Подарок Ангела - Элла Азимова

Когда она иногда приезжала в офис, всят такая безвкусно расфуфыренная, жалкая в даже в своих дорогих тряпках, он порой перехватывал недоуменные взгляды стильных офисных девочек. Аня тогда внешне держась нарочито презрительно, даже грубо, хамила его подчиненным- но и жалость, жалость поднималась в нем.

Он думал, мой малыш, моя пигалица, мой серый воробушек, я тебя защищу от всегона свете, я тебя не обижу, я тебе помогу.

И сейчас, он вспоминал, отчетливо и ясно, вспоминал, какое ликуюущее торжество он перехватывал в ее коротком взгляде, кинутом на других, ухоженных и стильных. Как же он тогда не понимал–она смеялалсь над ними всеми! Смеялась потому что понимала, чем его держать, как привязать к себе толстенными канатами сострадания к своей убогости. Она и над ним смеялась, безошибно играя на его чувстве вины, да и чего та, на его потаенном страхе перед умными, яркими красивыми.

И теперь Виктор думал что ему делать. Убить ее- это понятно. А как же Игорек? Мальчишка то в чем виноват. Какая никакая, а мать. Разве ребенок выноват в том что два человека десять лет лет притворялись и играли в нелепую игру. Которая до поры до времени всех устраивала.

Виктор смотрел на пруд. Решение медленно созревало в нем. Страшное решение. С Андреем он разберется, о, еще как разберется. Все сделает так, что никто ничего не заподозрит.

Причем никому поручать он это не станет. Нет, сам все сделает. Оушел сейчас из этого тихого московского двора, ушел не стал дожидаться пока они выйдкт Боялся что начнет рвать их на части прямо там. Но простить он этого не сможет. Потому что не сможет тогда жить. Презрение к самому себе будт отравлять каждый кусок, каждый глоток воды, каждое его вздох. Он все решил, они заплатят.

Но начнет он с Андрея…

И острый аналитический ум принялся вычислять все варианты убийства, выискивая самые грамотные ходы. Охота? Поездка за город? Или лучше поехать с ним в заграницу, куда нибудь на острова, там вообще все будет просто… Андрей плохо плавает, хладнокровно размышлял Виктор. Да, сначало Андрей. С Анечкой он тоже разберется, с шалавой крашеной. Только позже. И по другому Эта сука вернется у него к своему папаше алкашу, и ходить будет за покупками не Треяковский проезд, как привыкала, а за дешевой водкой в палатку. Он позаботится о том, чтобы она не смогла оставаться в этом городе, куда он ее привез. Сына он у нее отнимет. Такая тварь его ребенка воспитывать не должна. Пусть попробует возникать. Он знает как ее припугнуть…

Виктор не замечал, как короткая нехорошая успешка скривила его рот

Но Инга продолжающая незаметно наблюдать за ним, все поняла Онане значала о чем думает этот рослый человек с посеревшим жастывщим как маска лицом–но предчувствие было таким страшным…

Внутри нее возикала привычная вибрация, сначало слабая, еле уловима. Дар, подумала она. Вибрация ежесекундно нарастала, и в воздухе появились никому не заметные кроме нее трепещущуие зигзаги переливающиегося света.

Обострившиеся чутьем она уловила тонкий усиливающися аромат неведомых цветов, а голоса прохожих стали звучать глухо, словно издалека.

Дар пробуждался в ней, побуждая ее к действиям.

Потому что Инга ощущала–этому человек сейчас нужная ее помощь

Виктор поднимался со скамьи тяжелой застышей от ненависти глыбой. Внутри него все рвалось от острого приступа ярости, но мозг работал отчетливо и ясно, раскладывая перед ним дьяволсткую схему. Он вернтся в офис как ни в чем не бывало, он даст себе время успокоиться и все подготвоить Он поклялся себе страшной жестокой клятвой–эти оба пожалеют что на свет родились.

Вдруг он услышла слабый стук у своих ног. Он медленно опустил глаза. Перед ним валалась пустая бутылка с йогуртом а светловоалсая женщина напроитв, поймала его вгляд и быстро возбужденно заговорила обращаяь к нему

— Нет, это просто ужас какой то!

Извините, я случайно в вас не попала? Это я от злотси бутылку швырнула. Извините, ради бога, Вы представляете, купила йогур т, а он пивом воняте Думала показалось, Начала пить- там пиво на самом деле, с йогуртом смешано Вы такоебезобраизе видели когда нибудь?

Она смотрела, сверкая синими возмущенными глазами, на него требуя ответа и Виктор с трудом понимал, что она говорит

— Какой йогурт, какое пиво? Еле разжымая кменные губы, медленнно процедил он.

