Танцующая с Ауте. Трилогия - Анастасия Парфенова

Генерал (крестный отец?) вежливости не оценил.

— Ах ты, маленький предатель, да я тебя...

— Разумеется, дон Олесио, но это потом. А сейчас будьте так добры отдать приказ о сдаче...

Я смотрела на все это и убеждала собственную челюсть, что сейчас отнюдь не самое подходящее время для того, чтобы изумленно отвалиться. Потому что детина, удерживающий на мушке многоуважаемого дона... Потому что, даже несмотря на великолепную маскировку и не менее великолепный акцент, я не могла не узнать в неожиданном союзнике собственного мужа.

Разумеется, приказ о сдаче был отдан.

Кто бы сомневался.

Так мы выиграли войну.

ЭПИЛОГ

Дерево, только что безобидно росшее в кругу себе подобных, вытянуло крючковатые ветви, распахнуло клыкастую пасть и попыталось сграбастать неосторожно прислонившуюся к стволу меня. Я отшатнулась с испуганным писком, с ловкостью, выработанной долгой практикой, увернулась и грандиозным прыжком бросила тело прочь... чтобы чуть было не угодить прямиком в распахнутые объятия второго «дерева».

— Не пытайся бороться с ними, Тея! Это же твой собственный сон! Управляй им! — Зазвенел в ушах рассерженный женский голос.

Ага. Как же, мой. Когда Кесрит тор Нед'Эстро где-то рядом, время от времени вмешивается и добавляет туда что-то нелицеприятное, назвать сон «моим» было бы по меньшей мере преувеличением.

И тем не менее лучше мне действительно начать управлять ситуацией. Интересно, можно ли быть переваренной образами собственного сна?

Лучше не проверять.

Я расслабилась, глядя сквозь угрожающе приближающиеся деревья, вкладывая волю и силу в изменение окружающей реальности. Совсем не похоже на танец, и в этом основная сложность. Здесь важным было не изменять себя, а, напротив, оставаться пассивной и постоянной, отстраненно наблюдая за происходящим и не позволяя ему задеть тебя. И все время помнить, что происходящее — сон. Даже если особой разницы между миром снов и миром реальным не было, все равно об этом следовало помнить.

Окружающее чуть дрогнуло, как будто круги побежали по воде, — и деревья вновь застыли, как и подобает нормальным деревьям. Даже еще лучше — я посадила их в кадки и поставила возле стены, точно послушные и покорные детали интерьера. Пусть постоят, подумают о собственном поведении...

— Неплохо.

Я резко обернулась на голос. Они стояли там — Кесрит и Раниэль-Атеро, окутанные сероватыми тенями, с одинаковыми ироничными ухмылочками на нечеловечески прекрасных лицах. Я взвыла. Мысленно. Кажется, обучение перешло на новую стадию.

— Для начала неплохо. Продолжим.

Вместо того чтобы менять окружающее или создавать разнообразных монстров, они набросились сами. Лично, так сказать. А изменить настоящее, реальное существо, забредшее в твой сон, гораздо сложнее, чем собственную фантазию.

С этой парочкой я не справилась бы и в бодрствующем состоянии. По идее, раз сон был мой, то здесь я должна была обладать над ними некоторой властью. Но на практике... На практике я едва успевала уворачиваться от щедрых ударов и зуботычин. Заставила одну из стен выгнуться, втянуть в себя Раниэля-Агеро, вызвала из воздуха альфа-ящера, которого награвила на Кесрит, снова вынуждена была отпрыгивать и отбиваться от появившегося прямо за спиной Учителя.

Когда Мастер тор Нед'Эстро грозилась показать мне, как управлять собственными снами, я это пропустила мимо ушей. Зря. Угрозы эль-ин обычно выполняют.

Поначалу я и сама не возражала чему-нибудь научиться. Умей я по-настоящему управлять собственным разумом, то не попалась бы в такую элементарную ловушку. Изменение не вышло бы из-под контроля, никто бы не погиб... Увы, ни у кого не было времени, чтобы годами учить меня сложнейшему искусству, шаг за шагом продвигаясь к настоящему мастерству. Все, что могли сделать учителя, — это натаскать меня на самозащиту, ну и показать кое-какие трюки, которые помогли бы вывернуться в очередной критической ситуации. А значит, тренировки в боевой обстановке. Значит, упражнения, где основная мотивация обучаемого обеспечивается его собственным инстинктом самосохранения. Я должна была понять, чего от меня хотят, и сделать это прежде, чем меня изобьют до потери сознания. Такие вот пироги.

Удар раскрытой ладонью по лицу — меня отбросило на несколько метров, а пинок ногой под ребра завершил наказание за недостаточную проворность. Ауте, больно-то как! От следующего удара я увернулась, но долго так продолжаться не могло. Надо срочно...

Идея осенила внезапно, приступом поистине панической гениальности. Надо просто в сновидении создать что-то, с чем они и в реальности не смогли бы справиться, и насмерть заблокировать для непрошеных гостей контроль над моей реальностью. В Ауте весь этот бред про сны. Пусть попробуют разобраться с происходящим, если я буду твердо уверена, что все взаправду.

И прежде чем успела подумать или испугаться, я выпустила то, что навсегда стало ассоциироваться в моем разуме с неконтролируемой силой: Вероятностный Шторм.

И, признаюсь честно, учителя потеряли для меня всякий интерес. Все силы, все внимание сосредоточилось на том, чтобы не быть уничтоженной запущенной мной же самой вакханалией. Держусь, держу-усь... А-а, Ауте! Просыпаюсь!

Я скатилась с кровати на пол, больно ударившись локтем и беспомощно путаясь в собственных крыльях. Правая сторона лица пульсировала и саднила, обещая появление грандиозного синяка, легкие горели, каждый вздох вызывал приступ боли в ребрах.

Рядом кто-то выпустил сен-образ, здорово напоминающий ругательство. Я подняла голову.

Кесрит тор Нед'Эстро вставала из кресла, ворча себе что-то под нос, потирая ссадины на руках, скрывая проплешины в волосах. Раниэль-Атеро, висевший в своей любимой летучемышиной позе под потолком, грациозно спустился на пол. Этот, в отличие от нас обеих, выглядел свежим, отдохнувшим и идеально причесанным, будто действительно последний час спал сном праведника.

— Моя Хранительница, — прошипела Кесрит, всеми оттенками ауры показывая, что на самом деле у нее на языке вертятся отнюдь не столь вежливые слова. — Вам не кажется, что последнее было несколько излишне... крутой мерой?

— Но я же победила, — неуверенно попыталась возразить я.

— Да ты нас чуть не угробила! — взорвалась самозваная учительница. Я виновато втянула голову в плечи. Раниэль-Атеро успокаивающе поднял руку.

— Не сердитесь, мастер. С Антеей всегда так — девочка не знает пределов собственной силы. Обучать ее — все равно что танцевать с Ауте: захватывающе, но опасно.