Пряный кофе - Софья Ролдугина

– Ваш маркиз прибыл. Лёгок на помине, – с непередаваемой интонацией произнёс он, так, что мне стало смешно. – Пожалуй, пойду, глаза ему мозолить не буду.

Я вспомнила, чем кончилась беседа с другим моим «опекуном», Клэром Черри, и содрогнулась:

– Да, разумное решение. Миссис Хат, печенья готовить уже не надо, подайте крекеров… И, если можно, сделайте мне овсянки, после беседы с дядей Рэйвеном я хочу позавтракать.

«Если кусок в горло после этого вообще полезет», – добавила я мысленно.

Маркиз сегодня прибыл в одиночестве: Мэтью с ним не было. Зато в автомобиле, кроме водителя, я разглядела незнакомого седого толстяка в коричневом костюме и, к моему огромному удивлению, миссис О'Дрисколл, экономку. Одет был дядя Рэйвен не по погоде легко, всего лишь в тёмно-синий сюртук из плотной ткани; впрочем, плащ мог остаться в машине. На ботинках виднелись следы подсохшей грязи, как после долгой прогулки по не слишком чистому тротуару. Цилиндр также выглядел немного влажноватым.

– Тяжёлое выдалось утро? – сочувственно поинтересовалась я, когда мы садились за столик.

– Скорее, длинное и раннее, – пошутил дядя Рэйвен, снимая очки с круглыми зелёными стёклами. На переносице остались две маленькие отметинки. – А вы, насколько я вижу, счастливы и полны сил? Откровенно говоря, мне представлялась иная картина.

– Гнев, уныние или страх? – понятливо кивнула я и улыбнулась: – Вы немного опоздали, всего на день. Накануне было вдоволь и гнева, и уныния.

– И что же вернуло вам доброе расположение духа? – поинтересовался дядя Рэйвен.

У меня от сердца отлегло. Я боялась немного, что он тоже станет читать нотации, сердиться, угрожать слежкой – словом, воспитывать. Однако маркиз выглядел хоть и усталым, но пребывающим в отличном настроении.

– Забота друзей и родственников, – шутливо ответила я, имея в виду сцену в кофейне и обещание Клэра найти газетчика. – Дядя Рэйвен, не буду тянуть с вопросом. Скажите, ваши люди не имеют отношения к той статье, что появилась недавно в «Бромлинских сплетнях»? О падшем идеале?

Дядя Рэйвен сделал маленький глоток из чашки и только затем ответил:

– Разумеется, нет. Что могло навести вас на такие мысли, дражайшая моя невеста?

– Статья предостерегает от глупостей, вроде ночных прогулок, а кто больше вас хотел бы отучить меня от них? К тому же прямо моё имя не названо, распознают намёки только близкие друзья и я сама, так что репутации в обществе ничего не угрожает… – начала было я перечислять доводы Эллиса, но затем увидела, как помрачнел дядя Рэйвен, и поспешила добавить: – Впрочем, это всего лишь глупое предположение, я даже всерьёз о нём не думала.

– Хорошо, – ровным голосом ответил он. – Право, я чувствую неловкость при мысли, что вы могли поверить в мою способность действовать подобными методами… в отношении вас, драгоценная невеста.

Пауза в его словах была маленькой, но очень многозначительной. Я по достоинству оценила её и продолжила:

– Однако та статья не стоит беспокойства. Сэр Клэр Черри, который, как вы знаете, гостит сейчас вместе с внуками на Спэрроу-плейс, любезно пообещал мне встретиться с автором публикации и поговорить с ним о некоторых семейных традициях.

– Вот как? – выгнул бровь дядя Рэйвен. – Отрадные новости. Виржиния, – произнёс он вдруг тише и теплее. – Скажите, вы действительно разгуливали ночью по Бромли в мужском костюме?

Я сделала вид, что очень увлечена кофе и печеньем – полуправда, впрочем, потому что позавтракать дома мне не удалось.

– Будете говорить мне о репутации и о вреде ночного воздуха?

– Не буду, – на удивление сдержанно ответил маркиз и с усилием потёр пятнышки от очков на переносице. – В какой-то степени это и моя ошибка. Я лично подбираю людей для вашей охраны, Виржиния, и готов поручиться, что на сей раз за вас отвечают сколь опытные, столь и деликатные мастера своего дела. Однако вы снова умудрились просочиться мимо них, точно тень. Впору поверить в колдовство.

– Если это и колдовство, то не моё, – со вздохом призналась я, чувствуя себя виноватой. Дядя Рэйвен столько сил потратил на то, чтоб меня обезопасить, а я опять поддалась романтическому порыву… И сейчас даже не могу объяснить, почему подвергла себя такой опасности. Иначе Мэдди окажется в большой опасности, а то и вовсе… Нет, не хочу об этом думать. – Дядя Рэйвен, поверьте, я крайне сожалею о своём поведении.

