Мечтают ли андроиды об электроовцах - Филип Дик

Окончив передачу, Гровс пригласил Конклина и Мэри в отсек контроля.

— Картрайт согласен отпустить их. Это вопрос решенный. За обедом я объявлю об этом официально.

Он указал на только что зажегшийся циферблат.

— Смотрите. Этот индикатор реагирует впервые, с тех пор как был построен корабль.

— Мне это ни о чем не говорит, — объявил Конклин.

— Это нерегулярное мигание служит автоматическим сигналом. Если я переведу его в звуковое представление, вы, без сомнения, узнаете его. Он указывает, что мы пересекаем последний рубеж исследованного пространства. Очень редкие экспедиции попадали сюда.

— Когда мы овладеем Диском, — проговорила Мэри, — этот рубеж уже не будет иметь смысла. — Ее глаза горели.

— Не забывайте, что восемьдесят девятая экспедиция ничего не нашла, — заметил Конклин. — А у них были все документы Престона.

— Может, Престон повстречал в космическом море гигантского змея, — полусерьезно-полушутя заговорила Мэри, — и он проглотит нас, как эго предсказывают сказки.

Гровс холодно посмотрел на нее:

— Я занимаюсь навигацией. Идите и проследите за загрузкой спасательного нефа. Вы ночуете в трюме?

— Да, как и другие.

— После отъезда тех десятерых вы сможете занять одну из кабин. Большая часть их останется свободной. Выбирайте любую. В них не будет недостатка, — язвительно заметил он.

Трюм раньше служил лазаретом. Прежде чем в нем поселиться, они его тщательно отдраили.

— Если мы приземлимся без приключений, то, может, сможем временно расположиться здесь? Это лучше того, что я имела на Земле.

Мэри сняла свои сандалии и устало опустилась на узкую железную кушетку.

— У тебя есть сигареты? Мои кончились.

Конклин протянул ей пачку:

— Только учти: это последние.

Она с благодарностью закурила одну сигарету и зажмурилась.

— Здесь так спокойно. Нет коридоров, где полно орущих людей.

— Слишком спокойно. Я не перестаю думать о том, что нас окружает. Планета, на которую не ступала нога человека Планета, разделяющая системы. Великий боже! Весь этот холод вокруг нас. Холод, тишина, смерть… Или того хуже.

— Не думай об этом. Надо работать.

Мы не настолько фанатичны, как это кажется. Это, конечно, превосходная идея: десятая планета, на которую можно переселиться. Но теперь, когда мы в пути…

— Ты сердишься на меня? — спросила Мэри. В ее голосе прозвучала тревога.

— Я сержусь на весь мир. Половина группы нас уже покинула. Гровс только командует да пытается вычислить маршрут, опираясь не на точные данные, а на умозрительные заключения сумасшедшего. Я сержусь из-за всего этого, а также еще из-за того, что этот корабль — старое разваливающееся грузовое судно. И еще я сержусь, потому что мы миновали последний рубеж, а только фантазеры да сумасшедшие забираются так далеко.

— И к кому же ты нас относишь? — слабым голосом поинтересовалась Мэри.

— Мы скоро узнаем это.

Она робко взяла его за руку:

— Даже если мы туда не доберемся, все равно это чудесно.

— Это? Эта крохотная монашеская келья?

— Да.

Мэри серьезно посмотрела на Билла:

— Это всегда было моей мечтой. Прежде я только и делала, что скиталась без цели с одного места на другое, от одного человека к другому. Я не хотела быть девушкой… Но, по правде говоря, я не знала, кем хотела бы быть. Теперь мне кажется, что я — это знаю. Быть может, мне не следовало бы тебе это говорить — ты снова рассердишься, — но я ношу амулет, который должен тебя приворожить. Мне помогла его сделать Жанет Сиблей, а она знает в этом толк. Я хочу, чтобы ты меня любил очень сильно.

Конклин улыбнулся и наклонился, чтобы поцеловать ее.

Внезапно она, не издав и звука, исчезла.

Со всех сторон Конклина окружало ослепительно белое пламя. Вокруг был только этот наводящий ужас огонь, раскалявший каждую клеточку, пожирая все предметы и все живое и только за собой оставляющий право на существование.

Конклин попятился, оступился и свалился в колышущееся море света. Он заплакал, жалобно застонал, безуспешно стараясь уползти от этих языков огня. Все его усилия были тщетны. Ему не за что было ухватиться.

И тут раздался голос.

Голос зародился где-то внутри существа Конклина, затем начал разрастаться и рваться наружу. Его мощь ошеломила Билла. В ужасе и бессилии он вновь упал, что-то невнятно бормоча, скорчился, как плод в утробе. А вокруг него, все пожирая, продолжало колыхаться море огня. А голос все грохотал в самом Конклине и вокруг него. Билл представлял собой уже сморщившийся почерневший обрубок, выброшенный из бушующего ада живой энергии.

— Земной корабль, — вещал голос, — куда вы идете? Почему вы здесь?

Звук буравил Конклина, распластавшегося в океане беспорядочного света. Голос уходил и возвращался, подобно световой волне. Это пульсировавшее скопище необузданной энергии беспрерывно хлестало Билла изнутри и снаружи.

— Вы находитесь за пределами вашей системы, — раздался голос в его раскаленном мозгу. — Вы вышли из нее. Понимаете? Это промежуточное пространство, пустота, отделяющая вашу систему от моей. Почему вы зашли так далеко? Чего вы ищете?

В отсеке контроля Гровс слабо пытался сопротивляться бешеному потоку, овладевшему его телом и умом. Его ударило о навигационный стол. Карты и инструменты носились над ним, смешанные с потоком раскаленного дождя. И, не смолкая, звучал грубый голос, полный обжигающего высокомерия и бесконечного презрения к своим слушателям.

— Ничтожные земляне, случайно забредшие сюда, возвращайтесь в вашу систему! Возвращайтесь в ваш крохотный упорядоченный мир, в вашу Цивилизацию! Удирайте от темноты и монстров!

Гровсу удалось дотянуться до выходного люка.

Карабкаясь, он выбрался в коридор.

Голос настиг Гровса, какая-то неведомая сила прижала его к растерзанной обшивке корабля.

— Я вижу, вы ищете десятую планету нашей системы, легендарный Пламенный Диск. Для чего вам она? Что вы хотите там делать?

Гровс завизжал от ужаса. Теперь он знал, что это было: голоса, предсказанные Престоном в его книге. У Гровса появилась сумасшедшая надежда: голоса могут помочь… Он открыл было рот, чтобы заговорить, но воющий голос свирепо оборвал его:

— Пламенный Диск входит в ваш мир. Мы его перенесли сюда через космическое пространство. Здесь мы его оставили, и теперь он вечно вращается по орбите вокруг нашего солнца. У вас пет никаких шансов получить права на него. Какую цель вы преследуете? Мы хотим знать.