Ритм галактик - Игорь Дручин

- Ну, Мату, ты прирожденный геолог. Это не просто черный камень, это горючий камень-уголь. Если он к тому же коксующийся, то ты, считай, клад отыскал.

Подобрав с десяток кусков угля различной величины, они вернулись в лагерь. До сумерек шли берегом реки, удаляясь от негостеприимных гор. Ужинали всухомятку вяленым мясом из неприкосновенного запаса. Краев бросил в костер подобранные куски угля. Они быстро разгорелись и. горели жарко и долго. Несколько выгоревших кусков геолог вытащил из костра палкой. Остыв, они оказались легкими и пористыми.

Весь следующий день они шли, почти не делая привалов. Краев обещал длительный отдых возле белого пятна, которое он видел с вершины горы. Когда оно замаячило вдалеке, геолог не спускал с него глаз. Издали было заметно, что река в том месте подмывает высокую террасу, покрытую густым хвойным лесом. Чем ближе они подходили, тем становилось яснее, что белая часть обнажения несет следы горизонтальной слоистости. Это давало надежду, что пески отлагались в водной, среде и, следовательно, должны быть достаточно хорошо отсортированы. Спустившись к обнажению, Володя облегченно вздохнул: это были чистейшие кварцевые пески. По профессиональной привычке геолог осмотрел разрез сверху донизу. Над песками залегала пятиметровая толща синеватых илистых глин, на которых под небольшим прослоем торфа располагался метровый прослой бобовых железных руд.

- Ну, мальчики, не пора ли от бронзового века переходить к железному?пошутил Краев.- Вот посмотрите и запомните: это железная руда. Отсюда мы будем сплавлять ее на плотах в наш поселок и делать из нее чугун и сталь.

Он вынул свой перочинный нож, достал медный топор и золотой наконечник стрелы.

- Какой металл лучше?

- Конечно, этот,-Лаа указал на перочинный нож.

- Хочешь иметь такой?

У парня загорелись глаза. Нож Краева давно приобрел легендарную известность.

- Очень хочу.

- Тогда надо учиться выплавлять такой металл. Как только получим хорошую сталь, я подарю его тебе.

Дальше идти не имело смысла. Осень приблизилась вплотную: стало холодать, немногие лиственные деревья схватились багрянцем. Следовало подумать о возвращении, откладывая более дальние путешествия до будущего лета... Проще всего было сплавляться вниз по течению реки на плоту. На нем же Володя предполагал доставить в поселок на первые плавки железную руду и кварцевый песок. Отдыхать стало некогда. С утра до вечера валили деревья. Краев назвал их соснами, но они далеко не соответствовали соснам в полном смысле слова, как и многое на этой планете, чему Володя давал земные названия. Мелкая пластинчатая хвоя деревьев скорее напоминала тисе, но она была собрана в пучки, как у настоящих сосен. Плоды их тоже напоминали красную ягоду тисса, но по сравнению с ней были несоразмерно велики. Покрытые снаружи красноватой мякотью, приятной на вкус, они достигали величины среднего арбуза, в середине которого плотно друг к другу сидели орешки, образуя внутренний шар. Падая на землю, плод с чмокающим звуком лопался, и орешки разлетались в разные стороны па двадцать, тридцать шагов. Иногда такой плод, сорванный с дерева, взрывался в руках незадачливого едока, облепляя его мякотью. Такие взрывы доставляли путешественникам немало веселых минут. Скоро они приспособились к своенравным плодам, прокалывая их острой палкой. Если плод при этом не взрывался, его спокойно высасывали, а орехи складывали в мешок, про запас. Несмотря на загруженность работой, питались путешественники разнообразно. В бору было много разной дичи и клубней бакао, отличающихся приятным вкусом. Краев относил такое качество к сортовым особенностям, но вполне возможно, что хороший вкус создавался условиями боровых почв. Зверей и птиц привлекали порубки, точнее масса плодов и орешков остающихся на земле. Едва люди покидали лесосеку, как начиналось пиршество. В считанные минуты подбиралась мякоть и склевывались орешки. Иногда нетерпеливые животные, привлеченные звуками топора, выходили прямо на людей. Тогда кто-нибудь откладывал в сторону топор и хватался за лук. В такие дни у Краева портилось настроение. Ему становилось неловко, что его спутники хвастают метким выстрелом по глупым доверчивым животным, которые в погоне за лакомством или по природному любопытству сами шли под безжалостные стрелы охотников.

Строительство плота длилось неделю: в бору не росли лианы, которыми увязывались бревна. Приходилось таскать их с поймы за несколько километров. Краев спешил и никому не давал передышки. Утомление было таким, что парни часто засыпали, не дожидаясь ужина. Приходилось будить: тяжелая работа требовала не только здорового сна, но и полноценной пищи. Два дня ушло на погрузку нескольких тонн кварцевого песка и железной руды. Хотя плот подвели к самому обрыву, грузили мешками, так как кидать сырье единственной и к тому же маленькой лопатой оказалось и неудобно, и непроизводительно. Краев рыхлил слежавшуюся породу лопатой, а Мату и Лаа нагребали ее в мешки руками.

В обратный путь тронулись утром. Подгребая кормовым правилом, Володя старался держаться ближе к правому берегу. После полудня причалили к месту, где Мату обнаружил угольный пласт. Краев рассчитывал набрать угля на несколько плавок, но погрузка шла медленно. Сначала его ломали, потом скатившиеся куски собирали на берегу и переносили на плот. Переночевали прямо на плоту, чтобы исключить малейший риск встречи со свирепыми ша чи. Утром снова все занялись погрузкой, но, затратив полдня, Краев понял, что нужного количества угля им не набрать. Оставаться дольше становилось невмоготу: пошёл мокрый снег, а продолжать погрузку до ночи не имело смысла, так как ночью идти на плоту было опасно, тем более не зная фарватера. В соседстве с гранитными скалами могли быть крутые пороги и каменные лбы.

- Кончайте, ребята!- крикнул Володя, сбросив с плеч мешок угля.Хватит!

Парни подобрали остатки и перешли на плот. Отчаливали в спешке, чтобы до темноты проскочить опасные места. Едва они отошли от берега, как течение потянуло их на середину реки. Геолог напряженно всматривался в речную даль, чтобы вовремя заметить бурунчики, предвещающие стремительный перекат. После поворота скорость течения возросла, а река сузилась. Показался пенистый бурун, но это оказался не перекат, а огромный сглаженный камень, рассекающий реку на две струи.

- Ложитесь на середину,- скомандовал Краев.- Если плот рассыплется, держитесь за бревна!

Парни послушно легли, а Тао Ти поспешно перебралась на корму, ближе к Володе.

- Ты чего?- усмехнулся тот.

- Страшно,- хлопая своими огромными ресницами, ответила женщина.