– И обещаете в дальнейшем поступать осмотрительнее.

Солгать, глядя ему в глаза, я не смогла.

– Постараюсь. Возможно.

В глазах у него появилось странное выражение. Какое бывало у Эллиса прямо перед тем, как он выдавал очередную шутку о своих несуществующих родственниках, но не мог же дядя Рэйвен тоже… шутить?

– Говорят, что если безумие нельзя остановить, его нужно возглавить… Когда вы пожелаете ещё куда-либо прогуляться ночью, драгоценная невеста, просто сообщите мне – я настаиваю. Если я не смогу составить вам компанию, то хотя бы выделю подобающее сопровождение. Миссис О'Дрисколл уже согласилась побыть вашей компаньонкой, если понадобится. Собственно, именно это я и хотел вам сообщить, а теперь позвольте откланяться, – и он вновь надел очки и цилиндр. – Благодарю за кофе, мои комплименты мистеру Белкрафту.

– Непременно передам, – только и сумела ответить я. Долила себе кофе, уже порядком остывшего, и осушила чашку в пару глотков.

Ночная прогулка в компании экономки маркиза и пары «ос»!

Нет, пожалуй, действительно стоит проявить осторожность хотя бы в ближайшие месяцы. Иначе с дяди Рэйвена станется действительно приставить ко мне эту Клару О'Дрисколл. И что-то мне подсказывает, что она вряд ли сойдётся с Крысоловом характерами…

Допив кофе, я вернулась на кухню. Миссис Хат как раз приготовила кашу и украсила её свежайшими фруктами от мистера Салливана и орехами. Мадлен размешивала крем для эклеров. Увидев меня, она слабо улыбнулась, шагнула было навстречу – но словно наткнулась на невидимую стену, помрачнела и отвернулась. Я попыталась поговорить с нею, но не преуспела. В ответ Мэдди лишь качала головой, кивала и – изредка – протягивала руку, словно желая дотронуться до меня. Однако пальцы вновь и вновь смыкались на пустоте.

Она словно бы хотела решиться на что-то очень важное – но пока не имела сил. Пока.

Значит, ей нужно было время.

После завтрака я сердечно попрощалась со всеми до вечера, обняла Мадлен и пообещала вернуться как можно скорее. Затем позвала Лайзо, чтобы он взял заранее приготовленную корзинку гостинцами – с пирожными, печеньем и прочими сладостями, и проследовала с ним к автомобилю.

Нужно было ненадолго отстраниться от размышлений о Мадлен и вернуться к другим насущным делам – всё-таки до благотворительного ужина оставалось не так много времени, а я сумела найти минутку для разговора с отцом Александром лишь сегодня.

– Что-то вы погрустнели после разговора с этим вашим маркизом, – заметил Лайзо, выводя автомобиль на оживлённую улицу.

Несмотря на скверную погоду, людей вокруг хватало. Спешили с рынка служанки с объёмными корзинами, размеренно прохаживались по тротуарам благополучные леди и джентльмены, сновали туда-сюда торговки зеленью, чаем и пирожками. В опасной близости от автомобиля прошмыгнули двое мальчишек, одетых дорого, но не по погоде легко. В руках у одного была красивая кукла.

«Наверное, сбежали от няньки», – подумала я рассеянно и попыталась улыбнуться Лайзо:

– Нет, что вы. Дядя Рэйвен напротив повеселил меня. Дело… в другом.

Он бросил на меня быстрый взгляд в зеркало. Автомобиль выехал с большой улицы в узкий, грязноватый переулок. Людей здесь почти не было, а те, что встречались, не поднимали на нас глаза.

Так, словно красивая блестящая машина была призраком.

– Возможно, это и не моё дело, Виржиния… Но вы ведь о Мадлен говорите сейчас? – мягко спросил Лайзо без обычного своего простонародного говорка.

– Нет, – резко ответила я, но почти сразу же исправилась: – Да. Простите, я не могу говорить об этом пока, слишком всё сложно… Эллис с вами обсуждал расследование?

– Так, попросил кой о чём, – неопределённо пожал плечами Лайзо. Похоже, моё нежелание откровенничать его обидело.

Но не рассказывать же о том, что Мадлен, возможно, уже долго предавала меня и даже связалась с бессовестным газетчиком?

Нет, не сейчас. Только не сейчас, пока я сама ещё толком не понимаю, в чём дело.

– Тогда и я попрошу, – решительно произнесла я наконец. Губы Лайзо дрогнули в намёке на улыбку. – Пожалуйста, присмотрите за Мадлен. Не дайте ей совершить ничего… необдуманного и необратимого, – скомканно закончила я, не в силах выговорить то, что действительно было на кончике языка.

Лайзо должен был сказать «постараюсь» или «сделаю всё возможное», но он ответил тихо: