Воля и разум - Ирина Дмитриевна Субач
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– И что мне вообще от нее можно ожидать?
– Частые и неконтролируемые смены настроения, бесконечные колебания между выбором, она может отгораживаться от людей, замыкаться или, наоборот, к ним тянуться. Шизофрения – это очень сложное заболевание.
– А это лечится?
– Увы, лечения для души еще не придумали. Даже маги-менталисты не лезут в эти дебри, слишком велика вероятность навредить, сделать еще хуже. Будем надеяться, что психиатры могут помочь бедной девочке.
– Вот с самого начала эта практика мне напомнила сумасшедший дом, – буркнула я. – Теперь даже психопатка настоящая появилась. Такими темпами я тоже скоро с катушек слечу. Папа, у меня тоже нервы не железные. У меня через день глаза звериными становятся. В городе такого никогда не было.
– Ох уж эта мамина наследственность, – покачал он головой. – Зато можешь утешать себя тем, что это красиво!
Оптимист, блин! Умеет же приободрить!
Еще десять минут назад жизнь казалась мне жестокой и несправедливой! Но теперь я снова улыбнулась! Ведь самое главное в жизни – это, несомненно, красивые глаза! Куда ж без них-то!
Но так же быстро, как появилась, моя улыбка снова сошла с лица.
– Папа, пообещай мне одну вещь.
– Что угодно.
– Маме не рассказывай. По крайней мере, пока я практику не завершу. Давай не будем ее волновать. Очень тебя прошу. Я обещаю до конца практики вести себя самым лучшим образом: дальше архива и дома Матрены никуда не ходить, в сомнительные дела не ввязываться, подработок не искать.
– Да верю я тебе, только неприятности таинственным образом сами тебя находят. Но маме обещаю пока не рассказывать. Она и так слишком переживает.
– Спасибо!
Я не нашла ничего лучшего в этот момент, чем обнять папу.
Настроение было отвратительным, но спокойный вид отца придавал мне уверенности, что все будет действительно хорошо.
Откуда-то со стороны улицы послышались голоса, возмущенный мужской и негодующий женский. Кажется, бабушка Матрена ведет упирающегося внука сдаваться на лечение.
– Я не могу уехать из деревни сейчас. Что здесь без меня будет? Завтра приедет пожарная инспекция. Кто будет со всем этим разбираться?
– Меня это не волнует! – возмущалась в ответ Матрена. – Ты не был в отпуске десять лет. Ты имеешь право уехать из Шкрябинки, тем более по такой уважительной причине. И вообще, у меня больное сердце, не заставляй меня волноваться за тебя еще больше. Ты сейчас же отправляешься в столицу. Тебя уже ждут, портал почти провесили.
– И кто это у нас такой спонсор, а, бабушка? Ты опять темнишь?
В голосе председателя послышались настороженные нотки.
– У Василисы отец – медицинский маг. Вот, пришел через портал дочку навестить. И в качестве благодарности за доброту предложил тебя в клинике своей подлечить.
– Это взятка, что ли? – возмутился Терентьев. – Пусть даже и не думают, я характеристику буду писать только по факту прохождения практики. На какую оценку наработает, такую и получит.
– Так, слушай сюда! – окончательно взбесилась Матрена. – Какая, к черту, взятка? Василиса – девочка толковая, она и без взяток практику сдаст. А тебе помощь предложили, так не отказывайся и не беси меня. Сейчас ты возьмешь свою гордость в руки, зайдешь в дом, вежливо поблагодаришь Андрея Михайловича и пойдешь с ним на лечение. Тебе все понятно?
В ответ послышалось невнятное мычание. Внук сдался перед напором. Хотя тут никто не выдержал бы.
Знакомство с моим отцом прошло быстро. Время поджимало – у папы в клинике вот-вот должна была начаться смена.
Терентьев пробовал возмущаться, отказываться, но Матрена даже слова ему не дала вставить. Он просил отпустить его на полчаса, хотя бы вещи собрать, за это был обруган снова и обвинен в трусливой попытке бегства от лечения. Папа же клятвенно заверил, что в больнице председателю предоставят все необходимое.
Если обрисовать эту картину вкратце, она должна была называться: «Сплавить начальство за полчаса». Но стараниями бабки Ёжки мы уложились за двадцать минут.
Папа уже открывал портал, когда Терентьев предпринял последнюю попытку к бегству, взмолившись:
– Дайте я хоть Дмитрия Петровича предупрежу, что он за главного остается. А то не по-людски как-то. Я уеду, а он один останется проблемы разгребать.
– Василиска завтра с утра на практике и предупредит. И я с ней схожу, чтобы он точно поверил!
На лице бабуси уже нарисовалась ехиднейшая из улыбок. Кажется, она не только внука на лечение смогла отправить, но и грамотно насолить этим законнику. Двух зайцев одной лопатой.
В портал внука она буквально впихнула и даже ладошками блаженно потерла после этого. Следом ушел папа. Мы не стали долго прощаться, и так много времени потеряли на уговоры Терентьева.
Вскоре в доме остались только я и Матрена.
– Ты не расстраивайся, Василиска. Все хорошо будет. Чует мое бабкино сердце.
Судя по ее спокойному голосу, она действительно так думала.
– Вы же слышали, как только практика закончится, у меня будет один путь – скрываться, прятаться и заметать следы. Раньше мне казалось, что такое может быть только в шпионских романах, но точно не в жизни.
– В жизни оно порой и не так бывает. Ты лучше спать иди. Тебе действительно вставать с утра на практику. Всего пару часов поспать осталось.
– Да как же я усну, у меня нервы не на месте! Сердце до сих пор колотится, как бешеное.
– Еще как уснешь, – подмигнула бабушка и активировала сонное заклинание: – Ашфарантр-р-р-р-р-р-р вегу!
Глава 6
Три дня прошли незаметно, быстро и суетливо.
Сразу после отправки председателя в столицу мне казалось, что участковый вообще озвереет. Однако обошлось.
Два мужичка, приехавшие в Шкрябинку в качестве пожарной инспекции, заняли все свободное время Дмитрия Петровича. Сначала они показались мне очень добрыми и милыми, ходили по деревне, подходили к столбам электропередач, открывали щитки, что-то записывали в протоколы, никого при этом не трогая и ни о чем не спрашивая. А потом началось!
Как хорошо, что Терентьев в столице, иначе бы и ему тоже досталось.
Через пару часов такого хождения инспекторы завалились в кабинет законника и вывалили перед ним миллион претензий и нарушений, начиная от незаземленных проводов, заканчивая отсутствием громоотводов у половины домов деревни. Попало даже за просроченный огнетушитель, который стоял в углу комнаты. Зайдя к нам с Дашей в архив, пожарные лишь удовлетворенно покивали. Проверили каким-то прибором уровень накладываемой мной противопожарной магии, что-то отметили у себя в бумагах и удалились в таинственном молчании.
По итогам проверки инспекторы составили несколько десятков актов о нарушениях всех возможных и невозможных мер безопасности. А дальше дело приняло стандартный оборот. Пригрозив огромными штрафами и передачей дела в прокуратуру, пожарники мягко намекнули участковому, что проблем можно избежать, если в течение трех дней все
