Соучастница - Наталья Стеркина

- Простите, я через секунду... Ирина стояла у стола, теперь тревога за сына стала явной - не так уж безобидно, похоже, это "свихивание", стало тоскливо от внутренних противоречий - где пускать на самотек, где вмешиваться. Она запаниковала: "Хотела же, чтобы он уехал, хотела. Здесь за три - четыре дня по воле обстоятельств мальчик теряет устои, ввязывается во что-то дикое..." Девушка вышла из ванной в длинной пестрой хламиде, причесанная, босиком.

- Еще раз извините. Я - Рита. Константин предупреждал, что вы приедете, но я некстати задремала: ночь была бессонная, у нас тут съемки. Она показала на камеру, - я должна была убрать весь реквизит, - и она махнула рукой на тряпье и бутылки.

Рита мило улыбалась, а Ирина паниковала и чувствовала себя дурой - то ли верить, что детки кино снимают, то ли возмущаться, что сын в бардаке. Рита стояла спокойно, как бы понимая, что Ирина относится к ней недоверчиво и, может быть, даже враждебно.

- Ирина Викентьевна, вы присядьте, вот сюда, - Рита скинула с табуретки на пол какую-то тряпку, - Я уберу это за две минуты и угощу вас вкуснейшим кофе.

Ирина молча присела, показалось глупым держать сумку на коленях, она, досадливо повертев ее в руках, пристроила возле ног. Ирина вдруг показалась себе такой вот немолодой мамашкой - надоедалой, она как бы со стороны посмотрела на себя и ее короткая стрижка, костюмчик, аккуратные ноготки показались ей бедненькими, блеклыми. "Вот так ко мне подбирается депрессия, - подумала Ирина, - Я сейчас не на своем месте, я вообще неизвестно где". Ирина стала озираться все беспокойнее, но Рита была начеку, она уже несла Ирине чашечку душистого кофе, уже был разобран уголок на столе, поставлена пепельница - красивая большая ракушка, сливки, поставлена маленькая вазочка с хорошими конфетами. Девушка делала все быстро, ловко, молча. Действительно, через несколько минут это была уже совсем другая комната: кровать застелена пледом, мусор вынесен, книги заняли свое место на полке. Рита села напротив тоже с чашкой кофе, Ирине же подлила свежего. Ирина решила попробовать поболтать с девушкой.

- Рита, это вы тут живете?

- Да. Это мой номер. Снимали у меня, потому что у Ахмета есть сосед, а я одна, удобнее. Ему надо быстрее показать заснятой свою пьесу. Там заняты трое, я и еще два мальчика. Костя вот очень нам помог - и морально и материально. Ахмет после случившегося не в себе. Костя все же покрепче.

- Ахмет уезжает?

- Не уверенна. Костя строит какие-то другие планы, да вот они скоро придут, все выяснится. Главное, Ахмету нужно было вовремя представить ролик - а то наш спектакль бы так и остался никому неизвестным.

- Так вы учитесь вместе с Ахметом?

- Я уже закончила. Пока живу здесь, потому что есть работа в Москве. Вообще-то, я из Нарвы.

Помолчали, говорить как-то пока больше не о чем, мучить девушку любопытством глупо. Сидели курили, обстановка была вполне дружелюбная. Ирина опять приободрилась. Распахнулась дверь, немыслимо намазанный, в темных очках с картинно перевязанной и подвешенной на косынке рукой вошел Костя, за ним Ахмет - действительно, вид разбойничий, да и синяк огромный, кровоподтек над бровью, - страшен.

- О, привет, Ириш. Знакомься - мои друзья - Ахмет, он из Косово, Рита - она из Нарвы. А это, ребятки, мама моя Ирина Викентьевна, для близких - просто Ирина.

Костя поцеловал ее.

- У нас здесь съемки были ночью, ты, к счастью, уже не застала "реквизит", а то бы напугалась.

Ирине сделалось весело - она, конечно же, решила не выдавать Риту и искренне пожалела вымотавшуюся девушку и вспомнила себя - надутую и подозрительную. Она взглянула на Риту, поймала ее взгляд и чуть-чуть ей подмигнула, Рита поняла и тоже лукаво улыбнулась. "Единомышленницы", радостно подумала Ирина, теперь все опять встало на место, здесь ей особенно делать нечего: надо дать сыну денег, взять ключ и просто осведомиться о его планах. Она встала.

- Костя, где бы нам с тобой пять минут поболтать наедине?

- Пойдем. - Костя взял ее за руку.

Они вышли на лестничную клетку.

- Кот. Ты меня немного напугал своим экстремизмом. Пожалуйста, не делай ничего сгоряча. Эта Рита... Она мне понравилась...

Ирина путалась под внимательным взглядом сына.