А она продолжала без умолку болтать, она уже встала и решительной походкой шла к нему:

— Нет, вы скажите, как такое могло получиться? Может, пожаловаться кому нибудь А кому. Вы не знаете?

Теперь сумасшедшая баба стояла теперь пред ним, и возбужденно тараторила, размахивая белыми руками

Женщина доставала ему только до груди. У него самого рост был почти два метра. Он попытался уйти, но она встала на его пути не позволяя двинуться дальше, туда, в черную пустоту, куда влекла его бешеная ярость раненего зверя.

Он молча возвышался над ней а Инга продолжала говорить чувствуя как вибрарует все тело, ее словно покачивало под сильным порывом ветра. Этот человек очень силен, думла она, какая у нег сила, но она должна справиться, его удержать. Инга продолжала говорить желая перехватть его взгляд Самое главное, чтобы он посмотрел ей в глаза и продолжал смотреть какое то время. А Дар совершит все остальное

Виктор наконец спросил

— Девушка, какой йогурт? Я тороплюсь, дайте мне пройти.

Он наконец посмотрел на нее, и она испугалас видя его абсолютно пустые бешеные глаза

— Да вот я говорю, если йогур смешать с пивом, это ж такая гадость вы понимате?

Они же не смешиваемы, — продолжала она нести всякий бред.

Но в тож время Инга знала что это сейчас самые правильные слова. Дар вибирал слова, не она. Она была лишь его проводником.

Проводником Света.

Виктор смотрел в синие глаза светловолосой женщины в короткой зеленой куртке

Она казалось ему досадной помехой, которую необходимо убрать с пути и он уже поднял руку, чтобы отодвинуть ее. Но вдруг что то произошло и он застыл, не в силах сдвинуться с места. Ее глаза вцепились в него взглядом, не отпуская от себя, и от них исходил завораживающий прозрачный свет. Этот свет, превращаясь в могущий всепроникающий поток, надвигался и проникал в него. Он проникал в самую глубину его сущности, ломал и дробил его сопротивление, он почти терзал его–но сладостной и очищающей волной.

Внутри него что то происходило, неведомое и прекрасное, изменяющее состав его крови и наполняющее светом каждую клеточку его тела. Перед глазами вспыхивали яркие разноцветные сполохи, сопрвождаемые запахами и короткими звонкими звуками. Сполохи разворачиваясь то в причудливые загадочные знаки и узоры, то в обычные геометрические фигуры, Он видел белые треугольники, красные квадраты, синие звезды, углы, круги, полусферы– и к нему приходило удивительное знание и понимание событий и вещей, по которым происходит жизнь. Волны света накатывала на него и он глубока погружался и уплывал загадочный и прекрасный мир, о сущестовании которого он кажется всегда знал–только забы. Свет очищал весь накопленный мусор

шлаки беспокойства и сомнений, застывшие комки серого льдя недоверия и черной грязи обид, накопившуюся за много лет. Потоки освободились, световая волна продвигалась через него легко и свободно.

Ему стало чоень жарок-и весело. И он рассмеялся.

Инга стояла перед ним и чувствовала как вибрация стихает. Все. Ушло, подумала она устало, и с беспокойством посмотрела на него

— Почему вы смеетесь, тихо спросила она

— Вы такая забавная, продолжал смеяться он, показывая крупные белые зубы

— ну кто же это пиво с йогуртом мешает?

— так это не я, я такое купила, притворно возмутилась она

— Да ладно, придумали наверное, улыбался Виктор

А зачем, может познакомиться хотели со мной? Спросил он с навиной мужской надеждой.

Инга тоже рассмеялась, ну что тут такому скажешь.

— Может и хотела.

— Так давайте знакомиться, обрадовался Виктор. Мнея Виктор зовут А вас как?

— Инга.

Инга медленно повторил он, с любопытством разглядывая ее. У нее были длинные золотистые волоса, белая гладкая кожа, короткий прямой носик. Губы темно розовые, ненакрашены, нежные как лепесток. Глаза обалденные, глубокие, мудрые. Не глаза, а очи, как на иконе. Интересно, сколько ей лет–не поймешь, то ли двадцать, то ли сорок, в выглядит как двечонка, а уголках глаз морщинки…

Она красивая, но дело даже не вэтом–она милая. Необычная. Странная и очень очень милая.

— Красивое имя, сказал он серьезно. И вы тоже красивая девушка.

Инга кинула на него лукавый взгляд из под длинных ресниц и быстро сказала:

— Где ты был когда я была девушкой!

Он расхохотался уже во весь рот, и она вслед за ним. Виктор думал, когда я в последний раз вот так болтал с девчонкой, в школе что ли?