Отныне моя (СИ) - Зубавина Анна

Максим любил качественные вещи и мог их себе позволить. Да и вкусом его бог не обделил. Голубая рубашка из дорогой сорочечной ткани и серые классического кроя брюки безупречно сидели на его стройной фигуре. Промытые, аккуратно постриженные волосы цвета спелой пшеницы вспыхивали блестками отраженного от ламп света.

И туалетной водой Максим пользовался дорогой, с тонким, ненавязчивым запахом. Именно он понравился когда-то Кате. Запах только что снятых антоновских яблок. С тех пор он не менял парфюма.

— Может, ты все-таки оторвешься от своего отражения в зеркале, и мы поднимемся в зал?

Максим резко обернулся и почувствовал, что краснеет. На него с затаенной грустью в глазах смотрела Катя. Во рту у него внезапно пересохло. Максим взволнованно вгляделся в ее лицо: «Ни грамма косметики, только пухлые от природы губы чуть влажно блестят. Наверное, бесцветная помада», — предположил он.

Никаких украшений. Скромный маникюр да тонкое обручальное кольцо блеснуло на безымянном пальце левой руки. Изящное, по фигуре, до середины колен черное платье из тонкого трикотажа. Доходящие до плеч густые каштановые волосы. Все просто, но глаз не оторвать!

Максим осторожно взял Катю за локоть и повел к лестнице. Она попыталась освободить руку.

— Кать, если мы пойдем рядом, как солдаты в строю, нас окружающие не поймут, — наклонившись, прошептал он ей в ухо, — только привлечем к себе ненужное внимание. А ты, мне кажется, стремишься его избежать.

Служащий зала проводил их за столик, быстро убрав с него табличку с надписью «Заказ».

Максим осмотрелся. Он давно здесь не был. Но с его последнего посещения в кафе почти ничего не изменилось. Разве что светильники поменяли на более современные и столики расставили подальше друг от друга. Что поделаешь — карантинная мера. Ладно, хоть для клиентов кафе пока не закрыли!

Зал был полон. Даже в нишах вдоль стен, стилизованных под купе на четверых, места не пустовали. И тем не менее не покидало ощущение простора. Услышать, о чем, даже громко, разговаривают посетители, было затруднительно. На сцене, перед танцполом, молодой парень под фонограмму негромко пел на английском что-то грустное. Несколько пар танцевали.

Неслышно скользили официанты, разнося заказанные блюда и папки с меню для вновь прибывших гостей.

Максим кивком подозвал официанта и сделал заказ. Пожелания Кати он спрашивать не стал. Скажет, что ничего не надо, и хлопай перед ней глазами. Что подадут, то и будет есть!

А еще он заказал для нее бутылку красного сухого вина. Пусть ее кровь немного разгонится, а то ужас, какая бледная! А себе попросил только минералки — ему спиртного нельзя, он за рулем.

Взглянул на Катю. Она внимательно осматривала зал.

— Необычно! Просторно, но ощущения пустоты нет. Много света. И гамма цветовая в отделке приятная, мне нравится светлый беж, — выговорила она. — Окна очень красиво задрапированы. Только столики подвели! — она поморщилась. — Хотя в отделке купе полная гармония.

Максим вопросительно поднял брови.

— Чем это тебе столики не угодили? — отозвался он. — Где ты про все это, — он обвел зал глазами и снова поглядел ей в лицо, — почерпнула? В интернете?

Катя чуть улыбнулась:

— Столики слишком яркие и со стульями не гармонируют. В интернет я не лазила и специально не смотрела, — она смутилась и уточнила: — Просто мне есть с чем сравнить. Мы с Димой во многих кафе побывали!

Обида злой волной накрыла Максима.

— Я в кафе бываю, мягко говоря, не часто. Поэтому в интерьере не очень разбираюсь, — отчеканил он. — Я о нем не думал, когда кафе выбирал! — и пояснил: — Здесь обслуживание на высоте, готовят вкусно, русского пьяного разгуляя с мордобоем не допускают, как и всяческих разборок. Сюда приходят приятно отдохнуть, потанцевать. Ну а про гармонию в интерьере, прости, не подумал, — он усмехнулся.

— Извини, я, кажется, сказала что-то не то!

