Мой нежный враг - Линн Грэхем

Лисандер проводил Офелию через бар. Многие посетители таверны заговаривали с ним, желали успеха. В общении Лисандера с этими людьми напрочь отсутствовали обычный официальный тон и сдержанность. И это было еще одним интригующим открытием для Офелии.

– Самое плохое, что мне пришлось пережить в подростковом возрасте? – осторожно переспросил Лисандер.

– Узнав друг друга лучше, мы станем ближе. – Офелия уже поняла, что его нужно постоянно поощрять и подбадривать, чтобы услышать о его прошлом.

– Самое плохое… – Лисандер никак не мог вспомнить хоть что-то, чем он хотел бы поделиться с ней. – Почему бы тебе первой не начать?

За две недели на Кастросе Лисандер понял, что Офелия любит поговорить. Причем много. Болтовню других женщин он воспринимал как шумовой фон и редко участвовал в ней. Никто не обижался, и только Офелия обвиняла его в том, что он не проявляет к ней никакого интереса. Теперь Лисандер знал – если он не ответит, Офелия замкнется и уйдет в себя, абсолютно несчастная. Если же он уделяет ей должное внимание, она сияет от счастья и становится великолепной женой, умной, проницательной и сексуальной.

В пурпурном, в горошек бикини Офелия лежала на роскошной яхте Лисандера, наблюдая за игрой солнечных бликов на морской глади. День стоял великолепный. Офелия вздохнула, потому что Лисандер снова очень ловко отвертелся от откровенной беседы.

Он обнял жену, посадил к себе на колени. Офелия поцеловала его крепкое плечо, коснулась губами шеи и щеки. Лисандер поднял ее на руки, готовясь отнести в каюту.

– Поговорим сначала? – послышался ее шепот. – Почему ты ничего не рассказываешь о себе? Откуда такая скрытность?

Лисандер громко застонал от досады.

– Наверно, я пытаюсь защитить тебя от смущения. Самое плохое, что мне пришлось пережить в подростковом возрасте? – произнес он. – Фото отца в газете, когда его зарезали в тюрьме. Он был наркоторговцем.

Офелия замерла в его объятиях. Аристид Метаксис? Наркоторговец? О чем говорит Лисандер?

– Ты первая, кто слышит об этом. Вирджиния предпочитает верить, что я больше не вспоминаю о своих биологических родителях, а я не хочу расстраивать ее тем, что все хорошо помню.

Офелия продолжила расспросы по дороге в роскошный салон.

– Биологические родители? Ты хочешь сказать, что Вирджиния и Аристид Метаксис усыновили тебя?

– Когда мне исполнилось пять лет. Моя родная мать приходилась Аристиду двоюродной сестрой. Она была наркоманкой, от которой отказалась семья. Она умерла от передозировки, и мой отец пытался использовать меня в качестве козыря, чтобы выманить деньги у ее родителей. Но они ничего не хотели знать, и я остался на его попечении, измученный и заброшенный.

Офелия в ужасе смотрела на Лисандера.

– Я не знала… Клянусь… – В глазах Офелии блестели слезы, она чувствовала себя виноватой. – Я понятия не имела, что тебя усыновили…

Вирджиния заметила жестокое обращение отца с сыном. Она связалась со службой социальной защиты и стала бороться за усыновление Лисандера. Ее действия, несомненно, спасли ему жизнь, потому что к тому времени отец переломал почти все кости мальчика. Потребовалось даже хирургическое вмешательство…

– Я никогда не забуду того, что она для меня сделала. Многие пытались отговорить. Я был невоспитанным маленьким беспризорником, воришкой, умевшим доставлять наркотики. Но по какой-то причине Вирджиния прикипела сердцем ко мне, и Аристид позволил ей осуществить задуманное.

– Моя мать никогда не обижала меня, она всегда старалась быть хорошей матерью, – дрожащим голосом произнесла Офелия.

Лисандер признался себе, что ему никогда прежде не встречалась такая женщина, как Офелия. В ней не было ничего искусственного, она всегда честно высказывала свое мнение. А еще его не покидало чувство, что при всей своей открытости Офелия все-таки держала дистанцию между ними.

На следующий день рано утром Офелия проснулась от знакомой тянущей боли внизу живота. Значит, она не беременна. Ну, что ж, хорошо, что все обошлось, ведь Лисандер высказал свое отношение к отцовству. Вот только будет ли она сама счастлива в браке без детей? И тут же внутренний голос шепнул, что, возможно, Лисандер не будет жить с ней долго.

Офелия на цыпочках вышла из ванны. Она обожала смотреть на мужа, когда он спал, не могла отвести глаз от его широких плеч, крепких мышц груди, длинных стройных ног. Лисандер был необыкновенно сексуален. Она едва сдержала себя, чтобы не протянуть руку и не прикоснуться к нему.

Еще в таверне Офелия поняла, что любит его. Но она не собиралась выпускать свои чувства на волю, как это делала ее мать. Надо быть реалисткой, иначе в будущем ей придется пережить болезненную утрату иллюзий.

Последние две недели были самыми счастливыми в жизни Офелии. Она ценила каждую минуту, проведенную с Лисандером. Расследование показало, что об их предстоящей свадьбе прессе сообщил служащий из офиса в Лондоне, и Лисандер извинился перед Офелией за свои подозрения.

Его отношение к жене радикально изменилось. Он отключал телефоны и компьютеры, не смотрел новости бизнеса, если она была рядом. Офелия знала, что Лисандер часто работает, когда она спит, но это ее не беспокоило. Он был трудоголиком, и то, что сейчас жена для него важнее, поразило ее. Он действительно вел себя как новобрачный во время медового месяца.

Почти каждый день они плавали на яхте. Лисандер обожал воду, и Офелия заразилась его любовью к спорту. Она училась дайвингу, каталась на водных лыжах.

Но, с другой стороны, хоть он и отрицал это, Офелия была убеждена, что его интерес к ней имеет временные рамки. Он не останется с ней навсегда! У него особенная жизнь, особенное богатство, особенная власть, особенные привилегии. Он не способен к длительным отношениям и меняет женщин как перчатки.

Сейчас она нужна ему в постели, а когда он чего-то хочет, то получает это. Офелия подозревала, что ее побег подогрел интерес Лисандера к ней. Как только он понял, что жену не интересует богатство, предложил ей то, что, по его мнению, должно привлечь ее, – нормальный брак. Но рано или поздно ему это наскучит.

– Я не привык видеть, что ты так рано встаешь, – лениво протянул Лисандер, нарушая тревожные мысли Офелии. – Что-то не так?

Она, вздрогнув от неожиданности, улыбнулась в ответ.

– Все в порядке. У меня хорошая новость: я не беременна!

– Откуда ты знаешь?

– Обычный способ, даже тест не нужен. Хорошая новость, правда? – браво произнесла Офелия, удивляясь, почему реакция Лисандера не такая, как она ожидала.

Лисандера мучила та же мысль. Ему не понравилось веселье Офелии.