С.С.С.М. - Марципана Конфитюр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда измученный Кирпичников добрел, наконец, до гостиницы, он не поверил собственным глазам и едва не завопил от счастья. Кто бы мог подумать, что пролетарий будет так радоваться при виде буржуазной полицейской машины! Именно такая машина стояла возле гостиницы.
«Труд, как мне повезло! Он уже пойман!» — радостно сказал себе Краслен. И бросился к гостиничному крыльцу.
Пробежать успел шага четыре.
— Вот он, этот джентльмен! — внезапно раздалось из темноты. — Из двадцатого номера! Хватайте его, господа, это он хранил бомбу!
Справа и слева от Краслена возникли двое жандармов.
— Вам придется пройти с нами, сэр, — сказал один.
Второй добавил:
— Вы подозреваетесь в незаконном хранении взрывчатки, порче чужого имущества, поджоге, покушении на общественное спокойствие и попытке совершения коммунистического переворота.
— Как?.. — пролепетал Кирпичников.
Он уже заметил, что в том месте, где раньше располагалось его окно, теперь дымится бесформенная черная дыра.
Глава 12
В полицейском участке оказалось две камеры для задержанных: белая и негритянская. За то, что Краслен, пока двое жандармов волокли его по улице, отчаянно сопротивлялся и грозил всей мировой буржуазии революцией, его решили бросить во вторую. Белые полицейские, злые на весь мир за то, что их подняли по тревоге в такой час, посчитали это изощренной формой издевательства. Несколько белых арестантов слезли с нар и, подойдя к решетке, разделяющей две камеры, стали с любопытством наблюдать за происходящим. Смущенный Краслен осмотрел свое новое жилище и на секунду задержался взглядом на одной из коек. Старый негр, на ней сидевший, сразу встал:
— Ложитесь, сэр!
Краслен смутился пуще прежнего.
— Не беспокойтесь, я вполне устроюсь вот здесь, на свободной лежанке! — поспешил ответить он.
Белые арестанты зашушукались.
На лице старика изобразилась растерянность. Обратно сесть он, видимо, не смел, считая, что «сэр» или шутит, или издевается, а что сказать в ответ — не находил. Краслен, демонстрируя, что настроен дружелюбно, улегся на свободную койку в углу камеры и громко заявил:
— Прошу у всех прощения, что из-за меня вас разбудили!
В таком вежливом тоне с неграми, похоже, не разговаривал никто и никогда в жизни, поэтому арестанты уверились в том, что белый человек задумал над ними жестоко посмеяться. С нар соскочили еще несколько чернокожих:
— Занимайте любое место, сэр! — наперебой заголосили они. — Все, что прикажете, сэр! Вы белый человек, а мы всего лишь…
— Хватит! Лягте! — оборвал их молодой негр в рваных синих брюках на подтяжках, клетчатой рубашке и каскетке. — Он же все сказал вам!
Арестанты улеглись.
— Спокойной ночи! — пожелал Краслен сокамерникам. Это прозвучало глуповато, так как он уже заметил насекомых на постелях.
— Что за рабские манеры… — продолжал бурчать негр в клетчатом, поводя плечами и потирая спину, видимо, разболевшуюся. — Раз в жизни вам попался человек без предрассудков — так ведь нет же, так ведь все равно же… У-у, позорище…
Краслен, стараясь не обращать внимания на соседей, начал думать — что же с ним будет дальше? Никаких утешительных мыслей в голову не приходило. «Ладно, — подумал Кирпичников. — Надо бы выспаться, а там — будь, что будет». Он приоткрыл один глаз. Почти все негры спали. Белые арестанты из соседней камеры давно отошли от решетки и тоже легли, захрапели. Краслен отвернулся к стене и принялся считать красных лошадок.
Между тем, уснуть оказалось не так-то просто. Стоило пробыть минут пятнадцать без движения, как где-нибудь на теле начинало ощущаться копошение насекомых. Краслен вскакивал, давил клопов и блох, ложился снова и внимательно прислушивался к своим ощущениям. Скоро клопы начали ему мерещиться: стоило зачесаться пятке или случайно задрожать какому-нибудь мускулу, как Кирпичников подпрыгивал на койке.
Через час борьбы за сон на край лежанки, выбранной Красленом, кто-то сел.
— Ну что? — спросил он тихо. — Ты не спишь?
Краслен открыл глаза и увидел того самого молодого негра в клетчатой рубашке, что недавно проявил политическую сознательность.
— Не сплю, — сказал Кирпичников.
— Я Джордан. Можно просто Джо.
Краслен сел и подал негру руку:
— Я Ноэль Лефевр. Из Шармантии.
Тот тихо рассмеялся:
— Будет врать! Ты красностранец. Это видно по манерам. Шармантиец не протянет негру руку. Ну, признайся же!
Кирпичников замешкался.
— Признайся! — сказал Джордан. — Все уснули. А во мне не сомневайся: шпионить в пользу нашего правительства я расположен меньше всего.
Задание товарища Буерова было провалено в любом случае, а для того, чтобы выжить в Ангелике и найти способ вернуться на Родину, требовались друзья. Краслен решил открыться.
— Рад знакомству с настоящим красностранцем, — сказал негр. — Всегда мечтал попасть в С.С.С.М. Это правда, что у вас нет безработицы? И хлеб для всех бесплатный? Джонсон так рассказывал…
— Что? Джонсон? — вскинулся Кирпичников. — А где он?
— Да откуда же я знаю! — фыркнул негр. — Где-то прячется. Я видел его только один раз, на большом митинге. А что? Ты его ищешь?
— Да… Искал… — сказал Краслен упавшим голосом.
— Подпольная работа? Понимаю… А за что арестовали-то? Спалили? Или так, за ерунду?
— За взрыв в гостинице…
Теперь, когда негр знал, кто такой Краслен и цель его приезда, запираться смысла не было. Кирпичников поведал чернокожему историю с заданием, с получением портфеля и всем прочим — вплоть до взрыва и ареста. Негр присвистнул.
— Так в портфеле была бомба?
Краслену такая мысль не приходила в голову. Точнее, несколько раз она пыталась туда проникнуть, но Кирпичников старательно гнал ее вон.
— Какая еще бомба?! Что за глупости?! Наверно, взорвалось в соседнем номере, полиция ошиблась. А скорее еще вот что: я забыл сдать ключ, его украли. Вор проник в мой номер, взял, что можно, а потом пожар устроил — чтоб следов не оставалось. Огонь дошел до какого-то взрывоопасного предмета — и-и-и…
— Так в портфеле все-таки находился взрывоопасный предмет? — опять спросил Джордан.
— Да нет же! — завелся Краслен. — Он не мог там лежать. Хотя… Если только какое-то секретное оружие, предназначенное для борьбы с империализмом. Или нет, стоп! Вот что еще могло произойти! О, Труд, как же раньше не додумался!? Этот вор на самом деле был не вором, а агентом капитала. Они, очевидно, разузнали о задании и решили