К столику подошел молодой ловкий официант, бесшумно расставил приборы, принес бутылку вина, минеральную воду, легкие закуски и вазу с фруктами.

Максим налил Кате вина, себе плеснул минералки.

— Выпей хоть немного! — попросил он. — А то вон какая бледная.

Катя сделала пару глотков и отставила бокал в сторону.

— Извини, больше не буду! Я не употребляю алкоголя. Не люблю. От него только головная боль и неприятности, — она улыбнулась.

Катя попробовала сыр, пододвинула креманку с фруктовым салатом.

— А ты что же ничего не ешь? — поинтересовалась она у Максима.

Он неопределенно пожал плечами. Есть ему не хотелось, хотя за целый день не проглотил ни крошки. Не до еды им с мужиками было! Только и съел что кусок материного пирога перед тем, как за Катей ехать. А вот жажда его одолела, постоянно в горле сохнет!

Максим решился, наконец, расспросить Катю о ее жизни. Он вообще о ней мало что знал, даже затруднялся, с какого вопроса начать.

— А как ты в Порецком оказалась? Почему приехала сюда? — он напрягся в ожидании резкого отпора.

Однако Катя повела себя дружелюбно, только удивленно посмотрела на него.

— Папа мой погиб в аварии, когда мне четыре года исполнилось. Меня отчим растил. Он строгий очень, неласковый. Ну и поругались мы с ним как-то. А мне здесь дом по наследству от папиной тетки достался. Мама посоветовала с дочкой на время уехать сюда, в Порецкое. А дальше ты знаешь.

Она так печально взглянула на Максима, что у него зашлось сердце от жалости.

Официант принес горячее. От тушеного с овощами мяса исходил упоительный аромат.

Катя с аппетитом отправляла в рот ложку за ложкой. Максим улыбался, глядя на нее. Кажется, вечер удастся! Сейчас она доест, и они будут разговаривать. Долго-долго! Вот только бы голова у него чуть поменьше болела. Есть по-прежнему не хотелось. Он насильно заставил проглотить себя две ложки и потянулся ко второй бутылке с минеральной водой. К нему снова вернулась жажда.

«Чаю попросить, что ли? С лимоном!» — он зябко передернул плечами и подозвал официанта.

— Спасибо, Максим, все очень вкусно! — поблагодарила Катя. Глаза ее улыбались.

— Это еще что, — воспрянул духом Максим, — скоро второе горячее принесут — рыбу! Ее здесь очень необычно готовят. Тебе понравится, вот увидишь!

Внезапно он заметил, что Катя смотрит на него виноватым взглядом. Он вопросительно поднял брови. Она склонилась над сумкой, достала оттуда небольшой пакетик, в котором что-то блестело.

— Случайно нашла твой подарок в рабочем столе в день, когда увольнялась из хозяйства. Давно ты туда его положил?

— Давно, — признался он, — перед тем как уехать в Беларусь.

Максим взял пакетик и положил себе на ладонь. Подвеска с темно-синим сапфиром на цепочке из белого золота. Он узнал это украшение. Он подарил его Кате, когда собирался свозить ее в это же самое кафе пять лет назад. Правда, подарок тогда она оставила у него дома. Так получилось.

Максим сжал пакетик в ладони и спросил упавшим голосом:

— Ты принесла его сюда, чтобы вернуть мне?

Катя посмотрела на него ласковым взглядом и мягко ответила:

— Да, ты угадал. Но я передумала! Если нашла его через пять лет среди хлама в рабочем столе, значит, так назначено свыше. — Она тепло улыбнулась. — Я знаю, тебе будет приятно, если я оставлю его у себя. Ты изменился, Максим. Раньше ты не был, — она задумалась, подбирая слова, — настолько внимательным и добрым.

Он осторожно накрыл руками ее руки:

— Кать, пожалуйста, пойдем, потанцуем. Хотя бы один танец! Пока второе горячее не принесли.

В его глазах стояла мольба вперемешку с надеждой. Она не убрала своих рук. Бледные щеки окрасил нежный румянец.

— Хорошо, — согласилась Катя и улыбнулась, — я подарю тебе один танец! Не могу отказать. Ты ведь мой спаситель, правда?

Максим порывисто встал. Как он давно мечтал об этом, целых пять лет! От счастья почти утихла головная боль, и вдруг исчезла мучительная жажда.