- Ириш, не тревожься. С океанологией я решил завязать. Я полезен в их театральных проектах. Скорее всего, мы втроем уедем, но не так, как хотела ты - мы уедем к Ахмету, там сейчас есть что делать... Вот подлечимся, и будем действовать. Не переживай, Ириш, видишь, у меня есть друзья, у нас есть обще дело - интересное. А эти " менты" - это неслучайно, уж больно у меня все было спокойно, как-то катился по жизни как бильярдный шар в какую-то лузу. Теперь же я сам - игрок. Рита - помощница верная. Я буду позванивать, повидаемся еще, когда соберемся ехать, я сообщу, бабушку и Катьку я люблю, но я понял, что не в том сейчас смысл моей жизни, чтобы возле них сидеть, как-то озарение вдруг возникло, вот я и побежал сюда. И все оказалось правильно. Ты меня должна понять, Ириш, "мы же с тобой одной крови: ты и я".

Ирина кивнула, на глазах были слезы. Что ж, прощание с сыном. И вообще все совсем не так, как она думала. Одно угадано правильно - у них своя жизнь и там Рита - героиня.

- Ладно, Кот. Я пойду, к друзьям твоим заходить не буду, извинись за меня и попрощайся. Буду ждать твоих звонков. Давай ключ, дом твой будет тебя ждать всегда в порядке. Я тебя действительно понимаю, а главное люблю и всегда и во всем за тебя. Это ты знаешь.

Ирина обняла Костю и, не оглядываясь, сдерживая слезы, побежала вниз по лестнице. Поймав машину, Ирина секунду подумала, какой адрес назвать, посмотрела на часы - час дня, скоро из школы придет Катя, надо навестить их, а потом уже пора заниматься делами - надо бы получить гонорар, поехать взять интервью - жить на что-то надо, от этих мыслей, пошлых, как считала всегда Ирина, стало скучнее, спокойнее. Назвала адрес родительского дома. Дверь ей неожиданно открыл отец - его она не видела уже несколько недель, еще до отъезда в Минск во все свои визиты сюда она его не заставала. Теперь же они оба как-то растерялись.

- Привет, пап, давно не виделись. Мама дома?

- Нет, кажется, в парикмахерской.

Ирина прошла в комнату, увидела большой рюкзак на полу - пачки книг. Понятно, отец пришел за следующим "Лесковым".

- Как ты съездила? Как там народ живет в стране Лукашенко?

- Как народ живет, не знаю, а студенты и преподаватели живут как везде - учатся, пиво пьют, в читалках сидят и соответственно, лекции читают, да диссертации защищают.

Ирина понимала, что ее ответ слишком уж сух и разбавила чуть - чуть личной информацией.

- Бывших однокурсников встретила. Он уезжать собирается, а ей в Минске хорошо - увлеченная, да и характер у нее хороший, - неожиданно для самой себя очень искренне похвалила Ирина вспомнившуюся ей Ксению.

- Кофе хочешь?

- Давай, кофейку. Катюшка не задерживается, ей еще не пора? - Оба посмотрели на часы и

- Без четверти два - сказали неожиданно хором, засмеялись, немного смущенно.

Отец пошел на кухню варить кофе, Ирина заглянула в детскую - там уже опять был Катин мирок - все, что она утащила в большую комнату, пока жил Костя, вернулось на место - большая мягкая кошка, большей альбом с фотографиями, вышитая какая-то еще пробабушкинская подушка (любимая ею с детства раннего). Грусть, нежность, вина перед детьми - все это сейчас было в Ирине, но как-то не болезненно, мягко отзываясь в душе. Раздался телефонный звонок. Отец снял трубку.

- Ирину? Да, пожалуйста. Ира, тебя.

Заглянул он в детскую. Ирина подошла к телефону.

- Татьяна.

- Ирка! Я мобильник проверяю. Павел подарил. У меня новостей гора. Запиши мой номер.

И она протараторила цифры. Ирина послушно записала и сказалаю

- Ты мне потом с нормального перезвони. Расскажешь.

- Вечером. Я сейчас у Пашки на репетициях, говорить неудобно. Пока.

Ирина повесила трубку, вошла на кухню. Отец ждал ее.

- А вообще как дела? - вдруг спросил отец.

Это новость - тон его был очень участливым, никакого ерничества.

- Терпимо, - подумав, ответила Ирина, - вполне терпимо. А у тебя?

- А у меня, - он широко улыбнулся, - хо-ро-шо!

Раздался звонок в дверь, пришла из школы Катя - невеселая.

- Что ты, Кекс? - кинулась к ней Ирина. - Как ты себя чувствуешь, ничего не болит?

- Голова. И Тройку получила. Ни за что...

Катя вяло, медленно разувалась, развязывала шарф. Из кухни вышел Викентий Сергеевич.

- Давай-ка, Ира, ей температуру померим.

- Ой, привет, дедушка, ты дома уже? Ну ее, эту температуру.

Но Ирина, конечно же, поставила ей градусник. Отец быстро уложил книги в рюкзак, кинул какие-то папки.

- Ира, сейчас вернется мама. Сама понимаешь, я не очень хочу с ней сейчас здесь видеться. Там, у меня, общаться проще. Время все сгладит. В общем, я ухожу. Вечером позвоню, узнаю, как Катя. К ней заходить не буду, сама ей что-нибудь объясни.

Отец поцеловал Ирину и ушел. Ирина вошла к Кате, вынула градусник.