Проба сил - Александра Лисина

Так вот, едва достигнув заветных ворот и уже распахнув тяжелые створки, я была остановлена возмущенным воплем и быстро приближающимся топотом, ознаменовавшим собой появление означенного хранителя порядка.

— Эй ты!! Ты что делаешь?!!

Спокойно сойдя на землю, я так же спокойно воззрилась на распаренное лицо примчавшегося мужика, в котором только и было хорошего, что доброе брюхо и густые усы, лихо закрученные кверху. Сочного такого рыжего оттенка усищи, при взгляде на которые сразу возникало желании дернуть посильнее и проверить, не приклеены ли.

— А ну, стой!! — гаркнул этот приметный тип, не успев до меня добежать.

— Стою, — без всяких эмоций отозвалась я, оглядывая запыхавшегося от избытка рвения стража. — В чем дело? Чего кричим?

— Ты… нарушение! — выдохнул этот горе-бегун, вытирая обильный пот со лба. — Сюда нельзя… с конями… и вообще со скотиной нельзя…

"ЧТО?!! ОПЯТЬ?!!" — вызверился Лин, с нахрапом наступая на дурака, рискнувшего обозвать моего личного демона грязной скотиной.

— Э… э! Ты чего это?! А ну, пошел вон от меня!!

Лин со злости так красиво оскалился, что мужика чуть удар не хватил. Он отпрыгнул, шарахнулся прочь, не замечая, что шейри уже и к прыжку приготовился. А потом самым натуральным образом взвизгнул, потому что Лин ловко цапнул его за воротник и, легко приподняв над мостовой, внушительно тряхнул.

— Убери его!! Прочь!!! Вон пошел, оборотень!! Я тебя… я тебе… монстр!!

Шейри тихо, угрожающе зарычал, но все-таки выплюнул пыльный ворот, весьма неизящно уронив багрового от злости мужика на землю, а потом взял, да и случайно наступил ему копытом на низ живота. Не так, чтобы раздавить, конечно, а лишь чтобы дать почувствовать, что называется, разницу. Чем вызвал сдавленный хрип, судорожный рывок книзу сильно вспотевших ладоней и откровенно панический взгляд. Ставший совсем умоляющим, когда возмущенный до глубины души демон вдруг нагнулся и одним щелчком челюстей перекусил толстую перевязь вояки, разом лишив его и оружия, и важного элемента гардероба.

— Г-господин…

О. Я уже — "господин"! Как быстро, однако.

— Я слушаю, — ровно кивнула я, не делая даже попыток помешать шейри.

— Г-господин, уберите его!

Возле ворот начали собираться привлеченные шумом рейзеры, которые, похоже, кажинный божий день собирались в Доме, чтобы получить добро Фаэса на очередной рейд.

— Г-господин… прошу вас… уб-берите от меня это чудовище!

— Зачем?

— Что? — дурак опасно посинел, когда при слове "чудовище" Лин издал утробный рык.

— Я говорю: зачем мне его убирать?

— Но он же… меня сейчас… он же сломает!

Я презрительно глянула на сползшие штаны.

— Не переживай: там нечему ломаться. Ни одной кости в твоих причиндалах нет.

Стражник выпучил глаза, а Лин злорадно оскалился и чуть придавил его копытом.

— Господин!!! — истошно взвыл этот идиот, поняв, что его мужественность подверглась нешуточной угрозе. Попытался отпихнуть мускулистую ногу шейри подальше, чтобы тяжелое копыто случайно не расплющило ему самое дорогое, но не тут-то было — проще гору свернуть со своего места, чем моего оскорбленного друга. — Господин, не надо!! Остановите его!! Так же нельзя!!

Я пожала плечами.

— Тебе, значит, оскорблять его можно, а ему ответить на вызов нельзя?

— Но я никого не оскорблял!! — взвыл дурным голосом мужик.

— Да? Ты неуважительно отнесся ко мне. Ты некрасиво отозвался о моем боевом друге. Ты смертельно его обидел, поэтому я не считаю себя вправе вмешиваться в ваши отношения. Линкхард, он — твой.

— СТОЙТЕ!! НЕТ!! НЕ НАДО!! Вы же нарушили закон!!!

Я, только собравшись отвернуться, неохотно остановилась.

— Какой еще закон?

— Хр-р-рау-у…

— Лин, дай ему вдохнуть.

— Закон… — почти всхлипнул дурак, сумев, наконец, сделать нормальный вздох. — Здесь запрещено… коням… и с конями… нельзя…

— Коням здесь запрещено только гадить, — сухо просветила я его, пользуясь недавно полученными сведениями. — Указ номер шестьдесят два от восемьсот первого года седьмой эпохи. Согласно ему, на территории Главной Площади Нора "запрещается пребывание недобросовестных хозяев, имеющих при себе кормленых, неухоженных и опрастывающихся животных размерами, превышающими указанные в "Законе о Посещениях", а также запрещается опорожнение ими в означенных местах, что наказывается штрафом в размере от десяти золотых лир"… ты считаешь моего боевого товарища тупой скотиной?

Мужик офонарел от такого вопроса. Но потом бросил испуганный взгляд на взъерошенного демона, которого тупым в таком состоянии рискнул бы назвать только слепой безумец с ярко выраженными суицидальными наклонностями, и судорожно сглотнул.

— Н-нет.

— Ты видишь, что он грязен, голоден и портит тут интерьер?

— А… это… н-нет, но…

— Ты считаешь меня недобросовестным хозяином?

Мужик затравленно заозирался, ища, что бы такое сказать, чтобы не прибили сразу, потом перевел взгляд на распахнувшиеся ворота Гильдийного Дома, откуда за ним наблюдали с нескрываемым интересом, но никак не собирались вмешиваться около десятка рейзеров, включая ту приметную парочку, которую Лин намедни слегка погонял по двору. Наконец, увидел, как неторопливой трусцой ко мне подбежал крупный серый пес, охотно встав рядом и одарив его весьма многообещающим взглядом, а потом понуро опустил голову.

— Нет, господин.

— В таком случае я не понимаю сути претензии, — еще суше сказала я, демонстративно опустив руку на загривок собаки.

Стражник окончательно сник.

— Простите, господин, я не знал…

— Чего именно?

— Что вы — рейзер. У вас нет знака.

— А если бы был? — совсем холодно осведомилась я, но не услышала ответа и отвернулась. А потом неспешно направилась к воротам, оставляя побледневшего дурака наедине с ласково оскалившимся демоном.

— Оставь его, Лин, — сказала уже стоя в воротах, чтобы мужик случайно не перепугался до мокрых штанов. — Он уже все осознал и раскаялся. И больше никогда не назовет тебя тупой скотиной или чудовищем. Даю слово. Я если он вдруг меня разочарует…

От моего взгляда мужик съежился.

— Ты волен сделать с ним все, что захочешь, — закончила я и вместе с собакой Фаэса зашла во двор, уже слыша за спиной тихое ворчание Лина и мерный цокот копыт по мостовой.

"Круто ты с ним, — довольно шепнул шейри, нагнав меня уже внутри. — Я думал, он испачкает Площадь вместо скота. И попадет под тот самый закон, в который пытался ткнуть нас носом".

"Ничего, переживет. Такие люди понимают только язык силы, и с ними надо жестко. Потому что они, если не получат вовремя в морду, тут же обнаглеют и полезут в амбиции. Помнишь Стевана? Считай, что мы всего лишь упредили ситуацию".