Аннабель (СИ) - Светлая Ксения

— Честно? Да, мне всё равно. Главное, что вы оба живы. — дух крови отвечал спокойно, больше не глядя в сторону собеседника. Небо ему казалось более интересным, а главное — умиротворённым.

— Оба? — наконец дошло до мужчины. — То есть, я тоже? — весь его пыл немножко утих после этих слов. — Хочешь сказать, тебе есть до меня дело?

Деймос тяжело вздохнул, и ничего не стал отвечать, просто закрыв глаза. Сейчас ему нужно было восстановить силы, чем он и решил заниматься. Тем более, дух отчётливо ощущал как его Аннабель переживает из-за всего этого диалога. Это было лишнее. По крайней мере в эту минуту.

К полудню на место схватки наконец прибыли медики и даже один целитель. Кроме них на территорию, теперь уже совершенно не защищённую магией, забрались самые разнообразные представители СКИР. С замиранием сердца Аннабель смотрела, как к ней подходит облачённый в болотно-зелёную военную одежду Инквизитор. Вопросы, которые мужчина задавал, ведьма почти не слушала, машинально отвечая да или нет. Ей просто до мурашек хотелось, чтобы этот человек исчез из поля зрения. А ещё лучше, вообще вернулся туда, откуда пришёл, и навсегда о ней забыл.

Один из врачей помог Бель перебазироваться в специализированную машину скорой помощи, которая как раз занималась подобными ранениями, какие нанесли Мёртвые. Для себя в этих медработниках девушка особой пользы не видела, ведь Дженна её даже не смогла коснуться, спасибо неуклюжей целительской магии. А вот для Вольфганга или Деймоса это было бы полезно.

К духу крови, правда, никто даже не стал приближаться, не то, что помогать или допрашивать. То ли он был не интересен, то ли поступил приказ его игнорировать. Но Деймоса такое отношение ужасно задевало. Особенно с учётом того, что все его вопросы по поводу Бель были пропущены мимо ушей.

Но поняв, что и ведьме помощь более не требуется, её так же записали в список несуществующих объектов, и переключились на другие задачи. Дух и Аннабель присели на ступеньки террасы, и стали наблюдать за тем, как происходит спасение выживших и зачистка территории от тех, кому это не удалось. Да душе у девушки было погано, а Деймос же испытывал лёгкую досаду и, возможно, сочувствие. Может Вольфганг и боялся лицемерия, но в своих опасениях он ошибся. Эмоции у обоих были неподдельные.

— Я бы хотела быть целителем, а не ведьмой. Сейчас такой дар пригодился бы гораздо больше. Ты бы видел, как эта сучка обожглась о вуаль целительной магии. — на выдохе проговорила ведьма.

— Ох какие слова. — Деймос поморщился. — Ты у чернокнижника набралась что ли? Не надо так делать, тебе не идёт.

— Прости. — девушка покачала головой, и снова вздохнула. Хотелось плакать, но ни смысла, ни возможности сейчас не было. — Это всё просто ужасно. Ужасно. Ужасно.

Мужчина приобнял ведьму за плечи, поцеловал в макушку, потеребил её тонкую кофточку пальцами, и продолжил наблюдать, как Вольфа в той же машине, где сидела Аннабель, отпаивают какой-то дрянью, и параллельно регулируют капельницу. Ложиться мужчина отказался наотрез. Геройствовал, видимо. Не хотел выглядеть слабым или жалким. Деймос никогда не понимал этой черты в людях. Он же сам себе вредит. А врачей всё равно не обманешь. Тем более вон того целителя в противно-жёлтой мантии, с кучей амулетиков на шее, и колец на стареющих тонких пальцах с обкусанными ногтями. Смотрит, как коршун. Будто примеряется — какую бы часть тела съесть, а лучше препарировать, когда глупый чернокнижник откинет копыта.

Деймос размышлял над тем, если бы Аннабель действительно родилась не ведьмой, а целительницей, пошло бы это ей на пользу? И как тогда бы выглядели события, происходящие теперь?

Когда врачи, следователи, и другие представители СКИРа разъехались, время близилось к полуночи. Как самого раненого, Вольфганга практически силой затолкали в комнату, и так же силой заставили есть там, а не на кухне. Целитель с непонятным выражением на лице, то ли разочарования, то ли облегчения, рекомендовал постельный режим до восстановления. Чернокнижник был уверен, что восстановился вот уже прямо сейчас, больше ждать нечего.

