Виртуальные встречи - Александра Игоревна Мадунц

– Я не думаю, я знаю, – с непонятным раздражением буркнул Полухин. – Илюшина Ирина, любовница Турищева, она же Эстрелла с вашего любимого сайта, вчера была у Турищева на даче. Ее видела масса народу… просто удивительно, как ей это удалось. В восемнадцать тридцать она прибыла в Репино на электричке и долго выспрашивала окружающих, в какую сторону восток.

– В какую сторону – что? – не поняла Катя.

– Восток, – мрачно повторил собеседник. – Естественно, ей смогли ответить не сразу. Обнаружив восток, она туда удалилась. Постояла немного и принялась требовать от прохожих адрес дачи великого Арт Тура. Вскоре Илюшину видели непосредственно у дачи при попытке перелезть через забор. Соседи, привыкшие к поклонницам писателя, цыкнули, и она сбежала. Но, по собственному признанию, недалеко. Она обошла дачу кругом и перелезла через забор уже там. Настойчивая девушка, этого не отнимешь.

Он помолчал.

– Значит, она обнаружила труп раньше меня? – не выдержав, подсказала Катя. – Или Турищев был еще жив?

– Вы позвонили нам в девятнадцать тридцать, – заметил Денис. – Между прочим, вот с этого телефончика. С этого, с этого. Отпираться бессмысленно – номер зафиксирован. Где вы нашли аппарат?

– Получается, там, – признала свое поражение Катя. Зато на всякий случай округлила глаза, изображая дурочку. На Полухина эти штучки действуют мало, однако более эффективного оружия не имелось. – Но я абсолютно ничего не помню, Денис Борисович. Михаил Михайлович совершенно прав – я находилась в состоянии аффекта.

Собеседник скривился, словно ему выдирали зуб, и Катя примиряюще добавила:

– Ну чего вы хотите от слабой женщины?

– Честности, но это, видимо, утопия, – пожал плечами Полухин. – Впрочем, неважно. Я не собираюсь возбуждать против вас дело о краже телефона или о сокрытии улик. Пусть будет – аппарат вы нашли в состоянии аффекта и пользовались им, сами того не сознавая. Факт остается фактом – Илюшина к девятнадцати тридцати успела побывать в беседке, где убит Турищев. А в восемнадцать тридцать он был еще жив – это подтверждают жена, сын и даже телефонный разговор Турищева с приятелем. Илюшина уверяет, что нашла Турищева мертвым, но доказать этого не может. Только рыдает. Импульсивная особа, способная на самые непредсказуемые поступки.

– Если это Эстрелла, она влюблена в Турищева и не стала бы его убивать, – информировала Катя, привыкшая биться до конца.

– О, сколько покушений на известных личностей совершают экзальтированные влюбленные барышни – несть числа. У Турищева, по словам его жены, была маленькая слабость – юные поклонницы. Но ровно на один раз и с презервативом, так что жену это абсолютно не беспокоило. Зато самих поклонниц…

– Замолчите! – выкрикнула Таня. До того момента она молчала, словно ее и не было. Катя вообще про нее забыла, поэтому слова прозвучали взрывом.

– Пп… простите, – заикаясь, выдавил Полухин. – Простите, Татьяна Владимировна… я не…

– Вы хотите честности – пожалуйста, – тихо произнесла Таня. – Сегодня утром я вас обманула. Я не только разговаривала в чате с Осведомленным, я поехала вчера к нему. Он предложил встретиться в девятнадцать десять на развилке дороги… я хорошо знаю Репино, я знала, где это. Осведомленный обещал отвести меня к Турищеву и показать такое, чего никто не ожидает. Но он не появился, и я пошла на дачу без него. Я знала, где дача. Я пролезла через дыру в заборе. Турищев сидел в беседке один. Он вспомнил меня… мы встречались при Аниной жизни и один раз после смерти. Он стал издеваться над Аниной памятью, я не удержалась, взяла камень и ударила его. Но я очень дотошный человек… в архиве иначе нельзя. Я все делаю тщательно. Поэтому сняла с Турищева галстук и на всякий случай задушила его. Потом сложила галстук и оставила рядом. А потом ушла. Вот и все.

Катя вспомнила аккуратно свернутый галстук на скамье рядом с трупом. С экзальтированной Ирой это никак не вяжется, зато с архивной Таней… Но черт возьми, разве можно ее в чем-нибудь винить? Она заступилась за сестру!

– Представьте себе, мы показывали вашу фотографию и на станции, и соседям Турищева, – сообщил Полухин. – Никто вас там не видел. Илюшину – пожалуйста, а вас – ни один человек.

– Я об этом позаботилась, – грустно объяснила Таня. – Оделась неприметно, никого ни о чем не спрашивала, спустилась с дальнего края платформы. И к даче подошла не с дороги, а с задов. А Ира не замышляла ничего плохого, поэтому не скрывалась.

– Я надеялся хотя бы на вашу честность, – скептически произнес Денис. – Вранья мне, Татьяна Владимировна, без вас хватает. Тем более – неуклюжего. От этого Илюшиной лучше не станет, вы уж мне поверьте. Вы мне когда с утра рассказывали – всех-то Осведомленный звал на дачу, а Эстреллу почему-то нет, – я сразу понял, что врете. Она призналась – да, и ее звал.

– Таня могла быть не в курсе, – поспешно вмешалась Катя.

– Вы не приезжали вчера на дачу и никого не убивали, – продолжил Полухин. – Скажите лучше правду… обе скажите. Будет лучше для всех, включая Иру.

– Но я правда была вчера на даче! – горячо воскликнула Таня. – Я была там!

– Ну конечно, – подтвердила Катя. – Денис Борисович, подумайте сами. Откуда ей знать подробности – сложенный галстук и все такое. Это надо видеть.

– От вас, разумеется.

Катя опешила от неожиданности.

– Но я не говорила!

Еще не хватало, чтобы тебе не верили даже в тот редкий момент, когда ты выкладываешь чистую правду…

– А… – обреченно махнул рукой милиционер. – Короче, решите не врать – приходите. А нет – обойдусь без вас. – И неожиданно добавил: – Дуры!

Кате сперва показалось, что она ослышалась – уж очень это с ним не вязалось. Как бы там ни было, он удалился, а они с Таней остались. «Дуры!» – звенело в ушах у Кати. Грубо, зато справедливо. По крайней мере, в отношении одной.

– Умственно неполноценных, вроде меня, следует душить еще в колыбели, – самокритично предложила она, глянув в опрокинутое бледное лицо собеседницы. – Только не спрашивай, почему я не отключила Ирин мобильник. Не знаю. Потому что мозгов в голове нет.

– Он бы и так ее обнаружил, – отстраненно произнесла Таня. – Я выясняла, он очень добросовестный специалист. Я должна была заранее продумать, как соврать поправдоподобнее. А я растерялась. Самое смешное, я действительно была вчера на даче.

– Вот что, идем где-нибудь сядем. В кафе. Нам надо все обсудить.

Катя повлекла покорную Таню к выходу, но та неожиданно встрепенулась, бросившись к телефону у вахты.

– Валентина Григорьевна? Извините, меня сейчас вызвали в полицию. Я уйду часа на