно, это звучало эхо боли, когда-то наполнившей этот дом. Стараясь обнаружить что-нибудь необычное, он открыл глаз тандзяна. Повсюду, как сажа из камина с плохой вытяжкой, здесь был рассыпан порошок для снятия отпечатков пальцев. Он осмотрел столовую, кабинет Куртца, все спальни. Отделанная мрамором ванная комната была великолепна. Там был душ, ванна из японского кедра и унитаз из стеклопластика. Подобное сочетание традиции и модерна подействовало на него раздражающе.

Вдруг его внимание привлекла панель за унитазом. Что-то в ней показалось ему странным. Наклонившись поближе, он внимательно осмотрел один из четырех винтов, крепящих панель к стене. Что там возле одного из винтов — царапина? Нет. Он открутил винт и увидел человеческий волос, аккуратно обмотанный вокруг резьбы. Именно его конец, слегка высовывавшийся из-под головки винта, и напоминал царапину. Не было никакого сомнения в том, что волос оставили здесь не случайно. Но зачем? Чтобы дать кому-то знать, что панель трогали?

Он открутил панель и отложил ее в сторону. Под ней он обнаружил дорогой, закаленной стали сейф с наборным замком. Это объясняло наличие волоса. Николас попытался открыть дверцу и обнаружил, что она не заперта. Сейф был пуст. Очищен убийцей Родни Куртца? Похоже, что так. И, кем бы ни являлся этот человек, было ясно: здесь работал профессионал, у которого хватило ума заметить волос и после проведенной операции оставить его на прежнем месте.

Когда Николас вернулся в гостиную, то увидел, что Танака Джин стоит на прежнем месте.

— На обеденном столе, — сказал он, — в столовой и на письменном столе в кабинете Куртца мы обнаружили волосы с женского лобка. Любопытно, не правда ли?

— Секс и смерть. Для определенного типа людей связь между этими двумя вещами очень сильна, почти непреодолима.

Прокурор обернулся.

— Определенного типа? — Он медленно кивнул, словно ища в словах Николаса некий скрытый смысл. — Представьте себе этого человека, который держит Куртца и всаживает в него лезвие, методично, раз за разом. Он, конечно, был возбужден, но мне кажется, что действовал он не в состоянии аффекта, а все хорошо продумал.