Однако, уговорить Вольфа провести в покое хотя бы эту ночь, всё-таки удалось. И остатки вчерашнего ужина он ел уже в кровати, то и дело бросая осуждающий взгляд на Аннабель, и раздражённый на Деймоса. Но ни дух, ни ведьма, не могли уйти из комнаты, не удостоверившись, что мужчина нормально поест и ляжет спать.

— Может ляжешь со мной? — с насмешкой предложил он Бель. — Как тогда, помнишь? Поможет быстрее восстановиться.

— Давай я с тобой лягу. — дух крови загородил собою девушку, без капли агрессии обращаясь к чернокнижнику. Тот лишь закатил глаза.

— Обязательно, как только сменю ориентацию. — фыркнул Вольф, отставляя тарелку на столик.

— Это моя девушка. — кажется, у Деймоса даже глаз дёрнулся от такой наглости. — Ты не можешь зазывать к себе в постель мою девушку.

— Она тебе согласие на эти отношения дала? Нет? Ну вот и всё, она не твоя девушка. — и прежде, чем дух успел что-то сказать: — А теперь спокойной ночи.

Вольф поудобнее устроился в постели, накрылся одеялом, и больше не подавал признаков бодрствования.

— Слушай…

— Нет! — отрезала Бель, спешно выходя из комнаты. — И даже не приставай ко мне с этим вопросом.

— А с другим? — после того как мужчина покинул комнату Вольфганга, его настроение резко улучшилось, хотя и до этого он не подавал признаков злости или недовольства. Зато теперь он буквально мурлыкал на ушко ведьмы, глядя её по плечам, и чуть ли не целуя в шею.

— Да что ты прицепился? — Бель остановилась и резко повернулась к духу. Тот широко улыбался.

— Я тебя хочу. — мужчина развёл руками, мол, что поделать, смирись. — Тем более, я потратил столько сил.

— Прости, но я сегодня не в настроении. — ведьма продолжила свой путь к кухне. — Знаешь ли, не охота заниматься любовью, зная, что у тебя под окнами пару часов назад была гора трупов, а тебя саму чуть не выпила мёртвая тётя.

— Ты преувеличиваешь.

— А ты преуменьшаешь. Хочешь насиловать — насилуй. Добровольно я тебе сейчас не отдамся.

Остановившись в нескольких шагах от Аннабель, дух нервно закусил губу и нахмурил брови. Девушка вновь повернулась к нему, понимая, что последние слова всё-таки были лишними.

— Я не собираюсь тебя насиловать. — металлическим голосом произнёс Деймос, не сводя мерцающих зелёными искорками глаз с призвавшей. — Жаль, что ты до сих пор такого мнения обо мне.

Последовала какая-то неприятная немая сцена, где Бель вроде бы и хотелось что-то сказать, чтобы разбавить гнетущую тишину. Но в то же время боялась снова выдать что-нибудь лишнее или неподходящее. Поэтому лишь мотнула головой, будто бы избавляясь от нехороших мыслей, и как ни в чём не бывало, вернулась к поиску еды.

Ужин прошёл всё в том же молчании, под пристальным взглядом духа. Как рассудила для себя Аннабель, мужчина был обижен на неё, но не подавал виду. Хотя, с другой стороны, а как ещё трактовать вот это постоянное наблюдение с кричащим укором во взгляде?

— Ты на меня обиделся? — не выдержала ведьма. Деймос не ответил. Ни сразу, ни через несколько минут. Продолжал смотреть. — Слушай, ну хватит, я же не хотела тебя задеть. — дух многозначительно поднял брови. — Если будешь и дальше сверлить меня взглядом, я просто уйду спать!

— То есть тебе будет приятнее спаться, когда я за тобой наблюдаю? — насмешливо хмыкнул мужчина, улыбаясь уголками губ. Кажется, предположение об обиде не подтверждалось.

— Ты просто издеваешься надо мной, да? — наконец поняла Аннабель. — Наказываешь таким ужасным способом, верно?

Деймос тихонько рассмеялся.

10. Белая змея, погребение, и судьбы

— Так, ты будешь изучать эти книги, — Вольфганг, одетый в домашний халат, принял несколько фолиантов из рук кровавого духа. Тот покорно стоял со стопкой, вытащенной из закромов развалившегося особняка Аннабель. — я возьму себе несколько этих, — для себя чернокнижник тоже выбрал парочку с наиболее состаренными переплётами и непонятными надписями на корешках. — а для тебя оставляю всё что держишь в руках. — мужчина похлопал по оставшимся книжкам, которые держал Деймос. — Приступаем как можно быстрее, я думаю, что где-то среди этих писанин найдётся более верный и гуманный способ избавиться от призывателя Мёртвых, чем тот, что мне предложили в Службе.