Отравительница - Виктория Холт

Бедный маленький король постепенно слабел. Катрин сама готовила ему многочисленные снадобья, но они, похоже, не столько помогали Франциску, сколько приближали развязку, Катрин проводила много времени в его покоях к неудовольствию, как она признавалась некоторым, ревнивой невестки. «Но, — тотчас добавляла королева-мать, — я ее понимаю. Они — влюбленные, но когда мальчик болен, возле него должна находиться мать, а король — еще мальчик».

Однажды Франциск пожаловался на боль в ухе. Она заставила его кричать; только травы и лекарства матери помогли Франциску. Он погрузился в глубокий сон; казалось, будто король умер; но все согласились, что это лучше невыносимых страданий.

Испуганная Мария со следами слез на хорошеньком личике заявила:

— Это не может продолжаться. Эти врачи — глупцы. Я пошлю за господином Паре. Он — самый лучший доктор.

Катрин обняла невестку и улыбнулась ей.

— Никакой доктор ему не поможет. Мы в силах лишь избавить его от боли.

— Мы должны спасти короля, — сказала Мария. — Должны сделать все возможное для этого.

— Я не допущу сюда господина Паре. Он — гугенот. Найдутся люди, которые обвинят нас в тайном заговоре.

— Но необходимо сделать что-то. Мы не можем позволить ему умереть.

— Если Господь этого желает, мы должны смириться с волей Всевышнего.

— Я не смирюсь! — всхлипнула Мария. — Не смирюсь!

— Ты должна научиться принимать горе как подобает королеве, дочь моя. О, не думай, будто я не понимаю твоих страданий. Я прекрасно знаю, что ты чувствуешь. Разве не страдала я точно так сама? Разве не видела я, как и ты, своего мужа умирающим в мучениях?

Она вытерла глаза.

— Я любила его не меньше, чем ты любишь Франциска, но я не стала бы продлевать его страдания, чтобы подольше находиться с ним.

Испуганная и рассерженная Мария выпалила:

— Он предпочел бы страдать, находясь не с вами, а с мадам де Валентинуа.

Катрин улыбнулась.

— Ты права. Видишь, я страдала сильнее, чем ты, мое дитя, потому что твой муж верен тебе. Я мучилась по многим причинам.

Мария с ужасом посмотрела на королеву-мать, поняв, что в запальчивости сказала лишнее.

— Мадам, простите меня. Я не соображаю, что говорю.

— Не переживай, — сказала Катрин. — Беспокойство за мужа заставило тебя забыть о королевской сдержанности. Ты нуждаешься в отдыхе. Я дам тебе выпить кое-что. Это поможет тебе уснуть. Подожди. Я сама приготовлю снадобье и затем передам тебя на попечение твоим фрейлинам. Отдохни… может быть, когда ты проснешься, нашему маленькому Франциску будет немного лучше.

— Вы так добры ко мне, мадам, — пробормотала Мария.

Она покорно выпила теплую сладкую жидкость. Катрин вызвала фрейлин Марии и сказала им:

— Проследите за тем, чтобы она отдохнула. Королева измучена страданиями.

Катрин села у кровати и посмотрела на сына, усыпленного снотворным; ее мысли устремились в будущее.

Маленький Карл на троне! Десятилетний мальчик! Она уже была готова схватить своими руками власть, о которой мечтала во время долгих лет унижений.

Как долго проживет Франциск? День? Два?

Его ухо распухло, отекло; он тихо постанывал. Это означало, что действие ее снадобий заканчивалось.

Катрин казалась спокойной, но в ее душе кипела злость.

Мария договорилась со своими дядями о том, что Амбруаз Паре осмотрит Франциска. Де Гизы весьма охотно согласились удовлетворить эту просьбу королевы. Паре был гугенотом, но его считали лучшим хирургом Франции: он сделал искусную операцию графу д'Омалю, извлек кусочек копья, пронзившего глаз и вышедшего через заднюю часть шеи. Это произошло под Булонью во время войны с англичанами; граф выжил, к нему полностью вернулось здоровье; это исцеление казалось чудом. Католики Гизы были готовы закрыть глаза на вероисповедание Паре — если Франциск будет спасен, какая разница, кто это сделает?

Паре обследовал ухо Франциска.

— Господин Паре, я бесконечно верю вашему мнению. Я умоляю вас поделиться со мной результатом осмотра наедине.

— Я тоже должна знать, — властно заявила Мария.

— Дочь моя, я — его мать.

— А я, — сказала Мария, — его жена.

Катрин пожала плечами и удалила из комнаты всех, кроме врача и Марии; они остались втроем.

— Король находится в тяжелом состоянии, — сказал Паре. — Я не уверен в том, что он переживет эту ночь.

Мария закрыла лицо руками и всхлипнула.

— У короля в ухе абсцесс, — добавил врач. — Он полон гноя, который поступает в кровь и отравляет ее.

