И Будда – не беда! - Алексей Лютый

Судя по всему, вопрос был риторическим, не требующим ответа. Умирать, конечно, никто из российских блюстителей правопорядка не хотел. Да вот только и жизнь в этом мире не казалась им радужной. Жомов без своего родного ОМОНа зачахнет через пару месяцев. Попов засохнет от тоски по маминому борщу, любимым рыбкам и воскресным визитам в кафетерий с самыми лучшими на свете пирожными. Сеня, с его антипатией к индийским красавицам, и недели в этом мире не протянет, ну а про Горыныча и вовсе говорить не стоит.

– Так, вы давайте тут демагогию не разводите! Сами меня сюда затащили, вот теперь и делайте все, чтобы обратно вернуть, – заявил он. – И вообще, я к ма-аме-е хочу-у-у!

– Не реви, – осадил его кинолог.

– Я и не реву, – шмыгнул всеми тремя носами Ахтармерз.

– Ну вот и не реви, – открыл в себе новую грань педагогического таланта Семен.

– И не реву! – настаивал трехглавый третьеклассник, приближаясь к истерике.

– Тихо вы! – рявкнул на обоих Попов. Горыныч с Рабиновичем оторопело уставились на него. – Чапай думать будет, – и, не обращая внимания на удивленные взгляды, повернулся к эльфу. – Лориэлюшка, лапочка, ты же у нас знаток этого мира. Придумай что-нибудь!

Смутить маленького нахала всегда было трудно, а дважды смущенным в течение столь короткого периода времени его не видел никто! Наверное, в любой другой ситуации менты бы просто расплылись от счастья, но сейчас им было не до смеха, и уж меньше всего хотелось издеваться над эльфом, от знаний которого зависело их ближайшее и дальнейшее будущее. И не из-за боязни, что Лориэль смотается и бросит их одних, а потому, что знали простую вещь. Если в команде нет сплоченности, справиться даже с задержанием малолетнего хулигана будет невозможно. Вот и молчали, пока Лориэль обводил всех пытливым взглядом, ожидая подвоха. Не дождался.

– Ну, мы можем отыскать пропавших дэвов, – начал перечислять эльф. – Или попытаемся убить Кали, надеясь, что заклятие спадет само собой. Или…

– Или перережем себе вены, – ехидно продолжил за него Рабинович. – Что-нибудь поновей есть в ассортименте?

– Сам предлагай, раз такой умный, дятел, мать твою… – обиделся Лориэль.

– А как насчет врат? – встрял в разговор Горыныч. – Помню, вы говорили, что существуют постоянные МП-переходы между мирами, вроде вашего Бермудского треугольника или нашей Звырчачной зыби…

– Есть, – согласился перепончатокрылый пессимист. – Вот только на поиски таких точек в этом мире может уйти не один год. А может быть, и несколько десятков лет. Как вы думаете, удастся нам столько времени скрываться от гнева Кали?

– А Будды? – поинтересовался криминалист. – Ты говорил, что они – единственные существа в этой вселенной, способные свободно путешествовать по иным мирам. Может быть, они могут помочь нам отсюда уйти?

– Во-первых, чтобы начать путешествие, существу нужно сначала стать бодхисатвой, а на это уходит не один год, – ответил эльф. – А во-вторых, я не знаю никого, кто следом за Шакьямуни захотел бы стать на путь просветления. Может, и есть такие, кто хочет спастись от безначальной сансары, но на каждом углу об этом не кричат. И потом, Будда путешествует один. Взять с собой он никого не может и даже не знает, через какие миры проляжет его путь.

– Остается идти к Рудре, – констатировал омоновец. – Ну что, мужики, выпьем на посошок?

– Я тебе выпью! – рявкнул Рабинович, выдергивая из рук Жомова небольшой бурдюк. – Ты где это взял, алкаш?

– От алкаша и слышу, – обиделся Ваня. – А это вино мне Сарасвати дала. Сказала, что оно поможет скрасить самые черные минуты. А сейчас куда уж чернее? На смерть, можно сказать, идем.

– Ну-ка, открой, – неожиданно встревожился эльф, подлетая к Рабиновичу.

Сеня неохотно подчинился.

– Так и есть, – поморщившись, заявил Лориэль, отпрянув от открытого бурдюка. – Так я и думал, что тут какая-то магия. Будь у меня мои способности, сразу бы разобрал, что к чему. А сейчас даже понять не могу, добрые чары в вине или Сарасвати опять какую-то пакость задумала.

– Не все вам, эльфам, другим пакостить. Теперь на себе испытаешь, что такое подлость и двуличие, – усмехнулся кинолог и, увидев, что Лориэль вновь готов взбелениться, проявил такт. – Кстати, а зачем Сарасвати вообще понадобились слезы этой старухи? И какая в них сила?

– Понятия не имею. А если тебе так интересно, можешь вернуться и у самой богини спросить, – буркнул эльф, отлетая от бурдюка. – Кстати, убери подальше эту гадость, и постарайтесь ее вообще никогда не пить.

– Как скажешь, начальник, – съязвил Рабинович, но бурдюк спрятал в свой мешок с драгоценностями.