— О, мой сын, мой маленький король! — простонала Катрин. — Значит, ему осталось жить всего несколько часов?

— Мадам, если абсцесс вскрыть…

Мария испуганно посмотрела на доктора, глаза Катрин сверкнули.

— Я не позволю приносить моему сыну дополнительные страдания, — заявила королева-мать. — Я не хочу, чтобы он кричал от боли. Он и так испытал много мучений за свою короткую жизнь. Я хочу, чтобы он умер спокойно и безболезненно.

— Я хотел сказать, мадам, что если абсцесс будет вскрыт…

Мария бросилась к ногам хирурга, поцеловала его руку.

— Есть шанс? Господин Паре, есть шанс спасти Франциска?

— Я не могу обещать это Вашему Величеству. Я не знаю; возможно…

— Вы не знаете! — воскликнула Катрин. — Вы подвергнете моего сына мучениям без уверенности в успехе!

— Шанс существует, мадам, но действовать следует немедленно. С каждой минутой в кровь попадает все больше яда.

— Я не позволю мучить его, — сказала Катрин.

— Господин Паре, — истерично обратилась к врачу Мария, — вы должны спасти короля. Вы — величайший хирург Франции… всего света… вы можете спасти его.

— Я попытаюсь, мадам.

— Да. Сейчас же! Не теряйте время… дорога каждая секунда.

— Погодите, — вмешалась Катрин. Она начала расхаживать по комнате. — Надо все взвесить.

— На размышления нет времени, — рассерженно закричала Мария.

— Всегда необходимо найти время, чтобы подумать.

— Мадам, — сказал Паре, — вы помните, что наш великий славный король Франциск Первый страдал от подобного абсцесса. Каждый год он увеличивался в размере, а потом прорывался, и гной выходил наружу. Когда нарыв не вскрывался, король Франциск умер.

— Вскройте его, умоляю вас, — сказала Мария. — Я — жена короля. Я — королева. Я приказываю.

Катрин положила руку на предплечье Паре.

— Требуется мое согласие. Я не могу дать его в спешке. Не могу рисковать жизнью сына.

— Ваш сын сейчас в опасности, мадам.

— Я не вынесу его новых страданий. Если бы вы знали, что ему уже пришлось вытерпеть!

— Не слушайте ее, — попросила Мария. — Сделайте операцию… сейчас же!

Хирург перевел взгляд с Марии на королеву-мать. Какой спокойной казалась Катрин! Как сильно волновалась королева! Конечно, он должен уделить внимание сдержанной королеве-матери.

Он начал уговаривать ее, объяснять характер операции. Возьмет ли он на себя ответственность за жизнь короля? — спросила Катрин. Если ему разрешат сделать операцию и король умрет, многие спросят, а не способствовал ли этому гугенот Паре, поскольку юный Франциск был католиком. Готов ли он делать операцию, зная, что неудача способна спровоцировать серьезные волнения в королевстве? Война между протестантами и католиками была готова вспыхнуть с новой силой. Гугенот делает операцию королю-католику! Да, этот вопрос требовал всестороннего рассмотрения.

Катрин ходила по комнате с врачом. Мария бросилась на диван, она плакала, ее бессильная ярость была обращена против королевы-матери.

— Страсти накалены, — сказала Катрин. — Вы, господин Паре, — гугенот. О, не бойтесь признаться мне в этом. Я сочувствую вам. Неужели вы это не знаете? Я не хочу, чтобы вас потом обвинили.

— Мадам, вы слишком добры ко мне, слишком заботливы. Когда я вижу больного, я думаю лишь о том, что я могу для него сделать… а не о последствиях.

— Господин Паре, вы — слишком ценный подданный, чтобы вами можно было рисковать. Скажите мне честно. Вы видите, что я — женщина, умеющая переживать несчастья. Уверяю вас, их на мою долю выпало немало. Я справляюсь с новыми бедами. Мой сын серьезно болен, да?

— Очень серьезно, мадам.

— И смерть близка?

— Очень близка.

— А каковы шансы на успех?

— Они невелики, мадам. Как вы помните, ваш свекор…

— Да, расскажите мне о болезни моего свекра. Я хочу услышать все. Мне предстоит решить, могу ли я подвергнуть моего сына такому испытанию.

Паре начал говорить; когда он замолкал, Катрин тотчас задавала ему вопрос, вынуждая его продолжать разъяснения. За окнами выл декабрьский ветер; Мария Стюарт, королева Франции и Шотландии, плакала так горько, точно ее сердце разрывалось на части.

Наконец Катрин произнесла:

— Я не могу принять решение. Это слишком важное дело. О, господин Паре, это тяжелая проблема для любой матери. Если бы только мой муж был жив! Не забывайте, что я — вдова, которая должна одна заботиться о маленьких детях. Я желаю им всего самого лучшего, они дороже мне собственной жизни.