На некоторое время все замолчали, и только тут кинолог сообразил, что обычно болтливый Дакша до сих пор не сказал и десятка слов. Рабинович, удивленный такой метаморфозой, насторожился. Он вдруг осознал, что впервые после того, как путешественники вляпались в новые неприятности в этой вселенной, они откровенно говорят о своих планах при постороннем. Менты вообще всегда старались держать аборигенов подальше от истинного положения дел, а тут разговорились! Может быть, какую-то роль сыграло то, что Дакшу как разумное существо никто не воспринимал? Ведь слон – он и есть слон. Только вот не был ли Дакша «засланным казачком», если так можно выразиться в отношении большеухого, хоботастого и многотонного болтуна.

– Эй, Дакша, а ты что молчишь? – настороженно поинтересовался Сеня. Жомов с Поповым встрепенулись, поняв подозрения кинолога без слов.

– А меня все равно никто не слушает, – прогнусавил Дакша. – Я бы вам что-нибудь и сказал, хотя и не знаю, что говорить. Вы уже сами все сказали. Вам нужно к Рудре, чтобы Сарасвати помогла снять проклятие Кали. Добавить тут нечего, но я бы попросил вас взять меня с собой, хотя и не знаю, зачем мне вместе с вами голову в петлю совать.

– Я знаю зачем, – заявил омоновец, нагибаясь вперед так, чтобы слон увидел дубинку в его руках. – Ты, гад, Кали на нас стучишь. Так ведь? Сознавайся, урод, или я тебя сейчас навек одноглазым сделаю.

– Мне с одним глазом никак нельзя. Самые вкусные лакомства могу пропустить, – меланхолично заметил слон. – А насчет Кали ты не прав. Сам попробуй ей настучи, хотя и не знаю, кто бы на такое мог решиться.

– Что ты дураком прикидываешься?! – зарычал Ваня. – Сознавайся, ты этой шестирукой стерве о нас докладываешь?

– И как я, по-вашему, мог бы это сделать? – Дакша вопросительно поднял хобот, отчего сделался похожим на этакий самоходный чайник. – Я же не способен путешествовать между владениями богов.

– Ну, этого мы знать не можем, – ввязался в «допрос» Попов.

– Зато я могу, – испортил им все удовольствие Лориэль. – Если бы у него были способности к путешествию по мирам, я бы это почувствовал. Это все-таки магический дар, а я волшебство чувствовать пока не разучился.

– Это еще ни о чем не говорит, – не сдавался омоновец. – Может быть, у них друг с другом какие-нибудь средства связи существуют. Вроде рации…

– Мобильного телефона, блин, козлы, мать вашу! – взвился эльф. – Вы сами хоть иногда соображаете, что выдумываете? Или ваших пустых горшков, которые какой-то идиот надумал назвать головами, хватает только для того, чтобы форменные кепки носить? Что вы все время ситуацию усложнить пытаетесь? Дакша до сих пор нам только помогал. Параноики хреновы.

– Ладно, не вопи, – осадил его Рабинович. – Как говорил Феликс Эдмундович, бдительность никогда не бывает чрезмерной.

Лориэль, хоть и посмотрел на Сеню как на сумасшедшего, комментировать его последнее высказывание не стал. Он вновь разместился на темечке слона и о чем-то задумался.

Собственно говоря, и остальным было о чем подумать, но делать этого абсолютно не хотелось. Многочасовая поездка на спине слона явно не располагала к иным размышлениям, кроме дум о боли в натертых филейных частях тела, неудобной позе и бурчащем желудке, утомленном постоянным покачиванием. Подумав пару минут обо всех этих муках, Сеня не выдержал.

– Лориэль, а куда мы, собственно говоря, тащимся? – поинтересовался он. – Не пора ли что-нибудь предпринять?

– Поужинать, например, – вставил Попов, не обращая внимания на гневные взгляды кинолога.

– И выпить не помешает, – поддержал его омоновец, еще меньше приглядываясь к выражению лица Семена.

– А девочек из варьете вам не надо?! – зарычал Рабинович и вновь повернулся к эльфу. – Почему к этой Рудре не отправляемся, спрашиваю?

– На ночь глядя? – ошалело уставился на него Лориэль.

– А ты думаешь, будет лучше, если Брахма нас здесь найдет или Кали к нему в гости заявится? – не унимался кинолог. – Давай сматываться отсюда. Устроим привал во владениях Рудры, а завтра с утра проведем рекогносцировку.

– Ну, как скажешь, – пожал плечами эльф и щелкнул пальцами…

В этот раз переход получился несколько более болезненным. У Сени кружилась голова, его тошнило, а вдобавок к этому чесалось все тело. Рабинович попытался открыть глаза, но сделать это отчего-то не получилось. Точнее, глаза-то открылись, но до такого размера, которому бы позавидовал и самый что ни на есть чистокровный чукча. В узенькие щелочки между веками с трудом удавалось различить свет и тень. Ну а первое, что увидел Сеня, был здоровенный москит, удивленно заглядывающий ему прямо в зрачок. Рабинович взвыл, хлопнул себя ладонью по носу и тут же почувствовал, что по лицу и руке потекло что-то липкое.